Он не заметил довольную улыбку. Всё шло согласно ее плану.

Бай Гуан откровенно скучала. Изображать заинтересованность было реально сложно. Вот если бы вместо этого юнца был кто-то постарше и посильнее… С другой стороны, влечение маленьких мальчиков использовать куда проще, они не настолько опытны, как их старшие братья и отцы.

Через неделю она знала все три потока учащихся в Сайтаме так хорошо, будто сама была среди них. Хищничек воистину оказался кладезем. К тому же…

— Я нравлюсь лисам, — хвастливо заметил он. — Сон-Хо-сэмпай и Айсонаку Уэно-сэмпай тоже ценят мои наблюдения.

— Потому что ты пронырлив и очень быстр, — похвалила его Бай Гуан. — Ты умудряешься быть одновременно в нескольких местах и талантливо замечаешь самое нужное. Конечно, тебя все будут ценить.

Казухиро расплылся в обожающей улыбке.

Пиликнул мессенджер. Мелкий камаитачи вкратце рассказывал ей, что сегодня произойдет. Она отправила его писать видеофайлы.

— У меня камера не подарок, — честно признался он.

— Не беда, Курода-кун, — ободрила его лисица. — У меня тоже, но тут уж чем богаты. Я верю в твою наблюдательность. Где не видно — комментируй. Давай еще раз. Первое видео будет про Сон-Хо. У него…

— Зуб на Кощеева, потому что Кощеев клеится к Айсонаку-сэмпай.

— Прекрасно. Дальше будет Хильда. У нее…

— Зуб на Кощеева, потому что тот пялился на ее сиськи. И еще призвал какого-то из ее предков.

— Великолепно. Потом что?

— Потом картина «спасение принцессы из заточения», и тогда Айсонаку Уэно-сэмпай доносит до него мысль, что хорошо бы работать с теми, кто нацелен на превосходство йокаев в обществе.

— У нее, конечно, нихрена не получится, и тогда?

— Ну, она считает, что получится. Но если нет, у нее за спиной целый ворох прислужниц, которые доказывают, что Кощеев неправ.

— А когда они закончатся?

— Айсонаку-сэмпай считает, что не закончатся.

— Ну, здесь вскрытие покажет.

Пока самым сложным для Бай Гуан было подделаться под стиль изложения камаитачи. Воспитание у него было в разы хуже, чем у Ёсиро. Да и образованием мальчик не блистал.

«Ладно, сейчас это не так важно. Не всегда мы можем общаться только с вежливыми хорошо воспитанными людьми, чей уровень владения этикетом хотя бы приблизительно сравним с нашим собственным».

Первую запись она смотрела без особого интереса. Нервный кореец демонстрировал, что с разумным существом делает ревность. Маленький он еще, конечно, всего один хвост.

Кощеев просто стукнул его сверху. А силен. В итоге еще и уложил его в относительно безопасную позу. Еще и великодушен. Милый парнишка.

«Продолжай наблюдение», черкнула она и, откинувшись в кресле, стала ждать развитие истории.

Вторая встреча была куда интереснее. Красотка-валькирия показала не лучший уровень интеллекта, чем корейский лисец, и отчаянно пыталась побить русского лича духовным оружием. Он даже не сопротивлялся. Под конец…

«Валькирия получила по голове и сдалась».

Эх, камаитачи ты камаитачи. Я б сама лучше не сказала. Даже ты порой умнее этих двоих.

Третий эпизод был растянут во времени. Казухиро записывал и пояснял происходящее так лихо, что, наверное, стоило предложить ему пойти в спортивные комментаторы.

Лежащее распростертое тело, из которого ручьями выливается кровь, Бай Гуан особо не заинтересовало. А вот потом…

«Открыть Источник», сказал кто-то сверху. Спасибо, Казухиро, этого на записи не было. Хули-цзин порадовалась, что решила опереться на его навыки наблюдения.

Лич начал перерождаться. Одетый в обрывки, с идеально чистой кожей, которую будто бы и вовсе не повредило падением с высоты, он выглядел впечатляюще.

«Источник открыт. Эффективность один процент».

Вот оно. Нужно будет пересмотреть.

После кратковременного избиения толпы прислужников семьи Айсонаку дальше лисица наблюдала вполглаза. Всё равно требовалось поделиться с тэнгу, чтобы обсудить пару мест.

«Тебя не заметили?»

«Нет, я был скрытен и отбил запах».

«Отскаре. Держи в курсе».

Она точно понимала, какая часть видео самая важная. Не в которой Константин Кощеев умирает. А в которой он демонстрирует: то, на что теперь был способен, находясь в темной форме и держа в руках косу — всего лишь один процент. И что-то подсказывало Бай Гуан, что даже не целый процент, а где-то его половинка.

«А не так ты плох».

— Компания, а вас не затруднит рассудить наш спор?

Я так понимал, что отказ вряд ли принимается. Хотя говорящий был… не просто не от мира сего. Его не существовало вовсе. Всё встреченное в Нави бывает разной степени реальности. Гарпии были абсолютно материальны, равно как и старая вампирша. Эти же ребята явно были призраками. Следовало держаться настороже.

— Здравствуйте, батур, — я верно определил, что чем южнее мы идем, тем ближе к кочевникам. Там любой мужик с лошадью — уже батур.

Он отвел нас к двум другим спорщикам. Они представились: Доной, Докшин и Эмнек. Запоминать это я посчитал излишним.

— Батуры, что у вас за спор? — я на правах почти местного вел разговор. Девушки держались в небольшом отдалении.

— Наш отец умер и оставил нам наказ. В хозяйстве есть семнадцать лошадей. Нас трое, и все наследники. И лошадей надо поделить между тремя наследниками в отношении одна вторая к одной третьей к одной девятой.

— А поскольку мы не так умны, как наш отец, и всю жизнь занимались кочевками, а не загадками, мы уже голову сломали, как выполнить завещание.

Второй батур продемонстрировал кусочек кожи, на котором они вели расчеты. Цифры явно не сходились.

— Хана-кун! — позвал я.

— Что-то уже требуется спиздить? — невинно поинтересовался он.

— Нет, нужно в кои-то веки применить мозги.

Недзуми откуда-то достал блокнот и приготовился записывать.

— Батуры, я правильно услышал?

Они еще раз продиктовали условие дележки.

— Элементарно, — без запинки ответил недзуми. — Получится девять, шесть и две лошади. Не знаю уж, кому из вас сколько.

— О великий, — батуры протянули к нему руки, — как ты высчитал?

— Очень просто. Давайте представим, что мы одолжили одну лошадь…

Я с восхищением смотрел, как он на пальцах объясняет сложные вещи трем неумным кочевникам. Я бы не осилил.

—…а когда вы посчитаете, одна лошадь как бы оказывается «лишней». Ее возвращаем владельцу, у которого мы ее ранее одолжили, — Кавагути закончил мысль. Батуры пожали друг другу руки в знак прекращения ругани, поблагодарили нас, и мы отправились дальше.

— Костя, а кто это был? — Уэно интересовало буквально всё, что встречалось по дороге.

— Понятия не имею, — признался я. — Но могу сказать одно. Я ума не приложу, что с нами начали бы делать призраки, не будь с нами ботан-куна.

Недзуми взлохматил шерсть на затылке и хмыкнул. На ботана сейчас он походил меньше всего.

Остановившись для привала на кромке луга, мы с удивлением смотрели, как семнадцать невысоких лошадок истаивают в воздухе, как и их несуществующие хозяева.

— А вот теперь мы точно в Монголии.

— Как ты…

Томоко замолчала.

Мы стояли на краю некой пустынной местности, которая чуть ли не вплотную подступала к лесу. На горизонте в песке купался червяк, сшибая круглыми боками барханы. Всё б ничего, только…

— Это еще маленький, — кивнул я на монстра несколько десятков метров длиной. — Мне кто-то из родни рассказывал, что было чудовище, что раскинулось на всю пустыню.

Компания тут же начала не то вспоминать уроки географии, не то считать на пальцах.

— Погоди, ты хочешь сказать, что в Монголии водятся дай-кайдзю, — Хана-кун вспомнил Специальное Современное Слово Для Обозначения Очень Больших Чудовищ. — И они размером с пустыню Гоби? Полторы тыщи километров? Серьезно?

— Сказки же, — развел я руками. — По факту этот шаи-хулуд намного меньше. Вы посмотрите на красавца, вряд ли мы его увидим когда-нибудь еще.