—Охо-хо-хоньки-и-и-и! — запищала молодая полевка, — Теперь он нас убьет, сожрет, и ииктохоньки-то нас не спасет! И-и-и-и-и!

Отобрав у вояки дубину, Таг поднял его за шиворот И посадил рядом с полевкой.

—Я вас ни убивать, ни пожирать не собираюсь. Я ваш друг. Утрите слезы.

—Не трогай меня, отстань, грубиян! — Она оттолкнула его успокаивающую лапу.

Его бывший противник уже собрался с духом и трезво оценил обстановку.

—Э-э-э, мать… Перестань вопить, закрой шлюзы, золотце мое. Он нас не тронет, видишь? Я Крозби, а ее зовут Претил, моя хозяюшка. А ты кто?

—А я просто Таг. Так меня и зови.

Претил протерла глаза краем ночной рубахи и залепетала:

—Очень приятно ветре… Ик! Ветре… Ик! Такого… Ик!

Крозби обнял свою толстушку-жену и пояснил:

—Это она от плача заикала. Придержи морду лапой и хлопни по земле хвостом хорошенько, Претил! Сразу пройдет. Ты, должно быть, голодный, Таг? Потому и груши зеленые слопал?

—Извини, я не знал, что это ваши груши. А и точно, я проголодался. Все некогда было о еде подумать, с полудня ничего не ел.

Крозби отряхнул пыль с рубахи жены, потом занялся собой.

—Ну, ото дело поправимое. Пошли с нами, мы быстро набьем твое брюхо.

Обиталище береговых полевок находилось в том самом холме, на вершине которого прыгал Таг. Замаскированный вход скрывался в береговом склоне. Стены и потолки коридоров укрепляли корпи растущего на холме грушевого дерева. Кроме нескольких семейств береговых полевок здесь нашли приют большое семейство водных полевок и одна семья сухопутных.

Все они собрались вокруг Тага, с почтением озирая его могучую фигуру и янтарную рукоять ножа с сипим камнем. Малыши катались на хвосте выдры и трогали его лапы.

—У-у-у, какой здоровенный!

—Сильнющий, наверно…

—А нож какой! Вот тебе сейчас хвост отхватит!

—Прочь все, прочь! — отогнала малышню Претил. — Отстаньте от бедного путника, ему пора покушать.

Это сообщение сменило обсуждаемую тему.

—Спорим, тебе столько не съесть, сколько он съест.

—Запросто бы проглотил, если б был таким же здоровущим.

—А как он будет из наших тарелок? Ему из котла надо.

Крозби смел их в сторону и присел рядом с Тагом.

К ним подсел косматый самец водной полевки.

—Таг, а это Заместин. Он тут заместитель главного, потому и имя такое.

Стол покачнулся от напора малышни, старавшейся получше рассмотреть пришельца.

—Кыш отсюда! — шикнул на них Заместин. — Покажите-ка лучше, как вы танцуете. Раккаду, изобрази им музыку.

Перед Тагом появился каравай теплого орехового хлеба и сковорода с тушеными овощами.

—Тарелкой при твоих габаритах не обойдешься. Кушай на здоровье!

Крозби наполнил кружки фруктовым напитком, и трапеза началась под музыку, пение и танцы.

За всю жизнь Таг лишь несколько раз слышал пение крыс у костра. Теперь он, не прекращая жевать, принялся притопывать в такт, и вскоре у него даже лапы устали. Даже самые маленькие полевки не только отлично танцевали, но и крутили сальто и потешно кувыркались, не выпадая из такта. Но вот пляс закончился, и вся толпа снова устремилась к столу.

Тут появилась Претил.

—Последнего, кто захрапит, выстираю в реке!

С оглушительными воплями малыши разбежались по спальням, зарылись в моховые подстилки и усердно засопели носами, изображая крепкий, здоровый сон.

—Ну вот, отделались от них на ночь. А теперь, Таг, солнце очей моих, поведай о себе. У нас вся ночь впереди, а мы послушать любим…

Таг приложился к кружке и задумался:

—С чего же мне начать…

Над лагерем забрезжил рассвет, и лапа Антигры безжалостно вытрясла Грувена из крепкого сна.

—Вставай, Грувен Занн. Тебя ждут великие дела. Грувен сел, покачиваясь и мыча:

—Еще темно. Я спать хочу…

Антигра с силой воткнула — меч в пол так близко от сына, что тот отскочил.

—Я не для того выжидала все эти сезоны, чтобы выслушивать твое нытье. Ты теперь вождь. Вставай!

Он нехотя встал и накинул темно-красный плащ, полученный предыдущим вечером. Чуть коротковат, но солидности этот плащ все же прибавил. Грувен вытащил меч, припомнил события последних дней, и в нем вскипела ярость. Антигра оправила на нем плащ. Вглядевшись в его глаза, она пробормотала тихо, чтобы ожидающие снаружи не услышали:

—Так-то лучше. И помни, пока эта выдра живет, ты не можешь считаться полноценным вождем Юска. Найди его и уничтожь, все равно каким способом. В путь!

Грисса встретила Грувена у выхода из палатки. С ней рядом ждали вождя восемь вооруженных воинов. Она дождалась выхода Антигры и заговорила:

— Грувен Занн Юсказанн! Восемь лучших воинов сопровождают тебя. Ифира, Даграб, Ребро, Гробит, Бельмина, Раббад, Спиногрыз, Волог-лучник. Распоряжайся ими разумно и добудь голову предателя Тагеранга. Твоя мать и я проводим вас до места, где лежит убитый Сони Рат. Оттуда вы пойдете по следу. Воины, ваша задача — охранять вождя. Если вернетесь без него — умрете.

От палаток и костров зверье наблюдало, как удалялся поисковый отряд. Они направились через лес к дубу, возле которого произошло убийство. Грисса замыкала шествие, рядом с ней шла Ифира, самый доверенный помощник Сони Рата. Много крови видела Ифира, множеством способов убийства владела эта ласка. Ифира получила от Гриссы подробные наставления. Она знала, что делать, если Грувен проявит страх или забудет цель похода. В лесах ведь часто происходят несчастные случаи.

Брат Хобен на следующее утро проснулся поздно. Пустое кресло Крегги говорило о том, что она уже встала и где-то чем-то занята. Архивариус подошел к стойке с тазом, сполоснул морду и пробормотал:

— Могла бы и разбудить! Что это она… Столько провалялся!

Он поспешил вниз. За столами — никого. Тишина. Озадаченный Хобен стоял и молча грыз кончики усов. Тут он услышал звук и бросился на кухню, из которой этот звук донесся до его ушей.

Юный Брогл загружал тележку холодным мятным чаем и ежевиковыми пирогами, только что из печи.

—Что случилось? Где народ? — набросился на Брогла брат Хобен.

—Что случилось? — переспросил Брогл. — Сейчас скажу, что случилось, брат Хобен. Поиск обернулся пик-пиком. Теперь, когда мы разгадали эту вчерашнюю загадку, все только о ней и думают, а заодно и завтракают на свежем воздухе у южной стены. Сейчас свезу им добавку. Хорошо спалось, брат Хобен?

Хобен принялся помогать Броглу.

—Ох, спал как чурбан. В комнате Крегги так тихо, кровать удобная. А она спит только в кресле. Тихая комната, никто под дверью не носится… Давай, Брогл, я тяну, ты толкай. Осторожненько…

У южной стены творилось что-то невообразимое. Навстречу тележке двинулся Бурак со стаканом в одной лапе и недоеденной овсяной лепешкой, с которой капал мед, в другой.

—Что я вижу! — закричал заяц. — Два бравых парня доставили пополнение к рядам изможденных бойцов, во! Молодцы, ребята! Теперь заботу о тележке беру на себя. Уж я-то за ней прослежу.

—Лапы прочь, обжора!

Заяц увернулся от поварешки брата Бобба и миролюбиво пояснил:

—Хотел помочь, во, только и всего. Я всегда и каждому рад помочь.

—Вот я как раз нуждаюсь в помощи, — сказала подошедшая к зайцу Филорн. — Надо согнать со стен малышню. Я их погоню сверху, а вы, сэр, постерегите здесь, внизу, чтобы они снова не оказались наверху.

Бурак галантно подставил выдре согнутую в локте лапу и склонил перед нею голову:

—Не могу отказать прекрасной даме, во! Долг — мое второе имя, мэм. Ступени крепостной стены станут непреодолимым рубежом для этих мелких вредителей. Эй вы, мошкара, прочь со стены! Кому сказано!

Метко брошенный огрызок яблока попал в куцый заячий хвост. Филорн еле удержалась от смеха, а заяц свирепо уставился на маленького кротеныша:

—Коварный убийца, во! Мне не остается выбора. Я объявляю войну тебе и твоим союзникам, во, во!

Хобен нашел Креггу с Мгерой и Гундилом. Они завтракали, сидя на стареньком коврике возле самой стены. Хобен присел рядом, прихватив ячменную лепешку с айвовым джемом и стакан холодного мятного чая. Крегга отмахнулась от любопытной осы.