— И что же сделали с теми, у кого они перемешались?

— Разумеется, их вернули в нормальное состояние. Без всяких последствий. Оставшихся семерых направили на обследование, которое выявило ряд проблем — как технических, так и связанных с психикой испытуемых. Первая — проблема узнаваемости сигнала, который подается на перемычку. Сначала мы использовали просто пятизначные числа. Но — непонятно почему — у некоторых испытуемых перемычка сработала от запаха винограда. выяснилось, когда на обед им подали виноградный сок...

Толстушка прыснула в кулачок, но мне было не до смеха: с тех пор как в меня заложили способность к шаффлингу, я стал очень странно реагировать на запахи. Например, всякий раз, когда я слышал ее духи с ароматом дыни, у меня в голове раздавались какие-то потусторонние звуки. Тут уж не до веселья, когда не знаешь, от какого запаха могут отключиться твои мозги.

— Тогда мы решили подавать между цифрами еще и звуковые сигналы. Ибо мозг испытуемых то и дело реагировал на запахи так же, как на цифровые сигналы. Но оставалась и другая проблема. У некоторых замороженное сознание не включалось, даже если перемычка срабатывала. Как выяснилось, это было связано с их индивидуальными особенностями. Ядра их сознаний оказались чересчур нестабильными. Это были здоровые, умные люди, которые никак не обнаруживали свою личность. Либо же наоборот: личность достаточно выражена, но человек не упорядочивает ее своей волей. Работать с такими было невозможно... Тогда-то и стало ясно, что далеко не всякого можно обучить шаффлингу. Тут мало просто имплантации. Необходимо, чтобы человек был сам к этому предрасположен… В итоге у нас осталось три человека. У этих троих перемычка безупречно срабатывала по сигналу, и замороженное сознание функционировало стабильно и эффективно. После месяца работы с ними мы получили добро на проведение Эксперимента.

— И всем нам вживили средство для шаффлинга?

— Совершенно верно. По результатам различных тестов и собеседований из пятисот человек мы отобрали двадцать шесть психически независимых людей, способных хорошо контролировать свои поступки и эмоции. Это заняло очень много времени и сил, поскольку одними тестами и собеседованиями дело, конечно, не ограничилось. На каждого из этих двадцати шести Система завела досье, куда были занесены все данные об их рождении, школьной успеваемости, семейном положении, особенностях сексуального поведения и другие сведения — вплоть до количества принимаемого алкоголя. Вот почему я знал о твоей жизни практически все.

— Непонятно одно, — сказал я. — Насколько я слышал, ядра сознаний хранятся в архиве Системы. Как такое возможно?

— Для сознания каждого из вас мы создали копию — так сказать, действующую модель. Все эти копии хранятся в архиве Системы.

— Что — абсолютно точную копию сознания?

— Нет, конечно. Но поскольку кора была снята аккуратно, копия от оригинала почти не отличается. Модель представляет собой трехмерную голограмму. В то время техническая база у нас была еще слабоватой. Однако современные компьютеры могут создавать достаточно сложные модели, чтобы имитировать все функции Фабрики Грез. Иными словами, мы подходим к проблеме фиксации отображения... Но это долгий разговор, не будем об этом. Способ копирования был принят такой: считывая электрические импульсы твоего мозга, мы загружаем их образцы в компьютер. Поскольку организация импульсов в цепочки, а цепочек в сгустки происходит по-разному, образцы всякий раз отличаются. Их отличия бывают как статистически значимыми, так и случайными. Это определяет компьютер. Ничего не значащие образцы он удаляет, а осмысленные фиксирует в качестве базовых. Так повторяется несколько миллионов раз — кадр за кадром, как на кинопленке. Наконец, когда мы решаем, что набор образцов больше не изменится, мы закладываем его в черный ящик.

— Вы хотите сказать, что воспроизводите человеческий мозг?

— О, нет, ни в коем случае. полностью Человеческий мозг воспроизвести невозможно. Мы только фиксируем кадры сознания, пробегающие за определенный промежуток времени, но та гибкость, с которой мозг обращается с самим временем, нам недоступна... Но что самое интересное — я научился запускать эту кинопленку.

Мы с толстушкой переглянулись.

— Да-да! Я могу видеть, что происходит в ядре человеческого сознания. Такого еще не делал никто. Это считалось невозможным. А у меня — получилось. Угадай, как?

— Не знаю, — ответил я.

— Я показываю человеку материальный объект, а затем фиксирую реакцию его мозга на зрительное раздражение. Получаемые сигналы отцифровываю, а по цифрам выстраиваю точки изображения. Поначалу изображение очень размыто. Но в ходе настройки всплывает все больше подробностей, и в итоге на мониторе воспроизводится именно та картинка, которую видит испытуемый. Конечно, все не так просто, как я описываю. На самом деле это долгий и сложный процесс. Но, в общем, что-то вроде этого. Так, картинка за картинкой, изображение в компьютере начинает двигаться. Все-таки замечательная штука компьютер — что ему ни прикажешь, все исполнит... В компьютер с сохраненными образцами мы вводим сам черный ящик и получаем превосходный видеоряд того, что происходит в нашем сознании. Разумеется, очень отрывочный и хаотичный видеоряд. В таком виде он еще не содержит никакого смысла. Чтобы в нем появился смысл, его нужно отредактировать. Как и любой сценарий. Мы накапливаем сцены, фрагменты и эпизоды. Режем, клеим, что-то выбрасываем, что-то оставляем. И в итоге получаем Сюжет.

— Сюжет?

— А чего ты удивляешься? Лучшие музыканты переводят свое сознание в звуки, художники — в краски и формы, писатели — в слова. Вот и здесь так же. При этом, поскольку это перевод, абсолютно точной передачи, само собой, не происходит. Конечно, даже через самые яркие и отчетливые картинки мы не постигнем чужого сознания в целом. Но бо?льшую часть сознания мы улавливаем, и это действительно очень удобно. Кроме того, поскольку само это редактирование не имеет практической цели, идеальная точность здесь и не требуется. Я занимаюсь этим просто для удовольствия.

— Для удовольствия?

— До войны я работал помощником режиссера в кино, и набил руку на подобном занятии — выстраивать порядок из хаоса. Благодаря этому я и смог запереться в своей лаборатории и продолжить работу в одиночку. Что я там делал — не знает никто. Все созданные видеоряды я уносил домой и хранил, как бесценное сокровище.

— Значит, по каждому из двадцати шести сознаний вы создали отдельный фильм?

— Именно. Каждому такому «нейрофильму» я дал свое название, которое стало паролем к породившему его черному ящику. Как ты знаешь, твой пароль — «Конец света».

— Знаю. Всегда удивлялся, почему у меня такой странный пароль.

— Об этом чуть позже, — сказал профессор. — Как бы то ни было, об этих двадцати шести фильмах пока не узнала ни одна живая душа. Я никого в это не посвящал, чтобы на этом этапе мои исследования уже не имели никакого отношения к Системе. Проект Системы я успешно завершил, результаты Эксперимента на живых людях для себя обобщил — и больше не собирался напрягать мозги ради чьих-то корпоративных интересов. Я хотел вернуться к творческой жизни и свободе. Сегодня заниматься одним, завтра другим — каждой наукой понемногу. То акустикой, то френологией66, то нейрохирургией... Как ветер подует, короче говоря. Но когда работаешь на кого-то, это невозможно. Поскольку дальнейшее развитие Проекта уже требовало чисто технической возни — я заявил Системе, что ухожу. Система не приняла моей отставки: я знал слишком много. Больше всего они боялись, что я перебегу к кракерам — и весь замысел шаффлинга лопнет как мыльный пузырь. Ибо вся Система мыслит и действует по принципу «кто не с нами, тот против нас». Меня попросили: подожди три месяца, можешь вести у нас любые исследования, можешь вообще не работать, а мы будем платить тебе премиальные. Дескать, через три месяца мы достроим сверхнадежную систему защиты информации — тогда и уходи. И хоть я страшно не люблю, когда мне связывают руки, все это звучало неплохо. Я согласился и еще три месяца занимался у них чем хотел... Сидеть без дела я не привык, и в свободное время придумал кое-что еще. К перемычкам в ваших мозгах я подвел еще одну цепь, третью — с уже отредактированной мною версией вашего сознания.