Прижимая к груди почти сросшееся запястье, Раскольникова осмотрелась. От третьего этажа почти ничего не осталось: потолок и стены были в глубоких трещинах, в полу образовалась огромная дыра, всюду валялись обломки бетона и торчащая арматура, а одну из колонн и вовсе снесло.

— Красота… — тоскливо прошептала ворожея и еще тише выругалась. Пошатываясь, она кое-как встала на нетвердых ногах и привалилась к стене. Определенно, день не задался, и можно было даже не думать о том, чтобы сегодняшним вечером выходить на новую охоту. Только не в таком побитом состоянии и с гудящей от сильнейшей мигрени головой. Страшно хотелось лечь спать. Настолько, что даже разбитый пол и собственное порванное пальто в качестве одеяла казались вполне сносным вариантом. Радовало только то, что чертов колдун точно умер и…

Ведьма оборвала себя на полумысли, вцепившись застывшим взглядом в валявшегося неподалеку мага, и зло выругалась в полный голос. Даже отсюда она видела, как грудь мужчины медленно поднималась и опадала. Это было почти невозможно, но… Да, он все еще дышал.

Не на шутку рассвирепев и яростно зарычав, Адель забыла про всякую усталость, резко оторвалась от стены и широким шагом быстро направилась к колдуну.

— Копался в моей голове, спутал все карты, — перечисляла ведьма, морщась от боли, — попытался подчинить и чуть не убил! Достаточно для смертной казни!

На ходу подобрав с пола ритуальный кинжал, Раскольникова в два прыжка оказалась рядом со своим врагом и нависла над ним, точно жаждущая крови фурия.

Он действительно был жив и лежал среди разбитых плит без сознания. Покрытые бетонной пылью и грязью одежды пропитались кровью, но раны мужчины были не серьезнее, чем у ведьмы. На воротнике некогда белой рубашки помимо свежих капель кровь запеклись несколько старых пятен. Злорадно усмехнувшись, Адель сильно оттянула чужой ворот и нашла то, что спасло колдуну жизнь. То оказался расплывшийся до полного неузнавания и уже успевший застыть амулет на плетеном шнурке. Раскольникова знала такой тип артефактов и их полезное свойство за сотую секунды автоматически выбрасывать щиты, защищая и тело, и разум, и внутренний источник мага-носителя. Она знала, какими они были сложными в изготовлении, а от того очень редкими и дорогими, и по достоинству оценила предусмотрительность и серьезность подготовки колдуна.

— Молодец, — зло выплюнула Адель. — Но теперь ты точно не спасешься, сволочь.

Стремительным движением ведьма занесла кинжал, намереваясь перерезать мужчине горло от уха до уха.

Но удара не последовало.

В один миг вся ярость, злость и жажда крови исчезли без следа.

Несколько долгих минут Адель вглядывалась в бледное лицо колдуна, внимательно изучала каждую его черточку. Она мягко опустила руку с кинжалом и медленно подалась вперед, низко склонившись над мужчиной. Свободной рукой скользнула к испачканной серой пылью щеке и, едва касаясь, провела по точеной скуле. Не приходя в сознания, колдун болезненно перевел дыхание. Ресницы дрогнули, хотя глаза так и не открылись. Но то, что было спрятано за ними, засияло сильнее прежнего.

Рассматривая незнакомца завороженным взглядом, ведьма едва слышно промурлыкала:

— Hellooo you, pretty thing.

Весь следующий час Адель потратила на то, чтобы вытащить проклятого колдуна из той дыры, в которой они по его милости очутились. Самым ужасным было то, что несмотря на худобу, мужчина оказался ужасно тяжелым. Сплошные мышцы да кости, что Адель ни капли не радовало. Но деваться было некуда, и пришлось как-то выбираться, да еще так, чтобы не привлечь ничье внимание. Не так далеко от заброшенной стройки располагались жилые дома и, если там не жили совсем уж безразличные люди, которых ни капли не волновал внезапный магический взрыв в здании-призраке неподалеку, то полиция должна была приехать с минуты на минуту. Так что перекинув руку колдуна себе через плечо и связав его топорным и самым простейшим заклинанием для поднятия тяжестей, Адель подняла мужчину с пола и, крепко держа его за талию, заспешила на выход.

Ей все же повезло не попасться никому на глаза. Издали же они с колдуном вовсе представляли совсем безынтересную и в чем-то обыденную картину для случайных прохожих: уставшая и несколько потрепанная женщина вела своего основательно помятого и полубессознательного дружка до дома, позволяя ему наваливаться на себя всем весом. Только вот ноги у мужчины не двигались. Его как будто несло еще какая-то сила помимо крепко сбитой спутницы, что сразу же выдавало в его даме мага. Останься у Адель еще хотя бы немного сил и не гуди так страшно голова, она бы быстро сплела что-нибудь для отвода глаз, но и заклинание-помощник для данной ситуации ей далось еле-еле. Колдун меж тем приходить в сознание явно не собирался и напоминал скорее набитую камнями тряпичную куклу, чем живого человека. Даром, что все еще дышал.

— Да, приятель, ты теперь со мной до смертного одра не расплатишься, — злобно процедила Адель сквозь крепко сжатые зубы, остановилась ненадолго, чтобы поправить свою ношу и съехавшую с плеча на локоть сумку с прихваченным в спешке ритуальным кинжалом, и с новым рывком заспешила дальше.

Наконец она вышла к оживленной дороге, по которой быстро сновали машины. Мелькали так же и желтобокие такси, что не могло не радовать. Удерживая обмякшего колдуна и чуя, как слепленное кое-как заклинание медленно тает и рвется, Адель всеми правдами и неправдами пыталась привлечь к себе внимание водителей. К счастью долго голосовать не пришлось, и минут через пять на обочине рядом с потрепанной парочкой остановилось свободное такси. Чуть ли не взвизгнув от радости, ведьма перехватила крепче колдуна и так быстро, как могла подошла к автомобилю.

— Пожалуйста, выручите! — взмолилась Адель, наклонившись к окну машины. — Я его одна до дома точно не донесу!

Таксист опустил стекло и настороженно оглядел потенциальных клиентов.

— Со здоровьем что или просто перепил? — поинтересовался он, кивнув на колдуна, который медленно и неотвратимо оседал на землю. Заклинание все-таки не выдержало и порвалось в лоскуты. Резко запахло озоном, но, понадеявшись, что водитель ничего не заметит, Адель продолжила концерт.

— Да забухал козел такой! — взъярилась ведьма, рывком приподнимая почти съехавшего в придорожную грязь колдуна. — Опять со своими дружками квасили! А ему вообще много не надо, проклятье мое… Еще и подрался с ними, чудило! Еле разняла!

— А чего учуханные такие? — подозрительно спросил водитель, отметив слой бетонной пыли, которая покрывала незадачливую парочку.

— Да там у дружков его соседи по лестничной клетке ремонт делают, — закатила глаза Адель. — Так я пока своего от них вытаскивала, он меня в мусор строительный толкнул несколько раз и сам там спать чуть не устроился, идиот такой! Вон, смотрите! Пальто мне порвал! Вот как я завтра на работу пойду с такой дырой?!

Ведьма уже едва ли не плакала от разыгранного отчаяния и злости, но таксист, к счастью, принял ее историю за чистую монету и совершенно искренне посочувствовал.

— А он мне машину не изгадит? — на всякий случай уточнил он, открывая для пассажиров дверь.

— Да он уже все, что мог выблевал, разве только внутренности еще каким-то чудом на месте остались, — прохрипела Адель, заталкивая на заднее сидение так и не пришедшего в себя колдуна. Тот упал вперед не хуже бесчувственного мешка с картошкой, без единого звука и сопротивления.

— Ты мужа-то пристегнуть не забудь, — напомнил таксист, когда Адель более-менее усадила мужчину и пристроилась рядом.

— Да, да, обязательно, — впопыхах отмахнулась она, забралась в свою сумку и быстро сунула водителю крупную купюру.

— Столько же когда доедем, — заверила она таксиста, продиктовала адрес и, когда машина сдвинулась с места, устало развалилась на сидении. Немного посидела так, после чего лениво повернула голову и из-под встрепанной челки посмотрела на колдуна. Пребывая в глубоком небытие, мужчина как и прежде продолжал стойко ни на что не реагировать и спорить по безмятежности с деревом.