Хью, всё время обескуражено молчащий, поднял голову. В аргументах братьев даже противоречия казались обоснованными и логичными. Запутанная ситуация. Но Конвертер, Конвертер…

– Послушайте! – вдруг выпалил Хью.

– Чего ты там ещё надумал?

– А что, если… а что, если эта часть Корабля движется?

– Естественно. Весь Корабль движется.

– Да нет же, – сказал Хью нетерпеливо. – Я совсем о другом. Что, если эта часть Корабля может двигаться самостоятельно? Пульт управления и Конвертер! Вот в чём секрет – эта секция сможет отделиться от Корабля и летать сама по себе!

– Сомнительно.

– Возможно. Но если я все же прав, то мы нашли искомое. Это и есть выход наружу.

– Как так? – спросил Джо. – Что за чушь! Здесь же нет двери.

– Но если эту штуку отвести от Корабля, то наружу можно выйти через дверь, в которую мы вошли!

Две головы одновременно повернулись к нему, потом посмотрели друг на друга. Джо-Джим повторил свой эксперимент с приборной доской.

– Видишь? – сказал Джим. – «Пуск». Пуск это значит привести корабль в движение.

– Почему же ничего не происходит?

– «Открыт герметический шлюз». Имеется в виду дверь, все двери, через которые мы прошли.

– Попробуем закрыть?

– Надо сначала включить Конвертер.

– Давай.

– Не спеши, не спеши. Кто знает, что получится? Вылетим ещё, чего доброго, а обратно вернуться не сможем. Помрём тогда с голода.

– Х-мм-м, верно. Надо осмотреться, продумать всё хорошенько.

Прислушиваясь к спору близнецов, Хью внимательно исследовал приборную доску, пытаясь разобраться, что к чему.

Увидев ящичек на панели перед креслом, он сунул в него руку. Смотрите, что я нашёл!

– Книга? – сказал Джо. – Да их у Конвертера целая куча.

– Покажи, – сказал Джим.

Хью открыл найденную книгу.

– "Бортовой журнал звездолёта «Авангард», – прочитал он.

"2 июня 2172 года. Полёт продолжается при прежней крейсерской скорости ".

– Что?! – завопил Джо. – Дай посмотреть!

«3 июня. Полёт продолжается при прежней крейсерской скорости».

«4 июня. Полёт продолжается при прежней крейсерской скорости. В 13.00 капитан объявил список поощрений и дисциплинарных взысканий. См. Административный журнал».

«5 июня. Полёт продолжается с прежней крейсерской скоростью».

– Дай сюда!

– Подожди, – ответил Хью.

«6 июня. В 04.31 вспыхнул мятеж. Младший механик Хафф захватил несколько ярусов и, объявив себя Капитаном, предложил вахте сдаться. Вахтенный офицер объявил его арестованным и вызвал каюту Капитана. Ответа не было».

«04.35. Связь прервана. Вахтенный офицер отправил трех рассыльных известить Капитана, а также найти коменданта гауптвахты и содействовать аресту Хаффа».

«04.41. Конвертер отключен, перешли в свободный полёт».

«05.02. Рассыльный Лэси, один из троих, посланных ранее вниз, вернулся в рубку. Доложил на словах, что остальные двое Малькольм Янг и Артур Оирс – убиты, а его отпустили только для того, чтобы предложить вахте сдаться. Мятежники дают нам срок на размышления до 05.15».

Следующая запись в журнале была сделана другим почерком.

«05.45. Я сделал всё возможное чтобы связаться с другими постами и офицерами Корабля, но мои попытки не увенчались успехом. Исходя из сложившихся обстоятельств, считаю своим долгом покинуть рубку управления, не дожидаясь смены, и попытаться восстановить порядок в нижних ярусах. Поскольку мы не вооружены, моё решение может быть ошибкой, но ничего другого мне не остаётся. Джин Болдуин, пилот третьего класса, вахтенный офицер».

– Это всё? – спросил Джо.

– Нет, – ответил Хью.

«1 октября (приблизительно) 2172 года. Я, Теодор Маусон, бывший рядовой интендантской службы, был сегодня избран Капитаном «Авангарда». Со времени занесения в этот журнал последней записи многое изменилось. Мятеж был подавлен или, вернее, угас сам собой, но последствия его трагичны. Погиб весь командный состав, перебиты все пилоты и инженеры. Поэтому меня и выбрали Капитаном – не нашлось никого, более подходящего.

Мы потеряли около 90 процентов экипажа. Со дня мятежа не производились новые посевы, гидропонные фермы запущены, запасы продовольствия приближаются к концу. Среди не сдавшихся ещё мятежников уже были отмечены случаи людоедства.

Моя первостепенная задача – установить хоть какое-то подобие порядка и дисциплины среди экипажа. Следует возобновить посевы и установить постоянную вахту у Вспомогательного Конвертера, который теперь стал нашим единственным источником света, тепла и энергии».

Дата следующей записи не была указана.

«Последнее время мне было не до аккуратного ведения журнала. Сказать по правде, я даже приблизительно не представляю, какое сегодня число. Корабельные часы давно остановились. То ли из-за неполадок в Вспомогательном Конвертере, то ли из-за внешней радиации. Поскольку Главный Конвертер не функционирует, мы утратили поле радиационной защиты вокруг Корабля. Мой Главный инженер уверяет, что Главный Конвертер можно пустить, но у нас нет навигаторов. Я пытался обучиться навигации по сохранившимся книгам, но математика слишком сложна для меня. Из-за радиации примерно каждый двадцатый ребёнок рождается уродом. Я ввёл спартанский кодекс – эти дети не должны жить. Суровая необходимость.

Я становлюсь стар и дряхл, пора подыскивать себе преемника. Я – последний на борту, кто родился на Земле, но и я мало что о ней помню – мне было пять лет, когда мои родители отправились в полёт. Я не знаю, сколько мне лет сейчас, но ясно понимаю одно – до Конвертера мне осталось совсем немного.

В психологии моих людей происходит любопытный сдвиг. Они никогда не жили на планете, поэтому с течением времени им все труднее становится воспринимать какие-либо концепции, не связанные непосредственно с Кораблём, или представлять себе природные явления, не связанные с жизнью в нём. Я оставил всякие попытки пробудить их воображение и мысль; они вряд ли пойдут на пользу, если у меня всё равно нет надежды хоть когда-нибудь вывести мой экипаж из мрака. Жизнь у моих людей тяжелая, они выращивают урожай только для того, чтобы потом драться за него, отбивая налёты отщепенцев, всё ещё прячущихся в верхних палубах. Так зачем же растравлять их душу рассказами о лучшем бытии?

Я принял решение не передавать этот бортжурнал моему преемнику. Лучше я спрячу его в единственной сохранившейся после бегства мятежников шлюпке. Там он будет в безопасности, здесь же какой-нибудь идиот, не задумываясь, пустит его на топливо для Конвертера. Недавно я застал вахтенного в тот момент, когда он закладывал в Конвертер последний экземпляр бесценной «Внеземной энциклопедии». Проклятый дурень неграмотен, не умеет ни читать, ни писать. Надо издать закон об охране книг».

«Это моя, последняя запись. Я долго откладывал приход сюда, чтобы спрятать журнал в безопасное место, – подниматься на верхние палубы очень опасно. Но жизнь моя значения больше не имеет, а я хочу умереть уверенный в том, что сохранится правдивая летопись событий. Теодор Mayсон, Капитан».

Когда Хью кончил читать, близнецы против обыкновения долго молчали. Наконец Джо глубоко вздохнул и сказал:

– Вот, значит, как оно всё было.

– Жаль его, беднягу, – тихо вымолвил Хью.

– Кого? Капитана Маусона? Почему?

– Нет, не его. Я имел в виду пилота Болдуина. Представляешь, каково ему было выходить за дверь, где его поджидал Хафф.

Хью передёрнуло. Человек он был просвещённый, но при всей широте своих взглядов подсознательно представлял себе Хаффа – «Первым Хафф согрешил, будь он проклят вовек!» существом ростом с двух Джо-Джимов, силой с двух Бобо и с клыками вместо зубов. Хью заимствовал у Эртца несколько носильщиков, которые стаскивали трупы жертв военных действий к Главному Конвертеру на топливо, и приказал им доставить в шлюпку запасы воды, продовольствия и массу для Конвертера. Нарби он об этом не сообщил и вообще утаил от него найденную шлюпку. Почему – сам не знал, просто Нарби раздражал его.