Полагаю, теперь вы поняли, как жизнь способна приспосабливаться к окружающей среде. В процессе естественного отбора исчезают именно те особенности, что не соответствуют условиям внешней среды, не позволяют соперничать с более сильным конкурентом. Семья эскимосов, плохо переносящая холод полярных широт, станет не только жертвой льда и снега, она станет еще и жертвой соперников в борьбе за выживание, животных и людей.
Но такое понимание ситуации жизненного пространства было бы возможно лишь в весьма скромных пределах, а вскоре и темпы эволюции замедлились бы, природа ведь не предлагает все новых и новых индивидуальных особенностей. Великий биолог Дарвин, которому мы обязаны открытием закона естественного отбора, открыл и сформулировал этот закон, не понимая, откуда берутся новые особенности, — в те времена это было выдающееся достижение. Мы узнали это, вступив в век биофизики: мутации, изменения в молекулярной структуре генов, где кодируются все определяющие особенности живого существа, все его физические и духовные отличия. Возможно, вам трудно это представить, — все особенности живого существа кодируются в микроскопически малом объеме. Ближе всего вы подойдете к истине, если допустите, что в генах содержатся мельчайшие доли элементов, из которых состоит живое существо, и все в одной молекуле. И если из зародыша начинает развиваться нормальное живое существо, телу необходимо лишь достаточное количество строительного материала, чтобы воспроизвести себя по имеющемуся в нем образцу, по заложенному в генах плану.
Поскольку в генах мы имеем дело с микроскопическими объемами, достаточно незначительного внешнего воздействия, чтобы видоизменить их. Наиболее известное воздействие, приводящее к подобным сдвигам в генной структуре, к мутациям — радиоактивное облучение, проникающее повсюду. Один квант излучения — и вот уже цепочка атомов в молекуле располагается иначе, а значит, создается некая новая особенность. Попутно я хотел бы заметить, что все эти возникающие благодаря случаю новые особенности в большинстве своем вредны для особи и потому исчезают в процессе эволюции. Гораздо более важны немногие положительные полезные особенности — они наследуются, они в тех или иных обстоятельствах закрепляются, в отличие от тех, что не столь благоприятны.
Природа, можно сказать, испытывает, исходя из имеющихся жизненных форм, все сколько-нибудь отличные друг от друга варианты, чтоб затем дать преимущество тому, который лучше всего оправдал себя. Процесс повторяется бесконечно, и вот в итоге из одноклеточных развиваются слон, или муравей, или человек. Или одна из бесчисленных жизненных форм, существующих на других планетах Вселенной. Мы знаем все эти планеты, но, вероятно, никогда не долетим до них.
Теперь вы понимаете смысл борьбы за существование? Без нее, без этого постоянного выкорчевывания менее годных и менее усердных, невозможен был бы прогресс. Если прекратится эта постоянная война, мы не только расплодимся до бессмысленных масштабов, мы остановимся в развитии. Естественно, возникает вопрос, сохранились ли эти принципы в наше время.
Вне сомнения, сегодня имеется достаточно средств, чтоб предотвратить бессмысленное гигантское размножение. Но это приводит нас к тяжелым конфликтам. Это ведь означает нарушение основных прав человека. И все-таки проблема так или иначе решаема, например, по системе: одна семья — двое детей.
Гораздо сложнее проблема другая, следует ли и если да, то каким образом воздействовать на наследственность. Если не делать этого вовсе, начнут распространяться негативные особенности, которые прежде бесследно исчезли бы в борьбе за существование. Человек в такой ситуации все больше стал бы удаляться от биологической первоосновы прототипа, все чаще жизнь поддерживалась бы искусственно с помощью искусственных органов чувств, искусственных конечностей, искусственного мозга. Нормальное стало бы исключением, отклонение от нормы — правилом. Человечество было бы обречено.
Остается единственный выход — контроль за наследственностью. Здесь возможны были бы два пути: первый, возвести в ранг закона сохранение такого человеческого типа, который сегодня признан нормальным. Такое решение, несомненно, свело бы к минимуму негативные последствия генетически неуправляемого размножения. Но при этом всем нам должно быть абсолютно ясно одно: тем самым мы добровольно отказываемся от дальнейшего развития, от превращения человека в высокоразвитое существо. Такое решение меня удовлетворить не может.
Иной возможностью было бы сознательное управление процессом дальнейшего развития человечества. Но вы только представьте себе, какие при этом поднимутся вопросы! Кто должен определять дальнейшее направление развития человека? Политики? Врачи? Биологи? Философы? Священники? И какое государство? Какая раса? Следствием был бы хаос. Начались бы эксперименты над человеческой жизнью. И окончательно растоптали бы ее смысл вообще. И вновь получили бы шанс всевозможные отклонения.
Во всех этих спорах, где сталкивались самые разные мнения, лишь немногим удалось сохранить ясную голову. Здравый человеческий смысл сам подсказывает решение: старый опробированный метод лучше всего. Зачем искусственно менять то, что регулируется самой природой, и регулируется прекрасно? Борьба — первооснова всех вещей. И не нужно нам никакого ограничения рождаемости, никакой евгеники. Предоставим этот контроль борьбе за существование, которая была всегда и будет вечно.
Понятно, что сегодня мы не поджидаем друг друга с дубиной в засаде. Если мы признаем естественный ход вещей, а это значит, признаем борьбу за существование, нам останется лишь правильно интерпретировать естественный ход вещей в применении к сегодняшним временам. А это значит, что борьба должна вестись наиболее эффективными средствами из тех, что имеются в нашем распоряжении. Но речь ведь при этом, как правило, идет не столько о средствах, сколько об оружии, транспортных средствах и так далее. И еще о солдатах, о качествах солдат. Ибо классические качества солдата являются лучшей гарантией выживания. Это наиболее благоприятные особенности и в дарвинском понимании принципа естественного отбора. Любой ответственный человек, которому доверена судьба других людей, должен, исходя из этого, высшей своей задачей считать воспитание солдата, воспитание в мужчине таких качеств, как дисциплина, стремление к порядку, беспрекословное подчинение приказу, осознание воинского долга, выдержка и требовательность к себе.
Один из важнейших принципов воспитания солдата основан на учении Павлова об условном рефлексе. Павлов исходил из того, что слюнные железы подопытных собак, как и других млекопитающих, активизируют свою деятельность в процессе приема пищи; не случайно говорят: «слюнки потекли». Потом какое-то время Павлов одновременно с приемом пищи подавал сигнал колокольчиком и позже установил, что уже одного только звонка колокольчика, без пищи, достаточно, чтоб у собак началось усиленное слюноотделение.
Подобные условные рефлексы Фридрих Великий использовал задолго до Павлова в военных упражнениях. С точки зрения науки — это формирование условного рефлекса под воздействием той или иной команды. Только если солдату привит подобный способ поведения, не затрагивающий мыслительных центров мозга, он, не раздумывая, выполняет приказ, подобно павловской собаке. Если нужно, он кинется по команде под пулеметный огонь или в огневое заграждение огнеметов. Только когда он готов выполнить, не задумываясь, любой приказ, он обретает высшую степень воинской боеготовности.
Разумеется, возможны ситуации, которые не будут благоприятствовать созданию жесткой системы военного порядка. Но всегда можно найти какое-то решение. Средства современной химии, физики, биофизики, медицины и техники всегда подскажут соответствующий выход.
Теперь вы понимаете, почему я говорю: борьба — первооснова всех вещей. Почему я считаю подготовку к борьбе высочайшим долгом человека и почему высшим призванием для него должно быть ремесло солдата. Быть солдатом — значит нести ответственность за бесконечное развитие человечества в будущем. Быть солдатом — значит достичь всего, на что только способен человек!
