– Я бы сказал, что мы прекрасно справляемся. – Он поцеловал меня в лоб. – Но я уже не могу дождаться завтрашнего дня, когда смогу убраться отсюда – и от всех – подальше, чтобы никто не мешал наслаждаться тобой.

– Я тоже, – улыбнулась я.

Гидеон осторожно встал с кровати, и я сразу проснулась.

Сонно прищурилась и обнаружила, что телевизор работает, хотя звук приглушен. Оказывается, я заснула, свернувшись калачиком у него под мышкой. Я радостно улыбнулась. Ведь после мучительно долгих дней разлуки мы опять были вместе.

– Куда ты идешь? – прошептала я.

– К себе. Устал как собака.

– Не уходи.

– Не вздумай уговаривать меня остаться.

– Я люблю тебя, – вздохнула я. Мне были понятны его страхи.

– Не забудь положить в сумочку паспорт, – сопроводив свои слова поцелуем, произнес Гидеон.

– Никогда. Ты уверен, что не надо собирать вещи?

– Уверен, – приникнув к моим губам, ответил он.

В пятницу я надела на работу тонкое трикотажное платье с запaхом, которое прекрасно подходило для перелета. Я понятия не имела, как далеко Гидеон собирается меня увезти, но в любом случае в таком наряде мне будет вполне комфортно.

Когда я вошла в офис, Мегуми разговаривала по телефону, поэтому я просто помахала ей рукой и сразу прошла к себе. И едва успела сесть, как ко мне тут же подошла мисс Филд – исполнительный директор «Уотерс, Филд и Лимэн».

Строгий серый брючный костюм придавал ей начальственный вид.

– Доброе утро, Ева. Пусть Марк заглянет ко мне, когда появится.

Я восхищенно смотрела на ее ожерелье из трех ниток черного жемчуга.

– Обязательно скажу, – кивнула я.

Когда пять минут спустя я передала ее просьбу Марку, он сокрушенно покачал головой:

– Держу пари, нам не удалось заполучить «Адрианна вайнярдз».

– Ты так думаешь?

– Ненавижу эти чертовы запросы предложений. Им плевать на качество и опыт работы. Они ищут кого-то более голодного, кто готов работать практически задарма.

Мы забросили все дела, чтобы успеть в срок ответить на запрос предложений, который передали нашей группе во главе с Марком, поскольку он замечательно провел рекламную кампанию водки «Кингсмен».

– Им же хуже, – ответила я.

– Знаю, но тем не менее… Я хочу выиграть все конкурсы. Что ж, пожелай мне удачи! Надеюсь, что я ошибаюсь.

Я подняла большой палец, и он направился в кабинет Кристин Филд.

Но не успела я встать, чтобы пойти за чашечкой кофе, как на столе зазвонил телефон.

– Офис Марка Гэррити. Ева Трэмелл слушает.

– Ева, солнышко!

При звуках маминого тусклого голоса у меня упало сердце.

– Привет, мама. Как дела?

– Давай встретимся. Может, сходим на ланч?

– Конечно. Сегодня?

– Если можно. – Она едва слышно всхлипнула. – Мне действительно надо повидаться.

– Ладно. – У меня противно засосало под ложечкой. Ненавижу, когда мама расстраивается. – Где встречаемся?

– Мы с Клэнси заедем за тобой. Если не ошибаюсь, у тебя ланч в полдень, да?

– Да. Буду ждать на улице у входа.

– Хорошо, – ответила она и, помолчав, сказала: – Я люблю тебя.

– Знаю, мама. Я тоже тебя люблю.

Повесив трубку, я тупо уставилась на телефонный аппарат.

Интересно, как сложится жизнь нашей семьи дальше?

Я отправила Гидеону сообщение о том, что придется отложить наш ланч до следующего раза. Буду налаживать отношения с мамой.

Похоже, чтобы выдержать сегодняшний день, мне надо срочно подзарядиться кофеином.

Ровно в полдень я встала из-за стола и спустилась в холл. С каждым часом я все больше волновалась по поводу предстоящей поездки с Гидеоном. Подальше от Коринн, Дины и Бретта.

Я увидела его, когда уже прошла через турникет.

У поста охраны стоял Жан Франсуа Жиро. Типичный европеец, причем весьма привлекательный. Его волнистые темные волосы были чуть длиннее, чем на фотографиях, лицо не такое загорелое, рот, в обрамлении короткой бородки, более жесткий. А еще удивительные бледно-зеленые глаза, которых не портили даже красные прожилки после утомительного перелета. Судя по небольшому чемоданчику возле его ног, он прибыл сюда прямо из аэропорта.

– Mon Dieu. Почему в этом здании такие медленные лифты? – произнес он с резким французским акцентом, обращаясь к охраннику. – Неужели, чтобы спуститься с верхнего этажа, требуется целых двадцать минут?

– Мистер Кросс скоро будет, – не вставая со стула, бесстрастно отозвался охранник.

И словно почувствовав мой взгляд, Жиро повернулся и пристально на меня посмотрел. Отошел от охранника и направился в мою сторону. На нем был приталенный пиджак и зауженные книзу брюки, гораздо yже тех, что обычно носил Гидеон. На мой взгляд, слишком он аккуратный и подтянутый. Передо мной стоял человек, явно привыкший диктовать свои правила.

– Ева Трэмелл? – спросил он.

Интересно, откуда он меня знает?

– Мистер Жиро, – протянула я ему руку.

Он пожал ее, а потом, к моему немалому изумлению, наклонился и расцеловал в обе щеки. Конечно, поцелуи были вполне формальными и абсолютно ничего не значили, но не в этом дело. Жиро вел себя чересчур фамильярно, даже для француза, поскольку видел меня впервые.

Наконец он сделал шаг назад, а я строго посмотрела на него, вопросительно подняв брови.

– Не могли бы вы уделить мне немного времени? – не выпуская моей руки, поинтересовался он.

– К сожалению, только не сегодня, – деликатно выдернула я руку, понимая, что не стоит слишком светиться. Даже если мы сейчас и затерялись в толпе снующих туда-сюда людей, нельзя было забывать о вездесущей Дине. – У меня встреча за ланчем, а после работы я сразу уезжаю.

– Тогда, может быть, завтра?

– Я уезжаю из города на весь уик-энд. Так что раньше понедельника ничего не получится.

– Уезжаете? С Кроссом?

Склонив голову набок, я выразительно на него посмотрела:

– Вас это не касается, но да. – Мне хотелось объяснить ему, что в жизни Гидеона есть женщина, и это не Коринн.

– А вас разве не волнует тот факт, – начал он уже гораздо более холодным тоном, – что он использовал мою жену, чтобы вызвать вашу ревность и тем самым вернуть вас?

– Гидеон хочет остаться с Коринн друзьями. А у друзей принято проводить время вместе.

– Вы, конечно, блондинка, я понимаю. Но нельзя же быть такой наивной и верить в сказки.

– А вы, конечно, сейчас не в себе, – отрезала я. – Что, впрочем, не мешает вам быть дураком.

Я почувствовала присутствие Гидеона еще до того, как он положил руку мне на плечо.

– А теперь, Жиро, ты принесешь свои извинения, – угрожающе произнес он. – И надеюсь, искренние.

Жиро наградил его таким ненавидящим взглядом, что я беспокойно переступила с ноги на ногу.

– Заставлять меня ждать, Кросс, очень невоспитанно. Даже для тебя.

– Я не специально. А вот когда намеренно захочу тебя оскорбить, ты это сразу поймешь. – Рот Гидеона стал похож на лезвие ножа. – Извинение, Жиро. Я всегда был с Коринн исключительно вежлив и предупредителен. Надеюсь, и ты сможешь продемонстрировать Еве свое хорошее воспитание.

Со стороны в расслабленной позе Гидеона не было ничего угрожающего, но я чувствовала, что он вне себя от злости. Впрочем, и Жиро тоже. Только один внешне был холоден как лед, а другой – буквально кипел от ярости, напряжение между ними становилось невыносимым. У меня возникло жуткое ощущение, будто мы находимся не в огромном холле с высоченными потолками, а в замкнутом пространстве.

Испугавшись, что они сойдутся в рукопашной прямо здесь, на глазах у изумленной публики, я схватила Гидеона за руку и тихонько сжала.

Жиро опустил глаза, увидел, что мы стоим рука об руку, и, поймав мой взгляд, произнес:

– Pardonnez-moi. Вы здесь совершенно ни при чем.

– Ладно, не трать на нас свое время, – прошептал Гидеон, погладив меня по руке.