- Забыл, что велели сделать?

- А-а-а! - протянул мародер. - Точно! Вот Хриплый, сука! Чистоплюй долбаный! Ведь он первым здесь был, и он должен был сделать!

- Ну, как видишь, не сделал.

- Ладно, мы с ним сочтемся потом!

- Сочтемся, - подтвердил тощий, направил пистолет на сжавшегося в углу Молчуна и сказал: - Ты им не нужен.

Молчун испуганно вытаращил глаза, открыл рот, словно хотел что-то сказать, но не успел. Мародер выстрелил ему в голову. Стена сарая окрасилась багровыми пятнами, а мужчина в тряпье повалился набок, став окончательно похожим на груду хлама.

Антон вскрикнул.

- Что ты вопишь, как баба?! - повернувшись к нему, фыркнул бандит. - Если такой неженка, какого хрена в Зону приперся, придурок?

После чего мародеры вышли из сарая и заперли за собой дверь. Антон слушал их удаляющиеся голоса, поражаясь, как можно спокойно разговаривать, если только что убили человека.

Рубашка на спине взмокла от пота и прилипла к телу. Антон широко раскрытыми глазами смотрел на затихшего в углу Молчуна и кровавые брызги на серых досках сарая. Внутри у молодого человека словно что-то сломалось. Впервые в жизни он был по-настоящему напуган.

* * *

Антон всю ночь не сомкнул глаз. Те несколько глотков воды, что бросил ему бандит, он выпил почти сразу, не подумав оставить на потом. Парня знобило, и он даже не пытался унять дрожь. Совершенно дикие мысли лезли в голову. Избавиться от них уже не было никакой возможности. Периодически Антон тряс головой в надежде проснуться от кошмара, в котором оказался, но у него не получалось. Чтобы хоть немного успокоиться, он пытался направить мысли в другое русло, вспоминал Марину, но и это не помогало. Потом снова подумал о побеге, попытался встать. Кисти рук онемели, хотя он и пробовал их разминать в течение дня; ноги затекли, поэтому Антон почти сразу свалился набок, уткнувшись лицом в земляной пол, и чуть слышно завыл от бессилия. Позже, когда ногам вернулась чувствительность, молодой человек сел, прислонившись спиной к стене.

Новый сокамерник начал шевелиться только под утро.

- Где мы? - Это было первое, что произнес мужчина, придя в себя.

Антон вздрогнул от звука его голоса. Вопрос бессмысленным эхом отозвался в голове: «Где мы? Где мы?» Он не смог ответить - в горле пересохло, язык распух, да и после ночи, проведенной без сна, молодой человек плохо соображал.

- Эй? - снова позвал незнакомец, - Парень, ты не в себе? Тебя как звать?

Прошлым утром Антон так же обращался к Молчуну, лежащему теперь в углу с простреленной головой. Воспаленный мозг услужливо произвел ассоциацию, и вновь накатила паника.

Не дождавшись от него ответа, мужчина огляделся и увидел труп.

- Ох! - выдохнул он. - Кто это?!

Внутри у Антона шла невидимая, но изнуряющая борьба с собственным страхом. Он безуспешно пытался взять себя в руки и почти не слышал незнакомца, а тот продолжал доставать его вопросами:

- Кто это? За что его убили? Эй! Очнись! Ты давно здесь? Отчего-то мужчина вызывал у Антона раздражение.

- Ты глухой? Или просто идиот? - хмуро выспрашивал незнакомец, потом проворчал: - Тупоголовый придурок! Здесь вода есть? Во рту пересохло. Я с тобой говорю, урод!

Он пнул ногой землю, и небольшие комки попали Антону в лицо, заставив его вздрогнуть. Неожиданная злость помогла на секунду справиться со страхом и выйти из ступора.

- Нет! - резко ответил он сиплым голосом. - Здесь нет воды.

- Ну, хоть говорить умеешь! - вздохнул мужчина. - А то я уж подумал, что ты того, шизанутый. Как зовут?

Странно, но наглость незнакомца отвлекла от мрачных мыслей.

- Антон.

- Леонид, - представился мужчина. - Давно здесь?

- Со вчерашнего утра.

- Ясно, - кивнул новый знакомый. - А этого кто? - Он мотнул головой в сторону Молчуна.

- Те, кто тебя притащили.

- А тебя другие, что ли?

- Угу.

Леонид помолчал, словно обдумывая что-то, потом снова спросил, указывая на Молчуна:

- За что убили-то?

- Сказали, что он им не нужен.

- Им?

- Твои так сказали. Не знаю, кого имели в виду, - Антон отвернулся, не в силах смотреть на убитого, - но похоже, их тут целая банда.

- Пить охота, - неожиданно ноющим голосом проговорил Леонид.

Внезапная смена интонации заставила Антона снова повернуться и посмотреть на сокамерника.

До этого момента он не рассматривал собеседника, а сейчас, приглядевшись внимательнее, невольно скривил губы: полноватый мужчина, начинающий лысеть, с тоскливо-жалобным выражением лица и глазами побитой собаки, готовой и дальше сносить побои ради несчастной кости. «Он уже труп, такой же, как Молчун», - вдруг подумал Антон, и снова накатило отчаяние.

Он не хотел умирать. И мобилизовав все внутренние силы, наконец взял себя в руки. Нет, он не такой, как эта размазня. Он сильнее!

- Воды нет, терпи, - холодно произнес Антон, забыв о том, что несколько минут назад был точно таким же, как Леонид.

- И руки болят, - простонал тот.

Антон вздохнул. У него тоже запястья болели, но он терпел. Ощущение, что рядом находится кто-то более слабый, внезапно вызвало приступ безосновательной гордости за себя. Даже страх ушел на задний план. Антон оказался сильнее своего товарища по несчастью. И это взбодрило, придало сил. Подсознательно парень понимал, что ничего в общем-то не изменилось, но ощущал он теперь себя совсем иначе. И в глубине души был благодарен новому пленнику за его слабость.

Потом сквозь туман усталости в мозг Антона пробилась мысль, заставившая его улыбнуться.

- Можно попытаться ослабить веревки, - сказал он. - Давай, иди сюда, посмотрим, что удастся сделать.

Леонид хотел повернуться, но тут же испуганно проговорил:

- Меня ноги не слушаются!

- Пройдет, - успокаивающе заверил Антон. - Это после отравы. У меня тоже так было. Руки должны быть в порядке, попробуй меня развязать.

Он подсел ближе, и мужчина некоторое время пытался распутать узел у него на запястьях. Леонид возился с веревкой так долго, что Антон начал терять терпение.

- Неужели так трудно?!

- Не получается! Пальцы не слушаются, - жалко пробормотал второй пленник. Он пыхтел от усердия, но результатов почти не было.

- Ладно! - не выдержал Антон. - Давай я попробую.

Он нащупал узел на веревке Леонида и начал его растягивать. В какой-то момент показалось, что у него получилось, веревка поддалась, но в следующую секунду ее словно «заклинило». За какой бы конец он ни тянул, узел не поддавался.

- Расслабь руки, - велел Антон. - Не напрягайся, а то веревка натянулась, я не могу распустить узел.

- Я не напрягаюсь!

Антон пытался развязать товарища по несчастью еще какое-то время, пока от перенапряжения не заныли пальцы.

- Да чтоб тебя! - в сердцах выругался он и бессильно привалился к стене.

- Пить хочется, - снова сказал Леонид.

Ничего не ответив, молодой человек только бросил на него хмурый взгляд и отвернулся.

Часы тянулись тягостно и муторно. Пленники почти не разговаривали друг с другом. Леонид пытался о чем-то спрашивать, но даже самые простые его вопросы напоминали нытье, и Антон через какое-то время вообще перестал отвечать, чтобы не разозлиться окончательно. От жажды у него першило в горле и начали трескаться губы, но он не жаловался. Парень закрыл глаза, и неожиданно для него самого мысли унесли его далеко от этого мрачного места: он вспомнил последний вечер с Мариной.

…Они прощались возле подъезда обычной панельной девятиэтажки, какую можно найти в любом городе бывшего Советского Союза, облицованной мелкими квадратиками плитки блекло-серого цвета, с грубыми швами раствора в щелях между панелями.

- Ну что… до завтра? - В голос Антона предательски прокрались грустные нотки.

Девушка сделала вид, что не заметила, и с безразличным видом ответила:

- Да, пока.»

Молодой человек порывисто обнял ее. Это получилось излишне эмоционально, и он сразу почувствовал сопротивление. Когда-то мягкая и отзывчивая, сейчас Марина всеми способами давала понять, что чувство угасло. Заметив, как она напряглась в его объятиях, Антон отстранился, понурив голову.