— Шанти, я тебя сейчас не очень понимаю. У тебя есть какие-то предположения?

— Возможно, но нужно все проверить и… не забивай себе этим голову, ладно? Тебе вообще сейчас отдыхать положено.

Я не стала спорить. Знаю его, если что решил, никакими клещами не вытянешь слов. Придет время сам расскажет. Только перебралась на пол ближе к камину и положила руку на спину друга. Так мы и сидели, глядя на огонь и слушая стук наших сердец. Ну, я слушала. О чем думал Шанти, не могу утверждать. Хотя мне казалось, что он тоже в эту минуту расслабился и просто наслаждался моментом.

Утром на четвертый день после возвращения из слегка затянувшегося путешествия я проснулась, чувствуя себя совершенно здоровой. Не в силах больше оставаться в этих круглых стенах своей горячо любимой башенки, я решительно настроилась на разговор с лордом Гарнетом и стала собираться к завтраку. Но моим чаяниям не суждено было сбыться. Уже по пути в столовую я заметила, что-то идет не так. В доме царил странный переполох. Вскоре выяснилась и причина творившихся беспорядков, у Мариэль начались роды.

Мужчины, не отражая ничего вокруг, потерянно сновали по дому и пытались найти себе занятие. Ничего дельного у них не получалось. В конечном итоге Эльза выгнала всех из покоев Мариэль, сказав, что когда будет нужно, их позовут. Нолан, лорд Гарнет и господин Линн собрались в гостиной и покорно приготовились ждать. Время от времени Нолан вскакивал со своего места и порывался бежать. Проверять, как там обстоят дела у его любимой, но его вовремя успевали остановить.

Я не смогла ни на чем другом сосредоточиться, заразившись летающей в воздухе легкой паникой и серьезностью момента. Поэтому бесцельно курсировала между гостиной, спальней Мариэль и кухней, где изнывала в ожидании новостей Маришка. Казалось, время застыло и забыло, что нужно двигаться. Так медленно тянулись часы ожидания. Мужчины, успокаивая нервы, уже успели опустошить бутылку крепленого Имперского черного вина, и теперь на их лицах блуждали растерянные улыбки. В какой-то момент Эльза, ловко выловив меня в коридоре, надавала указаний и отправила за сменным бельем и чистыми простынями. Выполнив все требуемое, я робко вошла в покои, где находился эпицентр сегодняшних треволнений.

На кровати, разметавшись, лежала бледная и измученная Мариэль. Ее волосы слиплись от пота, а глаза полубезумно смотрели в пустоту. Я, конечно, предполагала, что родить не такое уж пустяковое дело, но не ожидала, насколько болезненным и тяжелым окажется весь процесс. Мне стало ее так жалко, утешала лишь мысль, что это неизбежная плата за счастье встретиться со своим малышом и привести в этот мир новую жизнь. На секунду закралась крамольная мысль, когда-то и мне предстоит оказаться на этом месте. Совсем не контролирующей ситуацию, страдающей от боли и испытывающей колоссальную нагрузку на весь организм. Фух, от такой перспективы я даже вздрогнула. Уж очень яркой, заполненной множеством деталей, представала сейчас передо мной картина появления на свет маленького человечка. И каждая деталь отражала всю неприглядную, обратную сторону этого чудесного события. Прогоняя неуместные мысли, я возрадовалась, со мной подобное произойдет еще не скоро, когда-нибудь в далеком будущем. Не зная, чем можно помочь Мариэль, я поспешно положила постельные принадлежности и вопросительно посмотрела на Эльзу. Спасибо Высшим, та отлично уловила мое настроение и мысли. Понимающе усмехнулась и отправила успокаивать мужчин. Сказав, что если потребуется моя помощь, она позовет. А пока и так все нормально, идет своим чередом. Я бросила последний взгляд на Маришку, свернувшуюся, насколько это было возможно, на боку и безучастно глядевшую в окно. На самом деле мысленно она сейчас была не здесь и не с нами. Внутри себя, полностью сосредоточенная на своих ощущениях и переживаниях за малыша, ведь ему в этот момент ничуть не легче, чем его маме. Я вышла, тихо притворив за собой дверь.

Снова потекли долгие минуты томления. Я как могла, ободряла лордов и старалась отвлечь их вопросами по новым разработкам стимуляторов роста. Они вроде отвлекались, но все равно периодически нервно поглядывали то на часы, то на двери, ведущие из гостиной. Лейтон уже махнул на все рукой и ушел, надеясь скоротать время за делами. Шанти, по обыкновению, устроившись на подоконнике, заинтересовано взирал на творящееся безобразие и, казалось, искренне не понимал, чего все так странно себя ведут.

Под вечер, когда на бледном лице Нолана почти не оставалось жизни, светящаяся от радости кухонная Маришка влетела в комнату и принялась поздравлять беднягу с рождением сына. Мы даже не сразу сообразили что к чему, до того намаялись за день. Веселый и быстрый щебет кухарки сбивал с толку, а наше притупившееся мировосприятии изрядно тормозило. Нолан первым вышел из прострации и вихрем умчался знакомиться с новым членом своей семьи. Следом за ним неуверенно потянулись и мы с лордом.

Перед входом в покои мы, не сговариваясь, сбавили темп и начали топтаться, давая возможность новоиспеченным родителям насладиться трогательностью момента и познакомиться с крошкой. Я старательно отводила глаза и чувствовала себя жутко неловко. Странно, почти весь день провела рядом с ним, и только теперь, оставшись наедине, вдруг нахлынуло. Лорд Гарнет, похоже, испытывал нечто подобное, так как тоже старался на меня не смотреть и хмуро молчал. Пауза изрядно затянулась, а я все никак не могла решиться на какое-нибудь действие и подобрать верные слова. Нужно отдать должное лорду, он все же первым начал неудобный разговор.

— Алистер, я виноват перед тобой. Какие бы ни были причины, мне не следовало переходить границы и общаться с тобой в неподобающем тоне. Я пойму, если в ближайшее ты время захочешь покинуть этот дом.

Вот что значит воспитание и аристократия. Несмотря на то, что это я — чужой человек грубо и без приглашения влезла в его личную жизнь, он нашел в себе силы, чтобы извиниться и сохранить достоинство.

— Это мне нужно перед вами извиниться, я очень сожалею о случившемся. Если бы я могла изменить прошлое, я бы ни за что на свете не оказалась там, где оказалась. Поверьте, лорд Гарнет, я не хотела ничего дурного и случайно забрела в ту часть здания. А потом так увлеклась обстановкой, что позволила своему любопытству взять верх над разумом и воспитанием.

Я смущенно замолчала, не зная, что еще можно добавить. Надеюсь, он почувствовал, сколько искренности было вложено в мои слова.

— Лорд Нолан передал вам мой рассказ о случившемся? — переведя дух, спросила я.

Лорд Гарнет кивнул, задумчиво смотря поверх меня.

— Тогда вам известны причины и обстоятельства, по которым я отсутствовала. Мне очень жаль, что принесла вам массу беспокойства. Но если позволите, я бы хотела остаться в вашем доме еще на некоторое время, быть полезной вашему делу и… — тут я прямо посмотрела в лицо лорда, — хотелось бы вернуть расположение. Я еще не встречала людей, которыми бы настолько восхищалась.

Мужчина пытливо посмотрел на меня, но я выдержала его взгляд.

— Мне… приятно это слышать, правда. Но во всей истории, что поведал сын, остается очень много темных пятен. И насколько я понял, освещать их ты не планируешь.

Я удрученно опустила голову в знак подтверждения его слов. Мы некоторое время стояли молча.

— Хорошо, у каждого могут быть свои скелеты в шкафу, — подвел он итог нашему разговору, явно намекая и на всплывшие обстоятельства из его прошлого. — Я рад, что ты не держишь на меня обиды.

— Лорд Гарнет, мне хотелось бы верить, что когда-нибудь, несмотря на обстоятельства, вы вспомните эти слова и сможете остаться, столь же великодушны по отношению ко мне.

Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но не успел. Дверь в комнату Мариэль открылась, выглянул счастливый Нолан, и мы забыли обо всем на свете.

Видеть это крошечное чудо, забавно сопящее и причмокивающее ротиком, стоило тех волнений, что мы пережили сегодня. Он был таким милым и беззащитным. Вот малыш сонно улыбнулся, и мгновенно теплые улыбки озарили всех присутствующих. Непередаваемое чувство смотреть, как измученная, обессиленная, изнуренная проделанной работой женщина на глазах преображается. Тени исчезают с ее лица, оно разглаживается, взгляд просветляется, и она сама вся словно начинает сиять изнутри. А главное, всему этому только одна причина, она стала мамой. Приняла на себя ответственность за жизнь другого человека, теперь она для него станет всем. Сколько неподдельной радости испытывают сейчас Мариэль и Нолан, глядя на свое продолжение, новую часть их душ. А новорожденный доверчиво лежит на руках у папы и даже и не подозревает, сколько счастья принес с собой в этот мир.