Когда Вайону вернули ощущения, он даже в какой-то степени разочаровался — не все успел досмотреть «сверху». Но проситься обратно в агрегат не стал. Еще сочтут, что он там свихнулся и исключат из проекта.
На тридцатом этаже Центра Вайону и последней пятерке кандидатов устроили простые психологические тесты на принятие решений в сложных ситуациях. Их собрали вместе, и организаторы давали различные вводные. Требовалось, не задумываясь, предлагать свои решения. Допускалось только передать слово соседу и тем самым чуть-чуть оттянуть время на ответ. Двое парней постоянно откладывали с ответами и прислушивались к махровому бывшему вояке. Тот не запинался и ни на секунду не сомневался в том, что отвечал. Четко и по делу — сразу было видно, что его братию учили справляться и с большим. За ним всегда рвалась отвечать парочка ребят. Вайон, по негласному соглашению с последним «ботаником» брал слово четвертым.
Он не мог сказать, что вопросы были сложными, но ситуации всплывали у организаторов нестандартные. Например: «что вы будете делать, если рядом у звезды случится взрыв сверхновой?» Кто-то из ребят брякнул: «обтекать», чем вызвал у остальных минутку смеха. Или организаторы спросили: «что вы будете делать, если ваша команда обнаружит негуманоидный разумный вид?» Один Вайон додумался спросить в ответ: «Насколько разумный?» «Более развитый, чем мы». Тогда он пожал плечами и единственный из всех ответил: «Выходить на контакт». Комиссия тогда удивилась, Вайона попытались призвать к чувству опасности, напомнить о протоколах первого контакта, но он настоял на своем.
«Если мы найдем более технически развитый народ — значит, они УЖЕ знают про нас всё. Нам будет нечего скрывать, бесполезно убегать, и тем более бессмысленно прятаться. А отказ от общения в нашем случае может быть расценен как глупость, трусость или даже дерзость. Невежливо уходить с трибуны, где тебя заметили, даже не извинившись и не попрощавшись».
Вайон не рассчитывал, что из финальных кандидатов выбор комиссии падет на него. Он считал, что тот вояка наверняка лучше подойдет на роль Первого. Ведь он видел его лично. Такой просто обязан быть идеальным командиром! За ним команда будет чувствовать себя как за стеной! А если он нашел бы подход к каждому — а он непременно постарался бы — то экипаж его на руках бы носил.
Но спустя несколько дней ожидания комиссия вынесла свое решение, и Вайону пришло электронное приглашение в Центр.
Он — избран.
Ему суждено попасть в проект и оказаться во главе эксперимента.
Неожиданно!
Даже более того — странно!
Вайон трезво оценивал свои данные и после того отставного военного считал себя и вовсе непригодным. Но, видимо, сверху решили иначе и разглядели в нем что-то, чего не хватало остальным.
«Может, тот мужик сам отказался», — решил Вайон, когда лифт довез его до сорок первого этажа и полированные двери разошлись в стороны.
Летучий бот выскользнул в коридор и завис, ожидая Вайона.
«Хотя тот последний ботаник тоже был неплох. С ним бы связаться потом. Ксеноархеолог нам бы пригодился».
Но следуя по коридору за ботом, Вайон быстро оставил посторонние размышления, засмотревшись на обстановку. Насколько «современным» и высокотехнологичным был холл Центра внизу, настолько же уютным и даже каким-то домашним встретил его нынешний этаж.
Все началось с дорогих деревянных панелей на стенах и коврового покрытия из мелкого зеленого ворса. Какие к тхассет дорогие металлы и стекла?! Какой там пластик. Дерево — вот что по сей день выглядело богато! Вся эта модная упрощенность, стильный дизайн не шли ни в какое сравнение с уютом мраморного дерева, которого на административном этаже было в достатке.
Летучий бот свернул по коридору последний раз и завис перед деревянной дверью со скромной табличкой «Приемная». Как только Вайон остановился перед ней, помощник издал музыкальную трель и приятным механическим голосом сообщил:
«Проходите, Вас ожидают».
Вайон последний раз задумался, взялся за ручку и толкнул дверь в сторону.
Створка беззвучно задвинулась в пазы, открывая глазам роскошный кабинет, обставленный в старинном стиле. Все те же деревянные настенные панели, добротный, словно привезенный из самого дорогого антикварного магазина, письменный стол и позолота на лепных декоративных карнизах. Даже светильник с зеленым абажуром стоял раритетный — проводной, с лампой накаливания.
— О! Сьер Вайон, — встретил его приятный грудной голос грузного пожилого мужчины с пышными седыми усами. — Приятно познакомиться. Я Сайрез Тохе Ретхэм, один из основателей проекта «Полиморф». В дальнейшем буду вашим куратором и наблюдающим врачом. А это Джаспер Крэт. Второй основатель проекта, идейный вдохновитель и ведущий программист.
— Лучший программист, — тут же поправил его небрежно причесанный сухощавый парень с кристаллом-имплантом на виске.
Оба мужчины сидели за столом напротив двери. И если первый вальяжно откинулся на кресло и постукивал пальцем по планшету с анкетой и фотографией, то второй опирался локтями на стол, покручивая в пальцах какую-то мелкую головоломку. Или это была запчасть механизма?
— Большая честь для меня, — отозвался Вайон.
То, что его удивили — это еще слабо сказано. Вайону хорошо знакома фамилия Ретхэма. На Энвиле, а, может быть, уже по всей Федерации в ход давно пошли его научные труды и разработки в сфере протезирования. Несколько лет назад полковник Сайрез Ретхэм впервые продемонстрировал миру альтернативное применение синтетического металла, названного полиарконом. Тогда он доказал, что за счет уникальных свойств материал можно использовать на человеке даже с ранних лет, и в дальнейшем протез не будет нуждаться в замене. Вайон помнил что-то из прессы о «растущем вместе с организмом металле», но счет это тогда сомнительной трактовкой. Однако факт оставался фактом — руками Ретхэма и его команды впоследствии была облегчена жизнь многим людям.
И теперь этот известный человек сидит перед ним! В составе экспертной комиссии. И в руках у него анкета самого Вайона!
Конечно, молодой человек искренне счел такую встречу честью для себя.
— Присаживайся, — с ухмылкой махнул рукой Джаспер на кресло напротив. — Только не зависай.
Вайон смутился и быстро воспользовался предложением. Но стоило ему только сесть в удобное велюровое кресло, как он сразу растерялся, не зная, что говорить и куда деть свои руки. Даже на последнем тесте все было куда проще!
Спас Вайона Ретхэм, подвинув ближе планшет и вдумчиво заглядывая в характеристику.
— Итак, молодой человек. Согласно вашей анкете, вам сейчас двадцать пять лет, и вы получаете второе высшее образование по специальности психологии. Первое высшее вы окончили экстерном и получили звание магистра по истории. Так же заочно проходили курсы биологии, и посещали лекции по ксенобиосфере, — Рэтхэм оторвался от планшета и цепко всмотрелся собеседнику в глаза. — Довольно странный у вас набор, сьер Вайон. И тем страннее, что вас с такими интересами понесло попроситься в проект.
Под таким пристальным взглядом Вайон чувствовал себя вновь как на экзамене. Обычно профессора подобным добрым и размеренным тоном зачитывают количество ошибок в билете и назначают пересдачу. Сглотнув, Вайон постарался не выглядеть слишком запуганно.
— Но мы с Джаспером не участвовали в заключительном отборе кандидатов и сейчас имеем, что имеем, — Ретхэм заметил напряжение парня, выключил и отложил планшет, и примирительно улыбнулся в усы. — В принципе ваши профессиональные данные для проекта не важны. Зато результаты тестов нас очень порадовали.
Это было правдой — Вайон расслабился, когда почувствовал и по мимике полковника понял, что тот действительно удовлетворен.
— Однако, для протокола, — продолжил Рэтхэм, — мы обязаны спросить вас в последний раз. Вы абсолютно уверены в своем решении? Действительно ли осознаете всю опасность эксперимента и готовы распрощаться с прошлой жизнью?
Вопрос не из легких. Даже спустя столько дней тестов и моральной подготовки.
