— Я тебя прибью, сучка, — прошептала я сквозь стиснутые зубы, подойдя к сцене.

— Ты еще скажешь мне спасибо, шлюшка, — не осталась в долгу подруга.

Затем она принесла мою гитару. Так все было подстроено заранее! Эта потаскушка однозначно покойница!

Я оглядела толпу, ожидающую мою песню. Кого я обманываю? Я не могу это сделать. Это не мое. Это не часть моей жизни как, к примеру, Анжелы. Такие люди как я, не выступают перед зрителями. Мы не поем и не играем для совершенно незнакомых людей. Я не могу этого сделать. Господи, просто не могу.

Я всмотрелась в толпу и отыскала улыбающегося Блейна. Он гордился мной и не скрывал этого. На его лице не отражалось даже тени сомнения. Он верил в меня. И я захотела оправдать его доверие. Захотела дать ему повод гордиться мной по-настоящему.

Затем я посмотрела вниз на Доминика, моего лучшего в мире друга, на лице которого застыло такое же выражение. Он никогда не заставлял меня чувствовать себя изгоем. Всегда любил и понимал. Он был самым отважным человеком, которого я только знала. И прямо сейчас он мне улыбался. Если даже Дом в меня верит, то возможно, у меня все получится.

Мою руку сжала маленькая ладонь Анжелы, и я поняла, что она сейчас рядом со мной. Она кивнула, как бы говоря, что все будет порядке. Она действительно была хорошей подругой. Она испытала столько боли, ее образ жизни отвергли самые близкие ей люди, но, тем не менее, она нашла в себе силы выйти на сцену и петь от всего сердца так, как будто у нее никогда не было никаких проблем. Она была бесстрашной, и я страстно желала иметь хотя бы каплю ее уверенности в себе.

— Я буду рядом с тобой, — прошептала она. — Мы сделаем это вместе, хорошо?

Я кивнула ей в ответ и присела на табурет перед микрофоном. Свершилось. То, о чем я в тайне мечтала, но боялась попробовать. Настало время дать страху отпор. Я хотела разделить этот момент с тремя людьми, которые значили для меня больше, чем кто-либо во всем мире.

Я начала тихонько наигрывать первые аккорды единственной песни, которая была у меня на душе. Это была не та песня, которую мы репетировали с Анжелой. Не легендарный классический рок. И даже не какая-нибудь глупая песенка о любви. Эта была песня настолько обо мне, что, когда я впервые ее услышала, то проплакала несколько дней. Потому что безумно хотела того, о чем в ней пелось.

Анжела, сидящая справа от меня на стуле, узнала вступление к песне «The Only Exception» рок-группы «Парамор» и подыграла мне мне на своей гитаре. Мы уже раньше ее репетировали, и я знала, что она не растеряется. Я оглянулась и благодарно ей улыбнулась. Да, иногда, я ненавидела Анжелу, но и любила ее так же сильно.

Я начала петь первые строки подрагивающим голосом. Испытывать страх — это нормально. Он лишь добавляет мне решимости. Я не позволю ему все разрушить. Посредством слов и музыки я выражала все эмоции, которые чувствовала, но не могла открыть.

Когда мы начали второй куплет, вступили басы Кей Си, а следом за ней взяла гитару и Мими. Я улыбнулась и закрыла глаза, позволяя мелодии овладеть мною полностью. Я попала в идеальное место, где творилось волшебство и где все встало на свои места. Я даже не задумывалась о движении своих пальцев по струнам. Не беспокоилась о том, чтобы вспомнить следующие слова. Мне не нужно было этого делать.

Где-то в середине песни голос Анжелы слился с моим, и я стала частью этих слов. Стала каждым проигрываемым аккордом. Позволила музыке себя вести. Излагала историю своей жизни, оголяя душу перед залом, полным незнакомых людей. И меня это абсолютно не волновало. Сейчас я была бесстрашной, пусть это и продлится всего несколько минут.

Несса присоединилась к нам на втором припеве, тяжелая барабанная дробь подтолкнула нас к проигрышу. С плотно закрытыми глазами я воспевала оду надежде. Пониманию. Мужеству. Любви.

И все это для Блейна. Я пела от всего сердца для него одного.

Мы закончили песню вместе, так, словно я была частью группы. В данный момент, я находилась в абсолютной гармонии с девушками, стоящими за моей спиной. Но последний куплет, слова которого я особенно сильно хотела, чтобы услышал Блейн, я пела одна, открывая нечто большее, чем мои чувства к нему. Я раскрывала свою душу.

Я открыла глаза и увидела ошеломленно застывшую толпу, а затем все помещение наполнилось дикими аплодисментами. Я улыбнулась людям и повернулась к девушкам из группы, вытирающим слезы на глазах. Даже Кей Си легонько промокала свои подведенные черным глаза, кивая мне.

Я оглядела людей в зале, и чтобы не разреветься тоже, спрыгнула вниз к Доминику, который меня крепко обнял.

— Я чертовски тобой горжусь, ты это знаешь? — пробормотал он, прижимая меня к своему телу. — Так, черт возьми, горжусь, Ками. Я знал, что ты сможешь это сделать. Ни минуты не сомневался.

Я поспешно поцеловала его в щеку, чтобы затем окунуться в толпу завсегдатаев бара, желающих меня поздравить, обнять или ударить по ладони. Да, мне было жутко страшно выступать, но судя по головокружительной похвале, оно того стоило. Даже если я больше никогда не совершу ничего подобного, со мной навсегда останется этот вечер.

Я была окружена группой поклонников, предлагающих купить мне выпить, когда почувствовала его присутствие. Меня окутал, пронзая, опьяняющий запах мяты и специй. Сперва я почувствовала разливающийся по спине жар, затем он переместился вверх к моим плечам, перешел на грудь, и, наконец, остановился между бедер. Я обернулась, смущенно улыбаясь и совершенно не зная чего ожидать. Я была не до конца уверена, что Блейн чувствует нечто подобное. Но чистое обожание в его взгляде сказало мне все.

— Блейн, — выдохнула я за миг до того, как его губы оказались на моих в овладевающем поцелуе.

Он подхватил меня, и я обхватила его ногами за талию.

В баре раздались гул, крики и свист, а Блейн продолжал заявлять всему миру о своих правах на меня. Он не заботился о субординации. Ему было плевать, кто и что подумает. И, честно сказать, мне тоже, лишь бы его губы страстно сплетались с моими, а наши тела тесно прижимались друг к другу.

Несмотря на мелодраматичность, банальность и излишнюю демонстративность, мне это нравилось.

— Ты удивительная, — пробормотал Блейн в мои губы. — Чертовски изумительна.

Его язык снова нырнул ко мне в рот, пробуя на вкус, и я изогнулась ему навстречу, позволяя его рукам крепко сжимать мою попку в джинсовой юбке. Я сжала в кулаках его длинные волосы, уложенные в невероятно возбуждающую «трахни меня» прическу. Как же давно я хотела это сделать!

— Снимите комнату! — прокричал кто-то из толпы, от чего мы рассмеялись друг другу в рот.

С неохотного позволения Блейна, я соскользнула вниз по его телу, почувствовав его твердую плоть, скрытую за поношенными джинсами. Я ахнула и прикусила губу, не в силах оторвать глаз от заметной выпуклости. Проследив за моим взглядом, он притянул меня за бедра к нижней части своего тела, давая мне примерное ощущение того, чего мне так страстно хотелось.

— Выпивка за счет заведения! — объявил мужчина зрителям, все еще прижимая меня к себе. — И за это вы можете поблагодарить эту красивую девушку, — указал он на меня.

Мы прошли обратно к стойке бара, где Си Джей уже вовсю раздавал пиво. Он кинул на нас обоих понимающий взгляд, улыбнулся и похлопал Блейна по спине.

— Горжусь тобой, брат. — Затем он посмотрел на меня и подмигнул. — Сексуальная и талантливая. Би надо получше за тобой приглядывать. Знаешь, большие члены являются нашей семейной чертой.

Я покачала головой, стукнула Си Джея по руке и с широкой улыбкой на лице присоединилась к обслуживанию. Я смотрела на окружающие меня лица, на которых видела признательность и благодарность.

Я могла лишь улыбаться. Улыбка не сходила с моего лица все время, мне хотелось верить в волшебство и самой его творить. Я улыбалась друзьям, которые стали для меня семьей и опорой, улыбалась даже таким людям как Си Джей, о котором тоже невольно начала заботиться, как бы невероятно это не звучало. Но самым главным было то, что я улыбалась ему. Я, наконец, нашла его. Открыла смысл, заключенный в словах песни. Я, наконец-то нашла свое исключение.