Мальчишки поднялись. И будто дали сигнал чему-то: за спинами вспыхнуло пламя. Далёкое — но так казалось недолго. Вскоре языки пламени поднялись кверху, время от времени освещая часть пылающего дома.

— Это через дорогу от нас… — прошептал Ориан.

— Это сигнальный огонь? — испуганно спросил Серый, уже зная ответ.

— Нет, это настоящий, — ошеломлённо ответил Макин. — Дом… подожгли.

— Что…

Ориан не договорил, но мальчишки его поняли: что делаем? Переглянулись, нервно топчась на месте. Сергей первым сорвался с места.

Сначала Серый думал, что трудно бежать по взрыхленной земле. Вдоль котлована, ждал, будет легче. Но желание приблизиться к самому краю едва не стоило падения в бывший подвал: кромка оказалась коварной и то и дело обламывалась-осыпалась под ногами. Пришлось даже разок шарахнуться, когда под ногой опора резко пропала, и потом уже бежать, опасливо сторонясь котлована.

Темнота, полыхающая близким пожаром, пугала не меньше. Серый хоть и слышал торопливый топоток пацанов за собой, но тени, резкими и длинными прыжками скачущие по земле и по стенкам громадной ямины, а то и бросающиеся под ноги, заставляли суматошно подпрыгивать сердце: а вдруг кто-то страшный и в самом деле сейчас выскочит откуда-нибудь?!

А когда миновали котлован и выскочили на оставленный рейном Дирком двор с погибшими клумбами, замерли от ещё большего ужаса: к слышимому издалека треску пожара добавились крики. Мальчишки-оборотни, как и Серый, давно уже вынули свои детские мечи из ножен. Несмотря на их размеры — а Серый уже убедился в том — мечи эти были серьёзным оружием в умелых руках телохранителей.

Наконец все трое прыгнули к забору и присели, прячась за погибшей растительностью, выглядывая из-за неё на улицу и пытаясь рассмотреть, что происходит во дворе соседнего дома. Ограда состояла из тех же металлических прутьев, что и садовая, недавно огораживавшая сад рейны со стороны берега. Только здесь прутья были туго обвиты мёртвыми, засыхающими плетями сторожевых цветов. Щурясь на огонь, начинавший пожирать соседний дом вкруговую, Ориан, вздрагивая от отчаянных криков, пробормотал:

— Но там никого не должно быть! Семья клана Иллюзии Света перебралась к нам сразу, как только они поняли…

— А может, это дальние соседи, которые тоже хотели к вам? — предположил Сергей, с замиранием слушая мольбы о пощаде и душераздирающие крики боли, которые время от времени ненадолго обрывались, чтобы потом с новой силой взывать к мучителям. Но ещё страшней было слышать перекрывающие эти вполне человеческие голоса жуткий торжествующий вой и яростный пронзительный визг.

Кажется, Ориан тоже расслышал что-то странное в этих звуках. Только он, встревоженно было прислушавшись к ним, вдруг оглянулся на своих телохранителей. Движение вышло таким резким, что Серый невольно повторил его.

Зайд сидел сбоку от своего маленького хозяина и, вцепившись в засыхающие плети охранных трав и цветов, глубоко внюхивался в дым от соседнего дома. Впрочем, нет. Он не внюхивался, а вдыхал его — жадно и часто. И лицо мальчишки, медленно мотающего головой: «Не-ет!», постепенно становилось страшным — отталкивающим: глаза, внезапно из желтоватых вспыхнувшие прозрачно-зелёным, неподвижные, распахнулись так, словно их выпучивало изнутри; рот раззявлен — то ли злобно ощерен, то ли брезгливо оскален.

Ничего не понимая, Сергей взглянул на Макина. Тот на коленях отползал к клумбам и, жалобно сморщившись, ополоумевшими, чуть не слепыми глазами таращился на пожар, что-то беззвучно говоря.

Кажется, Ориан понял — что. Он суматошно поднял край своей рубахи и буквально сдёрнул с ремня на штанах две металлические цепочки. Резкий звенящий рывок в стороны — и в его руках оказалась ременная петля. Шаг к Зайду, который уже начинал выть сквозь стиснутые зубы — и петля так же, рывком, затянулась на шее мальчишки-оборотня. Другой конец цепи Ориан пристегнул карабином к оградному пруту и стремительно обернулся ко второму телохранителю. Изумлённый Сергей только и мог, что следить, как Ориан решительно захлёстывает петлю на шее Макина.

— Помоги подтащить его к забору! — крикнул Ориан, который успел замотать лицо Макина его же рубашкой, оставив наружу лишь сверкающие злобным зелёным огнём глаза, а теперь пинками заставлял его приблизиться к ограде.

Макин мычал под рубашкой, вертел головой, но в целом не выглядел слишком уж сопротивляющимся. Тем не менее Ориан не мог его сдвинуть с места.

Мгновенно очутившись с другой стороны от телохранителя, Серый вцепился в его подмышки, а потом, пока тот, ошеломлённый захватом, оглядывался на него, рывком бросил к ограде. Снова щёлкнул карабин цепи. Серый только было хотел спросить Ориана, что за хрень происходит, как Зайд затряс головой и, подняв подбородок кверху, завыл в полный голос. Испуганному Сергею показалось, что крики на той стороне улицы замолкли. Ориан, обозлённый, ударил телохранителя по губам, но тот лишь огрызнулся на хозяина и снова взвыл — тоскливым воем оставленного в одиночестве зверя. Но в волчью ипостась, тем не менее, он не превращался, как и Макин.

— Что это? — перекрикивая вой, резко спросил Сергей растерянного и отчаявшегося утихомирить своих телохранителей Ориана.

— Чад-трава, — откликнулся Ориан, сжимая кулаки. — Кажется, бандиты у кого-то нашли её и… Надышались дымом.

— Обкурились, — понял Серый. Как понял и то, почему Ориан замотал рубахой лицо Макину. — На оборотней тоже действует?

— Да, чад-трава поднимает их сущность и заставляет быть волками без оборотничества.

— Зачем Зайда бил?

— Боль может заставить оборотня опомниться. Но Зайд… — Ориан прикусил губу, морщась от страха и жалости. — Он надышался… Слишком много…

Сергей чуть не подпрыгнул, когда Зайд испустил заполошный вопль, дергая металлические прутья ограды, словно собираясь опрокинуть её. А потом Серый вспомнил свою первую встречу с пацанами, вспомнил разбитые пальцы, которыми защищал лицо от ударов ногами, и, не раздумывая, врезал кулаком по лицу мальчишки-оборотня, по его орущему рту. От души.

Зайд отшатнулся так, что захрипел, когда ременная петля врезалась в его горло. Ориан перенаправил его падение к ограде, по которой мальчишка-оборотень и сполз на землю. Очнувшийся от наркотического дыма Макин торопливо подполз к сородичу и натянул его рубаху на его же нос.

— Почему с нами ничего? — резко спросил Серый, помогая прочухавшемуся Зайду сесть, прислонившись к ограде.

— Мы маги. На нас чад-трава не действует.

— Что теперь? — От неожиданности Серый вдохнул слишком много дыма и закашлялся. — Они больше не будут… выть?

— Не знаю, — признался Ориан. — Я слышал, но никогда не видел…

— Но что делать… — Сергей чуть не выругался. Надо бы бежать — смотреть, что в соседнем доме происходит, не нужна ли помощь, а тут — привязанные к ограде оборотни, которых не оставить, потому что… А вдруг прибегут бандиты — и беззащитных… — Ориан, они долго будут в себя приходить?

— Не знаю! — чуть не крикнул мальчишка, с новым отчаянием вглядываясь в возобновившееся неясное движение в соседнем дворе и вслушиваясь в новые умоляющие взывания и ликующий звериный визг.

— Сиди с ними! — велел Серый, обзывая себя последним дураком за непозволительную глупость: велела же Лиза носить с собой марлевую повязку!.

— Нет! — строптиво вскочил Ориан, сидевший рядом с Макином. — Я с тобой.

Макин только пригнул голову, исподлобья виновато глядя на маленького хозяина.

— Я прослежу за ним! — пообещал ему Серый, потому что времени на пререкания не оставалось. Молящие крики постепенно глохли, и от этого становилось страшно.

Уже вдвоём они, пригнувшись, выбежали на улицу и от покорёженных ворот огляделись. С обеих сторон — никого. Пересекли дорогу и приникли к ограде соседнего дома. Серый, не оглядываясь, крикнул:

— Как отличить бандитов?!

— Смотри магически! Чад-трава создаёт вокруг них чёрно-жёлтый цвет!