«Если Лерка так зла, страшно представить, что с Викой за припадок случится».
Осторожно выбравшись из объятий Ящерова, который, в принципе, меня ни к чему и не склонял, ловко схватила за металлическую лестницу и, босая, вышла на деревянный настил, только сейчас замечая, какая очаровательная планировка у дачи Дмитриева.
— Наталья!!!
«Чёрт…»
Яростно сверкая глазами, к нам приближалась Вика.
— Ты мне испортила всю жизнь! — Заорала Ташкевич, сжимая кулаки. У сестры даже слёзы брызнули из глаз, явно от ярости, и, если быть честной, большая доля вины за содеянный бедлам лежала на мне.
Тяжело вздохнув, мои плечи грустно поникли.
— Эй, полегче.
Руслан поставил рядом со мной босоножки, только что потонувшие в бассейне, сурово вперившись в мою родственницу.
— Ты вообще молчи, ущербный!
На террасу вышел ещё один участник сегодняшнего спектакля, только в отличие от нас, пьеса не доставила ему никакого удовольствия. Более того, Дмитриев был взбешён в прямом смысле этого слова.
— Ты, сукин сын…
Ящеров тут же схватил хозяина разгромленной дачи за горло.
— Ещё один "Вяк" в сторону моих родителей, и твой папа зря потел!
Саша захрипел, но Руслан его довольно скоро освободил, я даже испугаться не успела.
— Валите на хрен отсюда! — Закричала Вика, заламывая руки от отчаяния.
Девушка хотела помочь Дмитриеву, но тот ударил её по протянутой ладошке, тут же пробуждая во мне сестринские чувства.
То, что покинуть эту дачу придётся прямо сейчас, лично у меня никаких сомнений не вызывало, а вот вопрос: как это сделать, находясь за сорок километров от города — немного озадачивал. Однако то, что с Дмитриевым я никуда не поеду — дураку понятно. В машину к человеку, у которого рука поднимается на хрупкую девушку, я уж точно никогда больше не сяду.
Выкрутив юбку платья, готовясь морально высказать свою просьбу, была удивлена словами Ящерова:
— Ладно, ущербный. Хоть мы и не виноваты в погроме, который устроили твои непонятливые дружки, не считая, естественно, столика, не сумевшего оценить твоё чувство юмора и причину смеха, признаю у себя сегодня полное отсутствие обаяния. — Руслан достал трубочку из пятитысячных купюр, — бери, — и аккуратно поставил её на столик. — Пошли.
Меня взяли за руку, потянув в сторону ворот особняка. Я обернулась к Вике, которая испуганно смотрела на своего Сашу, потирая ударенную руку. Стало страшно за сестру.
— Подожди, — Руслан остановился, тут же посмотрев на меня жёстким взглядом, готовясь к очередной перепалке, но сегодня не только ему меня удивлять можно. — Я не могу бросить Вику. Ты видел, какой этот Саша неадекватный?
— Так он не твой «мажорик»?
— Пф! С чего ты вообще это взял?
Улыбка Руслана стала просто до ужаса неприлично широкой:
— Тоха, захвати блондинку… — Ящеров попросил настолько будничным тоном, что казалось, эта тройка друзей каждый день силой ворует с вечеринок девушек. — Где в твоей машине одеяло?
— На задней панели.
— Мы ждём тебя с блондинкой пять минут, потом уезжаем.
«Точно! Кошмарные ворюги»! — Свою улыбку, ни к селу, ни к городу, почему-то счастливую, я пыталась спрятать изо всех сил.
— Эй, вообще-то, это моя машина! — Возмутился рыжий парень, пока Воропаева хватала воздух ртом, возмущённо сопя рядом с брюнетом.
— Вот и поторопись, если не хочешь взбалмошную девицу тащить на себе сорок километров. Лерка, возьми мой байк.
Валерия на инстинктах поймала связку ключей, наконец, взрываясь.
— Ящеров, ты себя хорошо чувствуешь? Натик, ты чего молчишь?! Я тебя не узнаю!
Со стороны особняка послышался визг.
Высокий рыжий Антон бежал с бедной Викой на плече, гогоча, как полный неадекват.
— Валим! Живо!
Так быстро я ещё никогда не бегала!
За воротами оказался жёлтый Chevrolet Camaro и пара байков, хозяином одного из которых был Ящеров.
— Лерка, шлем надела!
— Не рычи на меня… кхм… Рыч… — Воропаева заржала от тавтологии, заводя движок чёрного зверя, разрисованного под пантеру. — Ну, вы и придурки! Догоняй, братик! — Девушка газанула, моментально набирая скорость. Витя, хищно улыбаясь, стартанул за Воропаевой.
— Пусти меня, тварина! — Вопли Вики резали по ушам.
— Малыш, мне твоё общество приятно с аналогичной взаимностью. Помолчи, — Антон расстроенно покачал головой, пропихнув кузину на заднее сидение своей иномарки, следуя за своей добычей. Его траурное настроение совершенно не испугало Ташкевич-младшую, которая, как фурия стала лягать парня, пока он её не скрутил и тихо не прошептал: — слушай, я знаю только один способ затыкать девушкам рот, но ты для него слишком мала. Не гневи Бога, прекрати переубеждать меня в обратном!
«Кто бы мог подумать!» — Изумлённо застыв, слушала тишину, не имея возможности разглядеть, что за возня происходит внутри, так как свет в салоне не включился, несмотря на раскрытые двери машины.
— Кобра, давай тоже через мою… — Руслан втолкнул меня в водительскую дверь, где сидение было поставлено на место, как только рыжий и Вика оказались сзади, совершенно не стесняясь проталкивать мою фигуру, держа за задницу, — что ж ты такая мокрая?
— Эй! Это ты виноват!
— ВИКА! — Дмитриев выскочил за ворота с десятком дружков, непонятно на что рассчитывая. — Ты ещё пожалеешь об этом дне!
— Да уж… дно ещё то! — Ухмыльнулся рыжий, когда наша машина резко сорвалась с места, не позволяя нетрезвым студентам даже коснуться «камаро».
— Тоха, подай одеяло, — Русик кидал на меня довольные взгляды, включив печку на полную мощность, а я пыталась унять бушующий в крови адреналин.
Закутавшись в плед, обрадовалась музыке, которая давала время ещё раз мысленно пережить самый кошмарный, на моей памяти, вечер.
«… или нет»?
Я не понимала, что со мной, как и то, каким образом вообще реагировать на поступки Руслана.
По сути, мы встречаемся только второй раз в жизни (по крайней мере, для него), поэтому собственнические замашки Ящерова конкретно ставят в тупик.
«Ну, не может мужчина так себя вести по отношению к девушке, отказавшей ему! Я ещё могла бы смириться с обидой, игнорированием, да даже с преследованием, как противоположной реакцией двух первых, но не ревностью! Можно подумать, будто я могу быть Русику чем-то значима».
«Ага, ещё реши, что он в тебя влюбился, дурочка наивная…» — мой разум насмехался надо мной, погружая в грусть-печаль.
Искоса бросая взгляды на Ящерова, управляющего машиной в совершенно расслабленном состоянии, пыталась подавить вспыхнувшие надежды, пока не поздно.
«Поздно»! — Вынесло сердце приговор, отчаянно забившись в грудной клетке, когда мой взгляд перехватили чёрные глаза водителя иномарки.
Руслан подмигнул, а я трусливо отвернулась к окну, чувствуя, как щёки полыхнули румянцем.
«А почему, собственно, и нет?! Да — я влюбилась — это глупо отрицать, но почему продолжаю отпихивать от себя парня? Понятное дело, обиделась на то, что мой Русик меня не вспомнил, что, если смотреть со стороны взрослой разумной двадцатипятилетней женщины — это же настоящий детский сад! Я ему понравилась, зачем отталкивать?! Ведь хочу же быть с ним!? Да? Да точно «ДА»! Конечно, он оскорбил мои ожидания своим предложением одноразового «перепихона», но личную позицию к предложенным мужчиной несерьёзным отношениям я показала! Пришла пора расслабиться и позволить пресловутой «Судьбе», так часто упоминаемой тётей Мариной, расставить всё по своим местам»!
Машина остановилась на родной улице, ставшей за этот год таковой не без оснований.
Без промедления, я поспешила покинуть чужую машину, помня, что на заднем сидении томится моя подозрительно-молчаливая сестра. Что уж там с Викторией сделал этот Антон, одному Богу известно, но своё имя вредина сегодня уж точно не оправдала.
Ташкевич-младшая, как и я, словно ошпаренная выскочила из «камаро», тут же направляясь к подъезду. Вика бросила на меня только один взгляд, но меня тут же пробрало предвкушение и совсем не позитивное.
