Перед полуднем мы встретились с рабби Эзрой бен Давидом в рыбной лавке его сына, что напротив библиотеки. Рабби жил в комнате за магазином. Он согласился быть моим поверенным и играть роль «почтового ящика». Я объяснил, как наладить контакт с папой Шульцем, и написал письмо, которое следовало отправить на имя «Генриэтты ван Лоон».

— Я отправлю его сразу же по терминалу сына, — сказал рабби Эзра. — На «Золотое правило» оно поступит через десять минут. Отправить обычным или заказным?

(Привлечь к посланию внимание? Или направить его более медленным обычным письмом? Но ведь на спутнике наверняка накопилась информация о событиях, и Хендрику Шульцу есть что мне сообщить!)

— Пожалуйста, отправьте срочным заказным.

— Хорошо. Извините меня, я отлучусь на несколько минут, — он покатил в кресле прочь из комнаты и очень скоро вернулся. — Спутник подтвердил прием… А тот молодой человек, что был с вами вчера, он что, член вашей семьи? Или доверенное лицо?

— Ни то, ни другое.

— Интересно… А вы посылали его ко мне с вопросом о том, кто именно предлагает награду за вас и сколько?

— Ну конечно, нет! Вы ему ответили что-нибудь?

— Мой милый сэр! Вы же осведомлены о наших традициях!

— Благодарю вас, рабби!

— Не за что. Раз он потрудился разыскать меня дома, вместо того чтобы дождаться рабочих дней, я предположил, что дело неотложное. Но поскольку у него не было от вас записки, то стало ясно: оно неотложно для него, а не для вас. И поэтому я предположил (если только вы меня не разуверите в этом), что он не желает вам добра.

Я изложил рабби сжатую историю наших отношений с Биллом. Он кивнул.

— Вы знаете высказывание Марка Твена по такому поводу?

— Наверное, нет.

— Он говорил, что, если вы, подобрав бездомную собаку, кормите ее и заботитесь о ней, она вас не станет кусать. И в этом, по мнению Твена, заключена принципиальная разница между человеком и собакой. Я не во всем согласен с Твеном. Но все же в чем-то он прав!

Я спросил его о задатке, заплатил не торгуясь и добавил кое-что на счастье.

Правительственный Комплекс (официально он назывался «Административный Центр», но это название значилось лишь в официальной переписке) располагался к западу от Луна-Сити, на полпути к Морю Кризисов. Мы добрались туда к полудню по трубопроводу метро (хоть и не баллистическому, но вполне быстрому для наших целей). Вся дорога с момента посадки заняла двадцать минут.

Полдень оказался не самым удачным временем для посещения Комплекса: правительственные офисы как раз к этому часу закрывались на ланч. Последнее мероприятие весьма привлекло и нас, поскольку утренний завтрак уже казался делом далекого прошлого. В туннелях Комплекса было немало закусочных, но в каждой из них на всех стульях плотно расположилось по обширному седалищу, обладателями коих были либо местные чиновники, либо туристы в красных фесках. Перед заведениями «Слоппи Джо», «Матушкины обеды» и «Антуан-2» выстроились внушительные очереди.

— Хэйзел, там впереди закусочная-автомат. Не прельстит ли тебя теплая кока и холодный сандвич?

— Нет, сэр. Тут за буфетными стойками общественный терминал. Я бы позвонила кое-куда, пока ты будешь есть.

— Я не так уж голоден, чтобы есть в одиночку. А куда ты хочешь позвонить?

— Ксии. Ингрид. Хочу убедиться, что Гретхен благополучно добралась до дома. Она же могла, как и мы, попасть в засаду! Следовало позвонить еще вчера.

— А сегодняшний звонок нужен лишь для собственного успокоения, ибо Гретхен либо добралась до дома еще до вчерашнего вечера… либо ты уже опоздала, и ее нет в живых!

— Ричард!

— Но ведь именно это тебя и беспокоит? Так звони Ингрид!

Ответила Гретхен, взвизгнувшая при виде Гвен-Хэйзел.

— Мама! Иди быстрее! Звонит миссис Хардести!

Мы отключились только через двадцать минут, а всего-то надо было сообщить Гендерсонам, что мы в «Раффлзе» и что писать нам следует по адресу рабби Эзры. Но обеих леди охватила эйфория «взаимных визитов», и они заверяли друг друга в скорой встрече. Затем последовал обмен поцелуями по терминалу. На мой взгляд, пустая трата возможностей техники. И поцелуев тоже.

После этого мы попытались дозвониться до Ксии, но на экране терминала возник незнакомый мужчина, явно не дневной дежурный отеля.

— Что вам угодно? — осведомился он.

— Мне хотелось бы побеседовать с Ксией, — ответила Гвен.

— Ее нет. Этот отель закрыт санитарной инспекцией.

— О! Не могли бы вы сообщить, где она находится?

— Попробуйте узнать у шефа общественной безопасности.

Лицо исчезло с экрана.

Хэйзел повернулась ко мне, ее взгляд выражал тревогу.

— Ричард, это не может быть правдой. Отель Ксии отдраен до скрипа, он так же чист и опрятен, как и она сама!

— Я вижу некий шаблон, — угрюмо заметил я. — И ты, должно быть, тоже. Дай-ка попробую я позвонить.

Посмотрев в справочнике, я набрал код полицейского управления Гонконга Лунного. На экране появилась пожилая особа в чине сержанта.

— Госпожа, я пытаюсь разыскать гражданку по имени Донг Ксия. Мне сказали…

— Да, я приглашала ее к себе, — ответила особа, — но она скрылась час назад. Ее здесь нет.

— Вот как? Благодарю вас, мэм. Не могли бы вы посоветовать, где ее искать?

— Понятия не имею. Извините.

— Спасибо, — сказал я, отключив терминал.

— Ну и ну, — проговорила Гвен.

— Да, любимая, мы — прокаженные. И разносим заразу: всякий, кто прикоснется к нам, ее подхватывает. Черт возьми!

— Ричард, печальный вывод. Когда я была ребенком, Луна считалась местом ссылки, тюрьмой. Но под властью наместника свободы было больше, чем сейчас, при самоуправлении.

— Может быть, ты и преувеличиваешь, но, полагаю, Ксия согласилась бы с тобой, — пожевав собственную губу, я нахмурился. — Ты ведь знаешь, кто еще мог заразиться «проказой»? Чоу-Му!

— Ты думаешь?

— Семь против двух!

— Не буду спорить. Звони ему.

В справочнике был указан его домашний номер, я позвонил туда и, услышав голос, не увидел изображения.

— Говорит Мэрси Чоу-Му. Не могу сказать, когда окажусь дома, но буду справляться о посланиях. После гонга, прошу, говорите.

Прозвучал гонг. Лихорадочно обдумывая ситуацию, я произнес:

— Говорит капитан Полночь. Мы поселились в старом «Раффлзе». Общий друг нуждается в помощи. Пожалуйста, позвоните нам. Если никого не будет, сообщите через портье, где и когда я сумею вас найти.

Я выключил терминал.

— Дорогой, ты же не дал ему код рабби Эзры!

— Намеренно, девочка Сэди! Этот код следует уберечь от лап Джефферсона Мао: линия Чоу-Му вполне может прослушиваться. Я дал ему наши координаты, но рисковать каналом рабби нельзя. Он нам понадобится для связи с папой Шульцем. Положи справочник на стол, мне нужно найти номер диспетчера космопорта ГКЛ…

— Диспетчер космопорта Гонконга Лунного. Это деловой терминал, будьте кратки, — ответил голос (и снова без изображения).

— Можно ли поговорить с капитаном Мэрси?

— Его нет. Я аварийный дублер. Послание? Давайте побыстрее. У меня через четыре минуты пойдут рейсы.

(Была не была!)

— Это капитан Полночь. Передайте, что я в старом «Раффлзе». Пусть позвонит.

— Не отключайтесь… Капитан Полночь?

— Он знает.

— И я тоже. Мэрси поехал в город, чтобы организовать побег… сами знаете кому. Или не знаете?

— Ксии?

— Совершенно верно! Мне надо заняться дисплеями, но я ему передам. Отключаю.

— Что же делать, Ричард?

— Скакать сразу во всех направлениях.

— Будь же серьезным!

— А у тебя есть предложения получше?.. Смотри-ка, у «Матушкиных обедов» очереди уже нету. Пошли пообедаем.

— Есть, когда наши друзья в опасности?

— Голубушка, даже если мы вернемся в город Конг, то есть сами сунем головы в пасть льву, мы никак не сумеем их найти. Поэтому ничего не остается, как ждать, пока позвонит Чоу-Му. Это может случиться через пять минут, а может и через пять часов. Я в армии выучился одной премудрости: никогда не упускать возможности поесть, поспать и помочиться — другого шанса, возможно, придется долго ждать!