Не знаю, чем я умудрилась спровоцировать Леночку именно сегодня. Возможно, в отсутствие Бэт она считает меня более лёгкой добычей, возможно — специально подкапливала яд в качестве подарка. Но факт остаётся фактом, стоит покинуть кабинет преподавателю и части группы, наша мисс «сиськи есть — ума не надо» подаёт голос.

— Ох, Кристин, а твой молодой человек знает, насколько у тебя тесные отношения с друзьями?

Выражение Арины, сидящей по соседству со мной и заталкивающей тетрадь в сумку приобрело выражение «она дура или мне послышалось?». Не послышалось, Ариш.

Если Фирсова надеялась меня смутить, то хрена с два ей. Это обычно Лиза опережает меня в желании нахамить этой швабре, а вот сегодня мой день. Во всех смыслах.

— А что такое, ты теперь в полиции нравов служишь или как?

Оставшиеся в аудитории привычно делают вид, что безумно чем-то заняты, продолжая прислушиваться и приглядываться. Впрочем, я сама такая же любопытная и периодически возникающие в группе заварушки наблюдаю с большим удовольствием.

— Да так, просто стало любопытно, как бы он отнёсся к тому, что ты с другими парнями целуешься.

Целуюсь? Нет, ну она точно дура!

— Да не волнуйся ты так за мою личную жизнь, в ней всё более, чем хорошо. Хотя, погоди-ка… Ты же привыкла за мной подбирать, решила в этот раз заранее побеспокоится? Знаешь, я могу, конечно, дать тебе проекцию, в случае чего, но, боюсь, Илью отсосом в туалете не заинтересовать.

Она вспыхивает, некрасивые красные пятна проступают даже сквозь тонального крема. Но отрицать, когда неподалёку стоят два непосредственных свидетеля, застукавшие «сладкую парочку», значит обречь себя на ещё больший позор. Так что Фирсова просто трясётся от злости, судя по взгляду, убить меня готовая:

— Ты пожалеешь, сучка!

— Тебя? Мне тебя уже жаль, дорогая, — и папу-прокурора, дочь которого настолько себя не ценит, тоже… — Арин, у нас в триста седьмой следующая, да?

— Ага, пойдём, — на лету ловит девушка и, подхватывая меня под руку, уводит из аудитории.

Вслед, к счастью, ничего не летит.

Отучившись и отмучавшись, в машину я возвращаюсь грустная и одинокая. Дашка, поздравившая ещё утром, последующие сообщения безбожно игнорирует и на парах, похоже, даже не появлялась, моя блондинистая козочка наверняка дрыхнет под тёплым боком у своего парня, а Илья вкалывает где-то за пару тысяч километров. А мне что прикажете?

У меня же чёртов День Рождения, ну? А я понятия не имею, куда идти и что делать. Не возвращаться же домой, окончательно превратив этот день в обычный и ничем не примечательный.

Надувшись на друзей, устроивших такую подлянку, я решаю побаловать себя любимую и отправиться в какой-нибудь кафе. Да, одна! Закажу себе вкуснятины и умру от обжорства!

Но предпринять хоть какие-то меры к достижению цели, не успеваю. Потому что стоит завести машину, в очередной раз оживает телефон, которому я успела вернуть «право голоса».

«Кто тебе сказал, что мы расстанемся…»

Да, я так и не поставила изначальный рингтон. Сама не знаю почему, на самом деле. Но песня не так плоха, а Фей вообще редко мне звонит, так что пусть будет. Кстати, а чего это он? Решил, что поздравительных пироженок было мало?

Но тон приколиста доморощенного на поздравительный не похож вот совсем. Как и суть первого же вопроса.

— Крис, с котом утром нормально всё было?

— Эм… да, нормально, вроде, а что такое?

— Лежит на боку, подняться не может. Ладно, понял, повезу к ветеринару.

— Меня подожди! — не задумываясь, выпаливаю я. — Уже выезжаю, вот-вот буду дома!

Я не собираюсь ждать подтверждения, так что бросаю телефон в подстаканник и стартую с парковки. Вот только этого не хватало, честно! В голову лезут самые разные мысли, но главенствует одна — вдруг, это я виновата? Вдруг, нельзя ему было давать кекс? Какая-нибудь там несовместимость или…

Я безразлична к животным, верно. Но это же не просто животное, это наш Люцик, практически член семьи. И я с ума сойду, если с ним реально что-то случится, да ещё и по моей вине.

Расстояние до дома преодолеваю на крейсерской скорости, проскочив на одном из светофоров на мигающий жёлтый. И, бросив машину на первом же свободном месте, взлетаю на седьмой этаж, напрочь позабыв про лифт. Ну его, этот звонок, всё равно Фей не услышит, так что открываю своими ключами, перешагивая через порог и удивлённо прислушиваясь к тишине.

Неужели, всё-таки уехал без меня? Да нет, машина-то стоит во дворе. Тогда чего так тихо? И свет горит только в коридоре, а из открытых дверей кухни и гостиной глядит темнота.

— Фей? Ты тут?

Я готова как к отсутствию ответа, так и к какому-нибудь дурацкому, но никак не к тому, что происходит на самом деле. И от вывалившихся бодрой толпой друзей едва ли не отпрыгиваю назад, ошарашенная и оглушённая многоголосым криком «Поз-драв-ля-ем!», аплодисментами и просто довольными воплями.

Не такая уж занятая, как выяснилось, Дашка, чудесным образом исцелившаяся парочка «эл плюс эл», улыбающийся во все двадцать восемь Фей, чуть не заставший поседеть, довольно скалящийся Ник… Я ещё успеваю заметить позади всех них кого-то ещё, прежде чем оказаться в настоящем море обнимашек и поцелуев.

— Вы сумасшедшие! — совершенно искренне признаюсь я, оказавшись почти на свободе. Слегка помятая и, наверняка, разлохмаченная, но очень довольная. — Я же уже кукол вуду крутить собиралась, в качестве мсти!

— Ай, неблагодарная женщина, — Лизавета почти виснет на мне, сияя, как начищенный пятак, — мы же для тебя старались.

— И бросили одну-одинёшеньку, я даже подумала забиться в какое-нибудь кафе и объесться с горя…

— Именно поэтому мы придумали шикарный план, как заставить тебя вернуться домой, не вызвав подозрений.

Ага, подозрений не вызвав, зато почти доведя до инфаркта. Я отыскиваю глазами отошедшего в сторону Фея:

— Ты как мог вообще, а? Я же правда думала, что котика угробила, когда кексиком с ним поделилась…

— Эх, а я-то думал, они тебе так понравились, что половину сразу съела, — и не думает извиняться он, довольно скалясь. — А Люциан твой в полном порядке, разве что дико обижен недопуску к дегустации праздничного стола вперёд виновницы торжества.

— Но он всё ещё не теряет надежды, — вмешивается в разговор смутно знакомый голос.

И я, наконец, понимаю, кто же скрывался за спинами друзей. Кошаковский брат выходит из гостиной, непонятно, когда туда успев удалиться, с тортом в руках. Нормальным, классическим таким тортом, а не очередным приколом в стиле Фея. А свечки, который уже успели зажечь, складываются в контур двух симпатичных двоек.

Несмотря на то, что сама я собиралась ограничить круг приглашённых, Арсену более чем рада. Как с чисто эстетической точки зрения (почему бы не понаслаждаться прекрасным, раз выдалась такая возможность), так и с утилитарной — со своим чувством юмора он легко впишется в нашу компашку, а то и привнесёт что-то новенькое.

— Так, пара кадров для истории… Улыбайся, именинница!

Незнакомая рыжеволосая девушка с внушительной зеркалкой наперевес выныривает вслед за братцем моего соседушки и щёлкает затвором, снимая, кажется, всё подряд, но в большинстве именно меня. Эти психи что, фотографа пригласили?!

— Ага, отлично, — взглянув на экран, кивает она сама себе. — Всё, теперь можешь задувать.

— Желание, желание не забудь, — как маленькая, прыгает на месте Дашка, разве что в ладони не хлопая.

Ох, желание… Не сбываются они у меня, вот никак, если не считать того случая, когда вместо загаданных роликов родители подарили велосипед. Он, конечно, был круче, но я-то хотела именно ролики! Но расстраивать друзей, устроивших для меня сюрприз, вовсе не хочется, так что я послушно зажмуриваюсь, решая, чего бы такого пожелать.