Никакого забора у завода не было, зато было огромное количество разбросанных по территории перед ним каменных блоков, каких-то торчащих из земли бетонных полусфер, сваренных из кусков рельс ежей, выкопанных в земле траншей, перетекающих одна в другую, стоящих в чистом поле стен с прорезями и бойницами, и не пойми чего еще. Все это было раскидано на первый взгляд в хаотичном порядке, но при этом создавалось стойкое ощущение, что создатель этой фортификации прекрасно понимал, что он делает.

Скорее всего, так оно и было. Бойцы управления ловко использовали каждое укрытие, прикрываясь ими и во время стрельбы и во время перемещения. Ныряя в траншеи и выныривая на совершенно другом конце поля боя, они осыпали заговорщиков пулями с разных сторон, периодически разбавляя их гранатами. Прятались от ответных прановых выстрелов за укрытиями, перезаряжались за ним и оказывали помощь раненым. Иллюзионисты выпрыгивали, как чертики из табакерки, чуть ли не из-под земли, оказываясь чуть ли не под ногами у заговорщиков и вступая с ними в рукопашную схватку.

Но всего этого было мало. На завод наступало, по примерным прикидкам, даже не три, а все пять сотен заговорщиков. Они двигались неспешным шагом, прикрывая друг друга прановыми щитами, и иногда отстреливаясь в ответ. Прямо сейчас они реадиз не применяли — они собирались сократить дистанцию по максимуму, сделать так, чтобы в бой могли эффективно вступить не только сенсы, но и форсы. И тогда людям несдобровать. И даже Иллюзионисты не могли остановить их марш — выныривая из-под земли и вырубая пару-тройку заговорщиков, каждый из них неминуемо падал под действием ненаправленного реадиза, подобного тому, что убил Уайта, или был вынужден отступить. А заговорщики тем временем поднимали своих раненых.

Нет, так эту битву не выиграть. Заговорщики обязательно обрушатся на людей, подобравшись вплотную. И только в этот момент действительно можно попробовать склонить чашу весов на свою сторону.

— Чел, давай маскировку! — велел я, отрывая от глаз бинокль и разворачиваясь назад.

Чел кивнула и прикусила губу, нахмурилась. Что-то типа пошептала, повела рукой, и на голове у нее вспыхнула прозрачная воздушная тиара, означающая переход в боевую трансформацию. Хорошо хоть крылья не распустила, в этой тесноте это выглядело бы забавно.

Но Чел ничего забавного в этом не нашла. Наоборот — она нахмурилась еще сильнее, а потом и вовсе расширила глаза в панике:

— Серж… Я не могу!

— Что значит «не могу»?!

— Я не могу создать туман! В воздухе совсем нет воды, кто-то ее всю вытянул!

— Гидроманты, кто ж еще! — зло плюнула Ника. — Тогда держитесь, нас заметили!

Она резко дернула рычаг, и вертолет увалился на бок, стремительно теряя высоту! Я ударился головой о поручень, схватился за него руками, чтобы больше не болтаться, и постарался посмотреть вниз.

Заговорщики заметили вертолет и явно пришли к выводу, что это не к ним подкрепление пришло. Так что теперь они обстреливали нас всем, чем только могли — каменными копьями, струями воды, огненными шарами, даже что-то пластиковое, кажется, мелькнула мимо моей двери! Спасало нас только то, что Ника дергала машину из стороны в сторону, и попасть по ней, даже управляя снарядом силой мысли, было не такой уж простой задачей!

— Мы долетим! Мы обязательно долетим! — сквозь зубы цедила Ника, сжимая одной рукой один рычаг, другой рукой — другой рычаг, дергая их будто невпопад, а ногами исполняя на педалях какой-то замысловатый палец. — Врете, суки, не возьмете!

— «Алая королева», приземляйтесь на территории завода! — раздалось из рации. — Никаких агрессивных действий!

— Да какие там агрессивные действия… — плевалась Ника. — Тут бы долететь!

Кабина скрипела от перегрузок, и этот скрип заглушал даже рев двигателя. Я держался за ручку над головой двумя руками и не отрывал взгляда от все приближающейся полосы бетона, которая означала начало территории завода. До нее оставалось от силы пятьсот метров!

Бам!

Вертолет тряхнуло, меня подбросило на кресле, я снова приложился головой о поручень, да так, что наушники слетели!

В кабине резко погас свет и начала мерцать красная лампочка, а где-то за спиной раздался тревожный писк, повторяющийся раз в секунду.

Бабах!

Снова что-то взорвалось, и вертолет ощутимо повело в сторону. Ника с перекошенным лицом вцепилась в рычаг и потянула на себя, выравнивая машину:

— Не удержу! Вашу мать, не удержу, мы падаем! Придумайте что-нибудь срочно, иначе мы нахер разобьемся!

Сжав зубы и втягивая сквозь них ставший неожиданно колючим воздух, я наблюдал, как земля приближалась. Вертолет трясся и бился, словно больной лихорадкой, все вокруг вибрировало, пищало и гремело, но я не отрываясь смотрел в одну-единственную точку на земле. Точку, падать до которой оставалось метров пятьдесят, не больше.

Эта точка была на первый взгляд совершенно ничем не примечательна. Всего лишь стык четырех больших бетонных плит, которыми был выложен внутренний двор завода. Вокруг были десятки таких же стыков сотен таких же плит, но я не отрывая взгляда смотрел только на этот.

Потому что именно в него смотрел нос падающего вертолета.

Где-то на заднем плане, на границе сознания, пряча панику за злобой, орала Ника, свистел набегающий ветер и ревело пламя, пожирающее двигатели на обоих крыльях, но я не обращал на них внимания. С ними я ничего не мог поделать.

А вот с точкой падения — мог.

И, когда до нее оставалось метров двадцать, я вскинул руки и резко растянулся, отправляя в полет прановую стрелу.

Взяв скорость вертолета и сложив ее со скоростью, полученной от лука, стрела метнулась вперед, как молния. Я даже моргнуть не успел, как она уже торчала точно в стыке плит, распуская по ним паутинки трещин.

И в этот же момент вертолет влетел в купол, вспухший над стрелой. Купол, который я заложил в нее, едва только наложил хвостовик на тетиву.

Я ожидал, что будет рывок, как в резко остановившемся автобусе, но его не было. По ощущениям, вообще ничего не изменилось, но это было обманчивое ощущение. Оглядевшись, и поймав в поле зрения девушек, я убедился в том, что все сработало.

Сбитый горящий вертолет практически замер в паре метров над землей. Лопасти почти остановились, пламя застыло под немыслимым углом, сдуваемое замороженным во времени ветром, и, конечно же, пассажиры вертолета застыли в самых невероятных позах.

Все, кроме меня.

По очереди, но не мешкая, я коснулся всех трех девушку, начиная с Ники. Она уже была в этом, паниковать не станет.

— …что-нибудь! — закончила Ника начатую было тираду. — О, ты уже сделал!

Не слушая ее, я развернулся и разморозил Чел и Дашу, передав им по капельке праны. Девушки пришли в себя и принялись удивленно озираться по сторонам, явно не понимая, что происходит.

— Наружу! — скомандовал я, не давая им даже рта раскрыть. — У нас всего несколько секунд!

И, подавая пример, первым выпрыгнул из вертолета, перекатился по бетону и встал, готовый биться или объясняться. Смотря как меня тут встретят.

А встретили меня не очень приветливо. Несколько бойцов уже были рядом, их оружие смотрело мне в грудь, и два Иллюзиониста по бокам строя стояли в боевых стойках, готовые кинуться на меня при любом признаке агрессии.

— Спокойно! — я медленно поднял руки, и только потом вспомнил, что наоборот надо их держать прижатыми к бедрам. — Спокойно, отряд «Алая королева!»

— Вчетвером?! — ужаснулся один из солдат. — Серьезно?! Мы думали, вас пара десятков хотя бы!

— Больше. — кивнул я. — Но для их переброски надо открыть портал! Вы готовы к этому?

Грррак!..

Вертолет у меня за спиной рухнул на землю с жутким грохотом и скрежетом, от которого рефлектно дернулся даже я, и так знавший, что он упадет. Обернувшись, я увидел, как пылающий остов, сплющившийся от удара о бетон, проскользил несколько десятков метров, оставляя за собой горящий след, и застыл наконец на месте, разгоревшись еще сильнее.