Он вышел босиком и без рубашки, одетый только в джинсы, с влажными волосами и крошечными капельками воды на плечах. Теперь я могла увидеть все его татуировки. Яркий узор, подобно веревке, обвивал его руки, и поднимался к точёным плечам. Несколько татуировок целовали его шикарный торс и, словно высеченный из камня, V-образный пресс, сейчас полностью обнаженный. Ведь Блейн стоял лишь в джинсах с низкой посадкой. И как будто этого было мало для того, чтобы в моем животе все перевернулось, я краем глаза увидела что-то блестящее, украшавшее его левый сосок.

Боже. Черт. У него в соске пирсинг.

Я пыталась на него не таращиться, но просто не могла оторвать глаз. Блейн был пугающе красив, будто редкое произведение искусства, которым необходимо восхищаться и тщательно изучать.

— К сожалению, моя рубашка, м-м-м, испачкалась в крови, — пробормотал он, поставив свои ботинки на пол. — И я, э-э, не... гм. Я не ношу нижнее белье.

Я сглотнула, только, чтобы что-то сделать со своим горлом, в ином случае я бы просто захныкала.

— Все в порядке, — пискнула я, забираясь в постель. — Но если что, у меня есть боксеры с Hello Kitti, может в них тебе будет комфортнее.

Блейн cмутился и покачал головой. Потом выключил свет и подошел к кровати, не сводя с меня глаз.

— Мне немного неловко, но... все в порядке? Ты не против? Клянусь, я не буду приставать.

Я кивнула, потому что, как ни странно, я была в порядке.

— Да, Блейн, запрыгивай и устраивайся поудобней.

Как только Блейн скользнул под одеяло, в моей голове пронеслись фантазии о том, как его тело скользит… в других местах. Я прислушивалась к каждому вдоху и выдоху мужчины и ощущала его естественный запах даже сквозь аромат моего геля для душа. Я лежала и не могла расслабиться, не зная, как себя вести.

— Иди ко мне, — позвал он мягко, притягивая меня к себе.

Он положил мою голову себе на грудь, обняв сильными руками. Я почувствовала прикосновение его щеки к своей макушке. Мне очень нравилось так лежать, слившись с ним в единое целое. Мне казалось, будто я умерла и попала в рай. Ощущение его кожи, запаха, объятий защищало меня от всего, и это было невероятное чувство. Хоть и не понятное, но очень заманчивое.

— Ками, — прошептал он, как только я позволила себе расслабиться и закрыть глаза.

— Да?

— Я хочу, чтобы ты знала: между мной и Венди ничего нет. У нас не было сексуальных контактов уже несколько лет. И сегодня вечером я отправил ее домой. Не было ни единого шанса, что я останусь вместе с ней.

— Ты не обязан мне что-либо объяснять, Блейн. Это не мое дело.

Но как же я хотела, чтобы Блейн был моим делом.

— Ты не права, — парировал он, — я на самом деле хочу быть с тобой, поэтому этот разговор тебя касается. Что бы ты там себе не придумала, но мне не нужна какая-то отвратительно одетая цыпочка, которая считает, что для того, чтобы мне понравиться, нужно выглядеть как можно более глупо. Я чувствую себя оскорблённым каждый раз, когда вижу, как они легкодоступны.

Я закусила губу, вдруг осознав, насколько близко мой рот был к кольцу в его соске.

— Так чего же ты хочешь?

— Думаю, ты уже догадалась, Ками.

Я выдохнула, и позволила себе прижаться к его телу. Звук моего имени, сорвавшийся с его языка, все повторялся в моей голове. И в первый раз за много лет, у меня даже не возникло мысли пересчитать каждый страх из банки на моем подоконнике. Лёжа в объятиях Блейна, я ощущала, как его пальцы поглаживают мою голую руку. Я легко погрузилась в сон, в котором не было никаких монстров и страхов. Сегодня ночью в моих снах властвовал только этот безумно красивый мужчина.

Я старался не засыпать как можно дольше. Я не хотел спать, чтобы не упустить ни одного мгновения рядом с Ками, лежащей в моих объятиях. Вдыхая ее аромат ванили с ноткой орхидеи, я стремился его запомнить. Я не хотел, чтобы меня покидало непреодолимое желание исследовать руками каждый сантиметр ее изящной фигурки, до тех пор, пока она не задрожала бы от потребности во мне.

Но измученный после долгого трудового дня, а затем драки с тем пьяным мудаком, я, наконец, сдался. Я позволил глазам закрыться и воспарил в промежуточном состоянии между сном и реальностью, отказываясь засыпать глубоко. Потому что, свернувшись рядом, лежал мой сон наяву.

Несколько раз в течение ночи я чувствовал, как Ками резко просыпалась и начинала задыхаться. Я хотел у нее спросить, в порядке ли она, и успокоить, если ей приснился ночной кошмар. Но прежде, чем я успевал что-либо сделать, она со стоном прижималась к моей груди, словно кошка, нашедшая любимое место на диване. Это было потрясающее ощущение — держать ее в своих руках, и мне казалось, что ей так же комфортно, как и мне. Ками как будто была создана для того, чтобы находиться в моих объятиях. И благодаря этому чувству я словно взлетал на три чертовых метра.

Наконец, я совладал с собой и прикрыл глаза, но вдруг почувствовал, что кончики ее пальцев задели мою руку. Сначала Ками просто прикоснулась ко мне, и я подумал, что она сделала это бессознательно во сне. Но спустя несколько секунд она начала трогать меня снова, порхая по моей коже кончиками пальцев легко словно перышко. В ее прикосновениях была закономерность. Она не пыталась свести меня с ума, вызвав мощную пульсацию в джинсах, а просто обводила контуры татуировок.

Ее пальцы легко и неторопливо очертили каждый изгиб и линию. Она начала свой путь с тыльной стороны моей руки, поднимаясь к плечу, затем изящные пальцы начали опускаться вниз к груди. Она нежно обвела рисунок рядом с сердцем, при этом слегка задев ноготками кольцо в соске. Мне пришлось прикусить язык, чтобы удержаться от стона.

После тщательного изучения надписей на моей груди, пальцы Ками продолжили свой танец на моем животе, лаская каждую неровность брюшного пресса. Ее прикосновения разжигали огонь внутри меня, и я молился, чтобы она не заметила в темноте выпуклость в моих штанах. Даже если бы она и заметила... то, дерьмо, я ничего не мог с этим поделать. Ей пришлось бы узнать, какое влияние она оказывает на мое тело. Ками чертовски сексуальная девушка, и я должен был быть мертвым, чтобы не возбудиться.

Только я уже собрался притвориться, что проснулся от движения, чтобы прикрыть мощную болезненную, возникшую эрекцию от ее прикосновений, как почувствовал касание ее мягких, теплых, безупречных губ на своей груди. Легкого поцелуя было достаточно, чтобы мое сердце застучало вдвое быстрее, а член пульсировал еще сильнее. Дерьмо. Неужели она не понимает, что делает со мной? Я больше не мог себя сдерживать. Я услышал, как Ками вздохнула, а затем положила свою голову обратно мне на грудь и просто ее поцеловала.

Мне послышалось, но я точно не был уверен, что из ее груди вырвался звук, похожий на плач. Я почти ощутил боль ее сдерживаемых рыданий, и как только почувствовал теплую влагу слез на своей коже, я понял, что она плачет. Я позволил ей плакать в одиночестве, ощущая себя бесчувственным мудаком. Несколько слезинок скользнули на мою грудь, и я понадеялся, что с Ками всё в порядке. Честно сказать, я находился в состоянии лёгкого недоумения из-за резкого перехода от поглаживаний моего тела к слезам. Может, я сделал что-то не так? Мог ли я одним своим присутствием вызволить скрытую внутри нее боль? Из-за чего бы она ни расстроилась, это рвало меня на части.

Ками была слишком красива для того, чтобы плакать. Я хотел собрать каждую пролитую слезинку своими губами и предотвратить все причины ее рыданий. За исключением тех моментов, когда она будет плакать от подаренного мною удовольствия. Эти слезы, безусловно, были бы приемлемы.

Дыхание Ками выровнялось, стало глубоким, и я понял, что она снова заснула. Как можно более осторожно, чтобы не потревожить ее сон, я обнял ее со спины и крепко прижал к себе. Эта девушка завладела мной. Каким-то образом она стала неотъемлемой частью меня, такой же, как рисунки на моей коже. Ками заклеймила меня своими слезами.