Не выдержав больше боли, Зейн убрал руки с обжигающего металла и потянулся за голову, нащупывая то, что сможет использовать в качестве оружия. Обнаружив холодную, влажную ткань, Зейн схватил ее. Как только в руке нападавшего появился кол, Зейн бросил ему в лицо ткань, это оказалось полотенце, которым он убирал собачье дерьмо. Как только покрытое дерьмом полотенце ударило по лицу нападавшего, его хватка на мгновенье ослабла. Этого было достаточно, чтобы Зейн скинул с себя цепь. Убийца откинул полотенце, как раз когда Зейн нанес удар когтями по лицу, разрывая кожу на левой щеке злоумышленника. Полукровка завыл, и Зейн отбросил его в сторону плиты.

Зейн вскочил с пола и начал пинать ногами по груди незваного гостя. Когда несколько ребер треснуло, его противник встал на ноги с убийственным взглядом и собачьим дерьмом на щеке и слепо бросился в сторону Зейна.

Зарычав, Зейн ушел от атаки. Теперь он стал хозяином положения: его враг был зол, что делало из него эмоционально неуравновешенного бойца, который перестал думать.

- Пришло время умирать, - прошептал Зейн за спиной незнакомца и запрыгнул на него, сжимая голову в тисках своей хватки.　Нападавший, все еще держа кол в правой руке, пытался пронзить им Зейна, но тот лишь усилил хватку, затем надавил коленями в спину и повалил незнакомца на пол.

- Чертов ублюдок! - завопил парень, его руки дрожали.

Зейн быстро оглядел кухню, чтобы найти упавшую серебряную цепь. Все еще не ослабляя захват, Зейн прижал голову парня к полу. Стянув полотенце со столешницы, Зейн обернул им поврежденную ладонь, покрывая как можно больше кожи. Затем заставил своего пленника встать на колени и поднял цепь обмотанной полотенцем рукой. Когда снова впечатал убийцу лицом в пол, Зейн отпустил руку, обмотал цепь вокруг шеи парня и завязал ее узлом на затылке.

- Смотри, как правильно это делается.

Полукровка вопил в агонии, когда его плоть начала гореть под цепью. Но попытки убрать ее были тщетны. Теперь, когда у Зейна обе руки были обмотаны полотенцем в качестве барьера от серебра, он мог сильнее затянуть цепь. Кол выпал из руки убийцы.

- Видишь, ты совершил ошибку. Ты толкнул речь злодея, до того как подчинил меня. Большая ошибка, - заявил Зейн, дернул парня вверх и потащил к плите. Прежде чем мудак успел среагировать, Зейн прикрепил цепь плите, зацепив ее вокруг одной из железных конфорок.

Когда Зейн отошел и поднял кол, который выронил нападавший, мельком взглянул на Зи, который с интересом наблюдал за происходящим, наконец-то, перестав лаять. Зейн посмотрел вниз на полукровку, внимательно его рассматривая. Хотя и был уверен, что не знал его, но в парне было что-то знакомое - и это не собачье дерьмо на его лице. Нос с горбинкой и эти голубые глаза напоминали ему кого-то.

- Кто ты? - потребовал он. Парень плюнул в ответ, и его неповиновение тут же было наказано более сильным обхватом цепи вокруг шеи, от которой плоть шипела. Зейн полез в карманы незнакомца в поисках удостоверения личности, но ни в кармане куртки, ни в кармане штанов не оказалось бумажника или водительских прав.　- Говори, и я сниму цепь.　 - Нет, конечно. Его собственная шея все еще горела, а чтобы исцелить поврежденную плоть и кожу понадобится целый день проспать. Зейн крепче сжал в руке кол и подошел к нападавшему. - Живо говори, пока у меня терпение не лопнуло, - приказал он, отгораживаясь от боли. Он нуждался в крови, но, бросив взгляд на закрытые жалюзи над раковиной, понял, что солнце давно уже взошло, и на улицу он не сможет выйти.

Запах крови пленника ударила в нос. Он глубоко вдохнул и уловил отчетливый оттенок человеческой крови в полукровке. Ему на ум пришла идея. Так как кровь убийцы - это смесь человеческой и вампирской, она напитает и восстановит Зейна так же, как чистая человеческая кровь. Он опустил глаза на запястье парня.

- Молчишь? Думаю, тогда ты сгодишься лишь на ужин.

Зейн схватил полукровку за запястье и потянул его ко рту. Клыки вонзились в плоть и быстро начали тянуть из вены кровь, пока незнакомец боролся, пинался и бил другой рукой, пытаясь освободиться. Но Зейн крепко его держал. С каждой унцией крови, которая наполняла его тело, он чувствовал, как сила возвращалась к нему. Как только он исцелился, с отвращением отпустил руку парня. Глаза парня были закрыты, а лицо исказилось от боли. Но Зейну не было его жалко. Этот человек пришел его убить.

- Кто ты?

Он открыл глаза насыщенного голубого оттенка и встретился с темным взглядом Зейна.

- Я - сын Фолкера Брандта.

Чёрт! Он убил Брандта год назад в Бразилии и думал, что закрыл эту главу жизни.

- Тогда ты умрешь, как и твой отец. Ты - яд, ты - зло, как и он. Они не могли породить ничего хорошего. Их семя порождает лишь зло.

Сын Брандта попытался поднять голову, но цепь на корню оборвала его усилия, наказывая физически за неповиновение.

- Я не один. Убьешь меня, придут другие. Они найдут тебя так же, как я нашел тебя.

Зейн отмахнулся от лживой бравады парня.

- Пару минут назад ты говорил, что Мюллер будет рад услышать, что ты меня нашел. Думаю, это значит, что он понятия не имеет, где я.

- Он знает, - выплюнул тот.

- Если бы он знал, сам бы меня прикончил.

Полукровка прищурился, чтобы избежать взгляда Зейна, но Зейн расценил это как подтверждение своей догадки. Когда Брандт открыл глаза, в них плескался вызов.

- Он найдет тебя.

- Нет, если я найду его первым. В какой дыре он прячется?

- Не знаю.

Зейн ударил его по лицу, так что голова парня откинулась в сторону, и кожа снова зашипела от соприкосновения с серебром.

- Где он?

- Никто его не видел.

- Лжешь. Где Франц Мюллер?

- Если бы знал, думаешь, пришел бы один?

Зейн переваривал эти слова. Или мудак действительно не знал, или слишком предан, чтобы рассказать. В любом случае это не имеет значения. Он сам найдет Мюллера. В один прекрасный день.

- Тогда ты мне не нужен. - Одним мощным ударом правой руки он всадил кол в сердце Брандта. - Вообще не нужен, - прошептал он, когда полукровка растворился в пыли.

Серебряная цепь и несколько предметов со звоном упали на пол: маленький ключ, несколько монет и булавка. Зейн нагнулся, чтобы подобрать вещи и уставился на выбитый на булавке символ. Зейн никогда не видел ничего подобного, но готов был поставить свою последнюю чистую футболку на то, что булавка каким-то образом приведет его к Мюллеру.

Мертвый полукровка оказался сыном Фолкера Брандта, а старший Брандт был правой рукой Мюллера. Они должны были как-то связываться. И он собирался разнести каждый камушек, чтобы выяснить, где прячется Мюллер.

Портия посмотрелась в зеркало. Заметно ли, что сегодня она накрасилась ярче, чем обычно? Черт, да кого она разыгрывает? Обычно она обходилась лишь подводкой для глаз, а сегодня не только подвела глаза, но накрасила ресницы, нанесла на губы блеск, а ещё использовала румяна и тени для век. Еще один критический взгляд в зеркало подтвердил это. Она потеряла любой здравый смысл и нарисовала это лицо лишь для одного человека, который все равно проигнорирует её: Зейна.

Портия бросила полотенце в раковину, недовольная собой. Она не видела никаких причин тяги к этому придурку, чьей единственной миссией было - удерживать ее подальше от сокурсников и других мужчин, которые представляли угрозу для ее девственности. А кто ее удержит от Зейна? Таково наказание отца? Тусить с самым сексуальным созданием, которое она только встречала, хотя знала, что Зейн видит в ней только очаг раздражения.

Ну, она покажет, что он может засунуть свое безразличие глубоко в задницу, и докажет всем, что есть тот, кто с радостью лишит ее девственности.

Портия услышала, как открылась входная дверь, и Оливер обменялся парой слов с Зейном. При звуке его голоса у Портии затряслись колени, а в животе запорхали бабочки.