В этой главе мы будем говорить об искусстве надувательств, которое в традиции дона Хуана применяется к тоналю ученика, чтобы заставить эту строптивую часть человеческого существа уступить свою абсолютную власть и занять более подобающее ей положение гибкого и послушного помощника.
Вообще же, для полного и гармоничного эффекта работа с тоналем проводится как снаружи, так и изнутри. Более того, «внутренние» методы (т. е. то, что ученик проделывает со своим тоналем сам) являются центральными и решающими, а «внешние» (хитрые проделки учителя) закладывают фундамент для грядущей трансформации, расшатывая иллюзорную незыблемость здания тоналя. Внутренняя работа настолько объемна, сложна и многоаспектна, что составляет целое направление в системе дона Хуана, и нам придется посвятить ей специальный раздел в этом исследовании. Здесь же мы обсудим в основном те манипуляции, которые производит учитель с психикой неофита. В некоторых случаях это намеки на что-то действительно важное, украшенные, правда, изрядной толикой таинственности и своеобразного романтизма (как еще произвести впечатление на скучающего умника?), а иногда — чистое надувательство, игра в жутковатую сказку, которая бывает порой эффективнее, чем целый курс внятных и убедительных лекций. Вы сомневаетесь? Вспомните, что говорил об этом дон Хуан: "… он объяснил, что мир нашей саморефлексии или нашего разума очень хрупок и держится лишь на нескольких ключевых идеях, которые образуют его основополагающий порядок. Когда такие идеи рушатся, этот основополагающий порядок перестает существовать." (VIII, 159)
Проблема заключается в том, что разговоры не производят на наш тональ никакого впечатления, в счет идут только действия. Дон Хуан ставит перед собой задачу произвести разъидентификацию знаков и знаковых структур, из которых состоит описание мира у его ученика, и это осуществимо только в наличии ситуативного контекста, имитирующего независимое движение действительности. Учитель просто вынужден обманывать ученика для того, чтобы обойти его сопротивляющееся сознание, чтобы незаметным образом подвести его к признанию условности всего им воспринимаемого безо всяких исключений. Эмоционально-чувственное переживание проявившейся условности вызывает серьезные нарушения в работе перцептивных стереотипов. Иными словами, происходит дезавтоматизация фундаментальных психических процессов, гарантирующих "здравый рассудок" личности и замкнутость воспринимаемого ею мира. Как вы уже догадались, это дело крайне опасное. Расшатывание тоналя — это искусство ходить по краю пропасти, заглядывать в нее, не пугаясь головокружения, и все же не свернуть себе шею. Парадоксально, но для того, чтобы не попасть в число пациентов психиатрических клиник, нам необходимо особого рода легкомыслие, которое обеспечивает подвижность фиксации внимания и поверхностность эмоциональной реакции. Не так уж часто человек обладает набором этих качеств совокупно с проницательностью и способностью к внимательному наблюдению. Именно учитель, управляя ситуацией и вниманием ученика, должен обеспечить тонкий баланс между интенсивностью воздействия и способностью к самоконтролю в экстремальных условиях. Нельзя не сказать, что дон Хуан справлялся с этим мастерски. Он последовательно разрушил все ключевые стереотипы восприятия у Кастанеды, то есть, говоря откровенно, провел его через серию настоящих кошмаров и, тем не менее, не сделал из него неврастеника и психопата. Достаточно вспомнить хотя бы эпизод, где дон Хуан превращается в слабоумного старика, чтобы преподать Карлосу важный урок «безжалостности» и одновременно развалить одну из важнейших идей, на которой держится ординарное описание мира, — идею непрерывности.
"В нашем сознании, — говорит дон Хуан, — мир держится на том, что мы уверены в своей неизменности. Мы еще можем согласиться с тем, что наше поведение можно как-то изменить, что могут изменяться наши реакции и мнения, но идея изменения внешности или идея возможности быть кем-то другим не является частью основополагающего порядка нашей саморефлексии. Как только маг прерывает этот порядок, мир разума останавливается.
<…>Дон Хуан напомнил мне, что когда-то он познакомил меня с понятием остановки мира. Он сказал, что остановка мира является такой же необходимостью для мага, как для меня — чтение и письмо. Она заключается в том, что в ткань повседневного поведения привносится какой-то диссонирующий элемент с целью всколыхнуть обычно монотонное течение повседневной жизни — событий, разложенных нашим разумом по полочкам нашего сознания.
Диссонирующий элемент называется «неделанием», или противоположностью «деланию». (Вспомните о наших рассуждениях по поводу «делания» в предыдущей главе. Принципиальный шаг от «делания» к «неделанию» мы осуществляем здесь впервые, и вы еще много раз станете свидетелями удивительных метаморфоз, порождаемых этим шагом на пути к овладению магией. — А. К.) «Делание» — это все, что является частью целого, в котором мы отдаем себе отчет. «Неделание», в свою очередь, есть элемент, не принадлежащий к этому строго очерченному целому." (VIII, 159–160)
Здесь мы должны познакомиться с одним очень часто встречающимся у дона Хуана термином — инвентаризационным списком человеческого тоналя. Эта условная номинация заключает в себе грандиозное хранилище специальным образом отобранной и рассортированной информации. То есть, всякий комплекс сенсорных сигналов внутри нашего мозга немедленно соотносится с автоматически приписанным ему продуктом — охватывающим все аспекты, варианты и ситуации, связанные с принятым к осознанию комплексом; содержащим все известные индивидуальному и общечеловеческому опыту способы манипулирования с ним; его потенциальную валентность в мире описания — т. е. возможность сочетаемости с другими сенсорными комплексами, исходя из законов (опять-таки) описания, или невозможность сочетания его с теми пунктами инвентаризационного списка, что имеют иную семантическую сферу, иную формально-логическую основу для манипуляций. Инвентаризационный список — это центральные структуры, несущие костяки психических «программ» личности. Ключевые стереотипы, позволяющие интегрировать различные программы человека, в свою очередь, относятся к простейшим элементам так называемой метапрограммы, от изменения которой зависит весь строй переживания, стимулов и реакций индивида, от которой, в конечном счете, зависит весь спектр социальной адаптированности личности, разделяемость другими ее «реальности», т. е., попросту говоря, ее психическое здоровье. Инвентаризационный список в данном случае должен был попасть под управление «трансформированной» метапрограммы, — метапрограммы с усиленным аппаратом допустимых неопределенностей, позволяющей гибко соединять пункты списка любым парадоксальным способом, чтобы тем самым «создать» ряды условных парадигм, в любой момент готовых переиначить установленную сетку связей. Мутация такого элемента метапрограммы, как непрерывность, освободила от прежних схем значительную часть списка.
"Маги знают о том, что если инвентаризационный список среднего человека разрушается, такой человек или расширяет его, или же рушится его собственный мир саморефлексии. Обычный человек стремится включить в свой список новые темы, если они не противоречат основополагающему порядку этой описи. Однако если темы противоречат друг другу, разум человека рушится. Инвентаризационная опись — это разум. И маги принимают это во внимание, когда пытаются разбить зеркало саморефлексии.
Он объяснил, что в тот день он тщательно отобрал средства для разрушения моей непрерывности. Он постепенно преобразился в по-настоящему немощного старика, а затем, с целью усиления моей непрерывности, взял меня с собой в ресторан, где все знали его таким стариком." (VIII, 160)
Мистификация, применяемая доном Хуаном, поражает по сути саму рациональность человека. К различным приемам воздействия на ординарный интеллект с целью приостановить его однообразный, замкнутый на себе труд, прибегали многие мистические школы. Чего стоят одни лишь дзэнские коаны, каждый из которых демонстрирует нескрываемое презрение к умственным потугам человека. То же показывают нам даосские парадоксы, исполненные туманных намеков на тщетности мышления, опирающегося на человеческие категории. Дзэновский коан, как прием интеллектуальный, ведет к снятию во всех видах формально-логических связей, чтобы остановить разум. Например:
