- Разумеется, - улыбаюсь я с тоской, зарытой где-то глубоко внутри. – Я не буду давить на тебя и настаивать на чём-то, но ты должна знать, что я разорвал помолвку с Дашей не из жалости к ней, а потому что осознал, что не буду счастлив ни с кем, кроме тебя.

Мы молчим. Влада никак не реагирует на моё признание, а я понимаю, что сейчас не могу ждать от неё ответа или взаимности. Не после того, как сорвался и угрожал, что отниму у неё дочь. Не после того, как на эмоциях заявил, что её место среди любовниц.

- Она просто ночевала в этой квартире. Когда я привёз тебя из больницы, Ольга подошла к машине. Она была у вашего дома в тот вечер. Она попросила о помощи. Не знаю, насколько она была искренней, но Ольга рассказала о долгах своего брата и о том, что срочно нужны деньги. Я пустил её в свой дом ради вас, чтобы узнать как можно больше о покушении на твоего бывшего жениха, чтобы защитить тебя и Лесю. Мы спали в разных комнатах. В разных кроватях. Между нами не было и намёка на то, что связывало нас с Ольгой ещё до знакомства с тобой. Рано утром она взяла с меня обещание, что я помогу её брату и уехала. И чтобы ты ничего не надумала, я сразу скажу честно – помочь ему я согласился не ради неё. Ради тебя. Я же вижу, что этот человек, так или иначе, дорог тебе. Теперь ты знаешь, почему Ольга была здесь. Верить мне или нет – решать только тебе, но я честен с тобой. И мне хотелось бы получить всего один честный ответ на мои откровения. Готова дать его?

- Да, - Влада выдавливает из себя ответ, наверняка догадываясь, что именно я хочу спросить у неё.

- Ты чувствуешь ко мне ещё хоть что-то тёплое?

Наши взгляды скрещиваются.

Влада нервно облизывает губы и часто дышит. Могу воспринимать это за положительный ответ? Она медлит, а я нервничаю. Жду ответ, но по блеску, появившемуся в глазах моей бывшей, понимаю, что получил его, и на душе появляется трепетное волнение.

- Ты отец моей дочери. Разумеется, у меня остались тёплые чувства к тебе, - хрипловатым голосом произносит Влада.

- Только по этой причине? Чувствовала ли ты что-то ко мне, когда выполняла задание отца? Влада, для меня это имеет действительно немалое значение. Мне бы хотелось понимать, куда двигаться дальше. Если ты хочешь, то я не стану мешать тебе жить и отступлю, а если ты дашь шанс… - Говорить тяжело от кома, подступившего к горлу и стягивающего там всё, словно цепкие костлявые пальцы впились в меня. – Я не собираюсь давить на тебя, мне просто необходимо понимание. Значили ли для тебя наши отношения хоть что-то?

- Да…

Влада даже не думает, а я ощущаю, как в груди всё закипает от счастья. Хочу подойти к ней и взять за руки, но заставляю себя вжиматься в кресло, только бы не сдвинуться, только бы не навредить «нам» ещё больше. Между нами и без того чересчур огромная пропасть и теперь, когда женщина даёт мне зелёный свет, я не смею рушить ту тонкую грань доверия, что появилась совсем недавно.

- Мне достаточно этого. Спасибо, что была откровенна со мной, - кивком благодарю женщину я и подкатываюсь на кресле к столу, чтобы не было соблазна рвануть к ней, к женщине, ураганом ворвавшейся в мою жизнь и разрушившей её до основания, а теперь воскресившей и давшей надежду. Нужно держаться, как бы сильно ни хотелось прижать к себе и шептать нежные слова на ушко.

- Что ты думаешь о Лесе? Ты хотел бы познакомиться с дочерью? Я имею в виду - планируешь ли ты раскрыться перед ней? Я должна знать, к чему мне следует готовиться.

- Конечно, я бы хотел, чтобы дочь узнала, что я её отец, но это совсем не значит, что я буду принимать какое-то решение без тебя или действовать в обход твоему решению.

- Когда я приехала к тебе в офис, ты был другого мнения, - хмыкает Влада, говорит мне это в укор.

- Ты ведь понимаешь, что я говорил все те слова из ревности. Я не собирался отнимать у тебя дочь. Я не планировал как-то навредить тебе или Олесе. Если честно, то в тот момент я не особо думал о своих действиях и поступках. Когда мой человек доложил о существовании Леси, я сразу сложил два и два. Я ждал ответ от тебя, но уже тогда знал его. Девочка похожа на меня – это только слепец не заметит. Мне хотелось досадить тебе в тот момент, когда ты начала говорить о своей помолвке и о том, как здорово планируешь провести ночь со своим женихом. Я убить его хотел.

Влада ахает, широко распахнув глаза.

- Постой… Ну ты же не думаешь, что это я организовал покушение на него? Мне это не нужно. Я не собирался таким путём разлучать вас. Да, я злился, но не сделал бы ничего дурного, потому что понимал, что только честная конкуренция поможет в сложившейся ситуации.

Влада молчит. Она теребит пальцы своих рук, щёлкает суставами – сильно нервничает. Откатываю кресло, но встать с него так и не решаюсь. Мне страшно испортить всё, поэтому я просто остаюсь на месте.

- Я помочь ему согласился, чтобы ты не корила себя, чтобы могла мыслить адекватно, когда будешь принимать какое-то решение.

- Я не виню тебя. Всё, что случилось – уже прошло. Всё в порядке.

- Уверена?

- Определённо. Мне кажется, что на сегодня мы обсудили многое. Нужно взять небольшой перерыв, чтобы понимать, как действовать дальше. Я не могу вывалить правду на дочь неожиданно. Хорошо будет, если вы подружитесь для начала.

- Конечно. Я не прошу ломать её психику. Олеся тянется ко мне, и мне нравится проводить с ней время.

- Так сильно, что сбежал сегодня?

Боги! Я не думал, что она назовёт мой поступок побегом… Наверное, сразу следовало спросить, не лишний ли я, но я снова принял решение самостоятельно.

- Поверишь, если я скажу, что просто не хотел доставлять вам дискомфорт? Ты была на нервах после разговора с Евгением, который наверняка услышал мой голос… Ты смотрела на меня так, словно мне не стоит проводить время с Олесей. Я не настаивал.

- Да. Ты прав. Я ведь не понимала, какие у тебя планы. Да и сейчас не понимаю, если честно.

Всё-таки поднимаюсь на ноги, едва удерживаясь на них, потому что те стали какими-то ватными. И что так подействовало? Отсидел? Или слабость от накатившего облегчения?

Приближаюсь к Владе, затаив дыхание, потому что если уловлю хоть единую негативную эмоцию на её лице, как сразу же отступлю. Женщина выглядит расслабленной и потерянной одновременно: она понимает, что я не наврежу, но в то же время настороженно следит за мной.

Присаживаюсь на корточки у ног женщины и пытаюсь заглянуть ей в глаза, но она смотрит куда-то в сторону, и я осторожно беру её за руки. Влада вздрагивает. Чувствую, как дрожат её пальчики, но она разжимает их, позволяет прикасаться к себе, и я смелею.

- Я изменюсь. Мне удалось осознать свои ошибки, и я буду вести себя иначе. Я не могу сейчас обещать тебе что-то, Влада, так как верить словам куда тяжелее, чем действиям, поэтому говорить много не стану. Я просто раскроюсь тебе и покажу поступками, что я изменился. Только тогда ты сможешь принять какое-то решение относительно нашего общего будущего.

Влада, наконец, смотрит на меня, и я вижу страх в её взгляде: она словно боится шагнуть в неизвестность. Губы девушки изгибаются в подобии улыбки, но слишком неуверенной.

Хочу поцеловать её, но слишком сильно боюсь разрушить едва ощутимую грань доверия, что начинает складываться между нами.

Страсть больше не захлестнёт нас. Я не позволю этому пагубному чувству одержать верх над нами. Только любовь… В первую очередь она одна, а потом уже и всё остальное.

- Я хочу верить тебе, - шепчет Влада.

- Сделаю всё, чтобы оправдать твоё доверие, Лисичка, - с нежностью шепчу я.

Утро начинается не с нежных поцелуев и даже не с вкусного завтрака. Звонок телефона заставляет меня подскочить и долгое время пытаться понять, где я нахожусь, и что происходит вокруг. Только потом понимаю, что звонит Анна Михайловна, ведь я обещала отправить за ней водителя. Мне предстоит поехать сегодня в больницу, чтобы навестить Евгения и поговорить с ним. Очень надеюсь, что не придётся поднимать тему нашего расставания в больнице. После разговора с Лёшей я сильнее убедилась в том, что не вижу рядом с собой другого мужчину и не смею обманывать. Может, лучше будет сразу всё сказать?