— Сейчас начнется кино, — довольно произнес Лэмси. — Тебе понравится.

Высокий и худой, как глист, детектив в штатском еще плотнее задернул тяжелые шторы, включил проектор, стоявший на постаменте. На белом полотняном экране вспыхнул белоснежный прямоугольник.

— Вам удалось снять с трупа отпечатки некропамяти? — спросил я.

Лэмси кивнул.

— Безумно повезло благодаря твоей оперативности. Тело еще было достаточно свежим, чтобы экспертам удалось кое-что выудить из некропамяти. Жаль, этот трюк не проходит с живыми! Мы бы тогда каждое преступление раскрывали по горячим следам.

На экране появилось изображение, пока что мутное и нечеткое. «Глист» принялся колдовать над проектором.

Я терпеливо ждал, а Лэмси пустился в объяснения. Он торопливо заговорил:

— Скажу честно, ребятам из маглаборатории пришлось немало повозиться. Ты сказал, что твою клиентку накачали наркотой, но и мертвяк перед смертью нехило закидался. Он скурил чуть ли не копну травы. Как только сердце выдержало?! — Он усмехнулся. — Пришлось чистить некропамять от глюков. Но оно того стоило. Вот самый эффектный кадр! Оцени работу наших специалистов. Парни на славу постарались.

Худому удалось наладить четкость. Мы увидели слегка размытый, но все же довольно удачный снимок, выуженный из памяти погибшего Визиря. На кадре была изображена Жасмин Корнблат с ножом в руке. Она явно замахивалась для удара, по-иному трактовать это было нельзя.

Меня бросило в жар, я вцепился в ручки кресла, будто это могло каким-то образом исправить положение. Но… изображение не изменилось.

— Если девка сказала, что она не при делах, купи себе большую вилку, чтобы снять с ушей ту лапшу, что она тебе навесила. Достаточно распечатать эту картинку и раздать присяжным, чтобы они вынесли однозначный вердикт о виновности. Жасмин Корнблат прирезала беспомощного арабийца, как теленка. Если тебя интересует мое мнение, скажу, что даже если среди присяжных будут одни сексуально озабоченные мужики, а она спляшет перед ними стриптиз, это все равно не спасет ее задницу от электрического стула. В лучшем случае ей светит пожизненное. И это весьма справедливо, мой дорогой Рик! Теперь ты понял, почему окружной прокурор запретил мне показывать до суда этот снимок?

Я ошеломленно кивнул:

— Да, это бомба. Всякое ожидал, но такое… нет.

Лэмси сочувственно произнес:

— Теперь ты понял, что Корнблат пудрила тебе мозги?

Я сокрушенно молчал, будучи не в силах возразить. Чувствовал себя приговоренным к повешению, под которым только что вышибли табурет.

— Позвони Гаррису. Скажи, пусть откажется от защиты Жасмин Корнблат. Он сядет в лужу, а окружной прокурор заработает себе кучу очков перед выборами. Прости, Рик, что испортил тебе настроение, но ты взялся за заранее проигрышный вариант.

— Спасибо за совет, — каркнул я. — Можешь сделать мне копию этого и других материалов?

— Для тебя все что угодно, — покладисто сказал Лэмси. — Пошли ко мне в кабинет, прикончим шоколадку. Хоть я и не баба, но и мне сладкое помогает снимать огорчение, а тебе так и вовсе доктор прописал.

— Боюсь, в моем случае даже тонна шоколада не спасет, — вздохнул я. — Лучше скажи: а виски, чтобы промочить горло, у тебя не найдется?

Лэмси передал мне несколько пластинок, на которых были запечатлены отборные сцены из некропамяти Визиря. Я больше не стал отрывать капитана от других, не менее важных дел, тепло распрощался с ним и уехал.

По пути возникли мысли заскочить в первый попавшийся магазинчик за жевательной резинкой, чтобы заглушить амбре неплохого виски, выставленного Лэмси. Вроде и опрокинули всего ничего, не больше наперстка каждый, но запах из рта плохо перебивался. Потом махнул рукой: вряд ли меня остановят.

Адвокат ждал моего звонка. По старой, въевшейся с годами привычке нашел одинокую телефонную будку. Вокруг никого не было, если не считать двух собачников, возвращавшихся с прогулки. Ни им, ни их четвероногим питомцам не было до меня дела.

Я плотно притворил дверь, приложил холодную трубку к уху и снова набрал номер Гарриса. Обычно с людьми подобного полета соединяют через телефонисток или секретарш (прошлый раз так и было), но адвокат приятно удивил меня, сняв трубку лично.

Я представил, как он вальяжно раскинулся на широком удобном кресле из черной кожи с лаковыми подлокотниками, вложил в рот дорогую сигарету и прикурил из бензиновой зажигалки.

— Снова я, Рик Дональд. Извините за беспокойство.

— Ничего страшного. Говорите, Рик. Я вас внимательно слушаю.

— У вас есть проектор?

— В офисе нет, но стоит на загородной вилле. А что, собираетесь показать мне кино?

— Да. Запаситесь попкорном и носовыми платками.

— Хорошо. Давайте поступим следующим образом: вы заедете за мной в контору и отвезете на виллу. С моей стороны обещаю легкий перекус в ресторане по пути. Устраивает?

— Вполне.

— Адрес моего офиса знаете?

— На визитке написан, — улыбнулся я. — Географическим кретинизмом не страдаю, так что найду. Буду минут через двадцать.

Когда я приехал, Гаррис уже ждал меня на крыльце офиса. На нем был идеально выглаженный деловой костюм, в руках аккуратно сложенный плащ и портфель.

— Сначала, как договаривались, перекусим. Плачу я, — сразу предупредил адвокат.

— С моей стороны никаких возражений.

Он сел в машину, подозрительно принюхался:

— Вы с утра выпивали?

— Аптекарскую дозу, — ухмыльнулся я.

— Так не пойдет. Меняемся местами, машину поведу я.

Немного побурчав для порядку, я все же позволил ему сесть за руль.

— Мне не нравится, когда мои люди пьют на работе, — предупредил Гаррис.

— А мне не нравится, когда клиенты врут.

— То есть? — нахмурился адвокат.

— Жасмин лжет как сивый мерин, уж простите за это простонародное выражение.

— И у вас есть доказательства?

Я открыл бардачок и вытащил из него подарок Лэмси.

— Все тут. Это снимки некропамяти Визиря.

— Нас ждет что-то пикантное? — на секунду оторвав взгляд от дороги, спросил Гаррис.

— Скорее билет на эшафот для миссис Корнблат. Маги из лаборатории отдела по расследованию убийств выудили из некропамяти весьма четкий кадр, на котором наша клиентка замахивается ножом на несчастного арабийца. Против таких улик не попрешь.

Гаррис притормозил и аккуратно припарковался к обочине. Затем повернулся ко мне.

— Вы эти снимки видели своими глазами?

— Да. Капитан Лэмси устроил мне спецпоказ.

— Все настолько плохо, ни к чему не придраться? — устало спросил он.

— Визирь перед смертью накурился кальяна, это сказалось на некропамяти, ее чистили от видений, но к спецам из маглаборатории вопросов не будет. Они свое дело знают туго, фантазии от реалий очищать умеют.

— Паршиво, — покачал головой Гаррис.

Он поскреб в затылке, принимая решение.

— Извините, Рик: обещанный ланч и поездка на загородную виллу откладываются. Мы отправляемся в тюрьму для повторного разговора с миссис Корнблат. Если вы голодны, я куплю по пути сэндвичи.

— То есть смотреть снимки не будете?

Он пожал плечами:

— А зачем? Вряд ли я разгляжу на них что-то такое, чего не видели вы. Лучше не тратить времени, а как следует расспросить клиентку. Придется серьезно корректировать тактику защиты.

— Боюсь, у нее нет никаких шансов, сэр, — грустно произнес я.

Все же между известным адвокатом и простым помощником огромная разница. Гаррису не пришлось торчать в приемной, а затем выслушивать нотации Проповедника. Его имя открыло перед нами все двери в тюрьме, словно волшебный ключик.

Все та же невероятных объемов негритянка привела к нам Жасмин. Очевидно, незадолго перед этим толстуха плотно пообедала, и теперь раздулась, как свинцовая «сигара» дирижабля.

Миссис Корнблат недоуменно посмотрела на меня.

— Вы настолько соскучились, что даже пары часов не можете обходиться без моего общества? — кокетливо поинтересовалась она.