Впрочем, что гадать о мотивах Патрика, все равно ни до чего не додумается. Лори упорно гнала от себя мысли о покушении на Роберта, веря в то, что вампир выкарабкается. Жаль, конечно, что не сможет выполнить обещание узнать об артефакте, но что уж теперь, раз все так повернулось. Такси остановилось, Лорен рассчиталась и вышла, не глядя по сторонам. Даже если кто-то и следил за домом, ей это уже без разницы. Она поднялась на нужный этаж, открыла дверь – в квартире было темно и пусто. Видимо, мать осталась в «Лиловых сумерках», а может, ее просто не отпустили домой. Лорен сняла трубку домашнего переговорника и набрала номер из телефонной книжки – Сандра ответила почти сразу.

— Да?! Лорен, это ты?! – раздался ее громкий, с отчетливыми истеричными нотками, голос. – Ты где была, паршивка?! Ты зачем сбежала из клуба? Да ты хоть знаешь…

— Я вернулась, мама, — перебила ее Лорен. — И больше никуда не уйду, не переживай, — С невеселым смешком добавила она и повесила трубку.

Зайдя к себе, девушка достала второй переговорник, долго смотрела на него, а потом подошла к окну, открыла и, размахнувшись, выбросила аппарат. Горло перехватило, а глаза защипало, лицо девушки на мгновение исказилось, после чего она решительно захлопнула окно и направилась в ванную. День выдался насыщенным, следовало отдохнуть как следует.

После ухода Лорен Ховар еще немного посидел в своем кабинете, задумчиво щурясь, потом решительно встал и поехал в больницу, где оставил несколько часов назад Роберта без сознания. Там о нем пообещали позаботиться как следует, и оборотень надеялся, что детектив хотя бы пришел в себя. Когда Лунн привез беспамятного Роберта в приемный покой, вампир представлял собой плачевное зрелище, с развороченной в кровавые ошметки спиной и лицом бледнее штукатурки. Кажется, он и дышал через раз, даже вампирская регенерация не помогала – Хэйли требовалась кровь, и в ближайшее время. Оставив друга на руках у врачей, Ховар вернулся в участок, имел интересную беседу с мисс Уиллер, и вот теперь хотя бы одна проблема сброшена с плеч, алиби Роберта. Теперь он, конечно, понимал, почему Хэйли упорствовал в том, что его никто не видел, сойтись с внебрачной дочерью Дугала Лири в самом деле поступок не из самых умных. Уж точно Патрик не обрадуется, узнав о любовнике племянницы, и Роберту жизни не станет совсем.

Лунн нахмурился, потом поднялся и направился к двери. Он застал Χэйли уже без сознания, но успел осмотреть место нападения и даже пройтись по запахам, обернувшись ненадолго. Эльфы там были, это точно. Неужели решили убрать детектива только потому, что он сунул нос в дело об амулете?.. Но Роберт ничего такого не накопал еще. Может, потому, что он пошел разведывать о первой жертве непонятной эпидемии, к которой, Ховар был уверен, ушастые тоже приложили руку? Или… Лунн насупился, выйдя на крыльцо участка, и достал трубку. Может, Патрик все-таки узнал о Роберте и мисс Уиллер? Надо потрясти Хэйли, чтобы рассказал все в деталях, для полного понимания картины. Инспектор сел в служебную машину и поехал к больнице, где оставил детектива. Однако, когда он поинтересовался фамилией вампира, с удивлением и беспокойством узнал, что пациент выписался на ночь домой.

— Вот чертов неугомонный! – буркнул под нос недовольно Ховар, поморщившись. – И его отпустили? — С сомнением переспросил оборотень.

медсестра устало вздохнула, покосившись на Ховара.

— Крайне беспокойный пациент этот ваш мистер Хэйли, – она поджала губы. — Едва очнулся и встал на ноги, как тут же стал требовать отпустить его, мол, дальше он сам долечится, — девушка фыркнула и закатила глаза. – Врач, мистер Коллинс, полтора часа ругался с ним до хрипоты, этот упрямец все равно рвался домой. Если вы его друг, настоятельно прошу вас, съездите, проверьте, все ли с ним в порядке. У мистера Хэйли еще не до конца регенерация завершилась, ему под капельницей лежать надо вообще-то.

— Да-да, конечно, мисс, огромное спасибо! – Ховар поспешно попрощался и вышел из больницы, про себя костеря упрямого вампира, на чем свет стоит.

Какого ляда ему приспичило сбежать из больницы?! У него же все внутренности от этой пули в клочья. Лунн видел такие ранения раньше несколько раз и знал, что за оружие его делает. Кроме того, на месте нападения буквально воняло магией, его нос оборотня прекрасно чувствовал, да и взломанный асфальт говорил сам за себя. За Роберта взялись всерьез, а это говорило, что он слишком глубоко встрял в разборки эльфов. Ну или не стоило ему путаться с девчонкой Уиллер. В любом случае, вправить мозги Хэйли стоило, а потом вместе помозговать, что делать дальше. Ховар вырулил на перекресток и направился к дому Роберта, надеясь, что по пути детектив ни во что не вляпался в дополнение ко всем проблемам, что свалились на него.

Роберт пришел в себя от прикосновения к израненной спине чего-то прохладного и успокаивающего. Нестерпимая боль, терзавшая изнутри, утихла до состояния ноющей, однако тело ощущалось неповоротливым куском бревна. Лежал он на животе, конечно, в вытянутую руку была воткнута капельница с красноречиво алой жидкостью. Все, что Роберт мог разглядеть, это еще одну пустую кровать, часть окна, за которым темнел вечер, и стену, выкрашенную светло-зеленой краской. «сколько я пробыл без сознания?..» — Мелькнула у него вялая мысль. Судя по всему, он в больнице, значит, Ховар успел вовремя. хорошо, Шейн не стал добивать Роберта, решив оставить умирать так. В общем, если бы детектив не добрался до переговорника, то сдох бы в том переулке, без хорошего вливания крови никакая ускоренная регенерация не помогла бы превратить кашу из внутренних органов в нормальный ливер и кости. Сейчас как раз один из редких моментов, когда много крови не во вред, а только на пользу.

Роберт прислушался к себе еще раз: по щекочущему ощущению определил, что магия работает вовсю, восстанавливая разорванные ткани, и даже смог на несколько мгновений перейти на внутреннее зрение, отметив, что в кровь в капельнице что-то подмешали для лучшей усвояемости.

— Очнулись? хорошо, но магией лучше не пользоваться, — тут же раздался голос медсестры, обрабатывавшей Роберту спину. — Вы потеряли много жизненных сил, вам восстанавливаться несколько дней…

— Н-нет, – прохрипел Роберт, шевельнувшись. — Мне… д-домой… надо…

— Какое домой, вы о чем вообще говорите?! – возмутилась медсестра, которую Хэйли не видел. — Да вы не то, что встать, вы сесть не сможете в ближайшие несколько часов!

А вот с этим спорить не приходилось. Детектив даже пошевелиться мог с большим трудом, не говоря о большем, и как ни хотелось вернуться, придется пока остаться здесь. Но не несколько дней, нет. Лорен, надо срочно с ней связаться, сказать, чтобы не смела лезть в это дело с артефактом! Оно становится слишком опасным, если уж эльфы осмелились попытаться убить его, несмотря на то, что он на данный момент единственный наследник клана вампиров. И какие бы прохладные отношения не сохранялись между Робертом и Стефано, последний ушастым по-откручивает все лишнее, если с Хэйли по вине эльфов что-то случится. Тогда в Риклин придет настоящая война…

медсестра закончила с его спиной, наложила повязку с целебной мазью, поправила одеяло и вышла из палаты, аккуратно прикрыв дверь. На Роберта снова навалилась ужасающая слабость, а щекотка изнутри как будто стала сильнее – магия работала. Он смежил веки и глубоко, размеренно задышал, входя в некое подобие транса и помогая организму. Незаметно для самого себя, Хэйли провалился в крепкий целительный сон.

В следующий раз он пришел в себя, по ощущениям, спустя часа два, и в капельнице поменяли мешок – крови там на сей раз было больше. Чувствовал себя Роберт не в пример бодрее, ушла слабость, и дышалось гораздо легче – легкие почти восстановились. Голова не кружилась, в сознании присутствовала ясность, только вот спина, судя по всему, еще не зарубцевалась: повязка оставалась на месте. Роберт предпринял попытку пошевелиться, и она удалась, и ободренный детектив, подобрав под себя руки, осторожно поднялся, чутко прислушиваясь к себе. Организм против вроде не был, всего лишь на мгновение стены палаты дрогнули, но потом реальность обрела твердые очертания. И все же, от движения спину закололи острые иголочки боли, но Роберт только поморщился и медленно выпрямился, подтянув колени и сев на пятки. На нем была больничная пижама, в палате кроме него никого не обнаружилось. На тумбочке лежали его вещи, в том числе и переговорник, в который Роберт и вцепился первым делом.