Девушка схватилась за живот, ее синий как океан глаза расширились. Стон сорвался с губ.

Он приподнял бровь.

— Слишком много, слишком быстро?

Она вскочила на ноги, произнося задыхаясь:

— Помоги.

— Ванная слева.

Она бросилась в небольшую комнату, и Торин следом за ней по пятам. Когда она сгорбилась над унитазом, он сделал то, чего прежде никогда не делал, не одев перчатки. Он схватил ее волосы и придержал их. И как раз вовремя, поскольку ее вырвало.

Когда она закончила, Торин отпустил её и отступил.

— Почему бы тебе не принять душ? В этой комнате есть все, что может тебе понадобится, даже сменная одежда. — Он держал там несколько рубашек и спортивных штанов.

Он держал рубашки и спортивные штаны повсюду, желая всегда быть прикрытым, чтобы избежать риск обнажить кожу и дать кому-либо прикоснуться.

Женщины никогда еще не одевали его одежду, но Торину понравилась такая идея.

Но ей всего семнадцать, а Торин не был совратителем малолетних.

Глупый Кронос нашел ему девушку, слишком юную, чтобы к ней прикасаться.

По крайней мере сейчас.

Она медленно опустилась на пол и не взглянула на него.

— Тебе станет лучше, а потом снова можешь попробовать поесть.

— Хорошо.

— Тебе нужна моя помощь?

— Нет. Нет, — повторила она.

Спасибо Всевышнему. Торин не знал, как бы ответил.

— Когда закончишь, мы поговорил, ладно? — Он закрыл дверь, оставляя ее одну.

Прошло несколько минут, прежде чем он услышал плеск воды. Пока она мылась, он ходил, ожидая. Думая. Двадцать четыре часа — она сказала. Это так долго он будет с ней. Это не достаточно долго.

Он хотел спросить, когда ей исполнится восемнадцать. Он хотел упасть на колени и молиться, чтобы это случилось пока они будут вместе.

Слишком жутко?

Конечно, девушка не могла быть носителем чумы. Кронос не послал бы к нему переносчика. Когда она достаточно повзрослеет, Торин сможет позволить себе прикоснуться к ней. Это не обязательно будет сексуально. Они смогут держаться за руки.

Испытать тепло чьей-то кожи, мягкость, почувствовать связь, осязаемое знание, что он не один…

Торин застонал от опьяняющей мысли.

Спустя долгое время, девушка появилась, в облаке пара. Мокрые волосы стали темными, почти коричневыми. Она расчесала их, от чего волосы на кончиках завились.

Без грязи на лице он смог увидеть сияние ее кожи. Бледную словно фарфор с легким узором вен. Безупречная.

Девушка надела его одежду, материал свободно болтался на ней.

— Спасибо, — прошептала она.

— Пожалуйста.

Он увидел, как неловко она двигается, все еще не смотря на него.

— Я знаю, что буду с тобой двадцать четыре часа, — начал Торин, — но я предпочел бы не тратить их все сразу. Хочу разбить их. Один час в день, в течение двадцати четырех дней. Как ты на это смотришь? — Он может использовать время, чтобы завоевать ее доверие, разговорить и заставить её расслабиться. С радостью с ним встречалась. И возможно, если удача улыбнется ему, она захочет продолжать с ним видеться.

Удивленный взгляд нежно-голубых глаз смотрел на него.

— Но я думала…

— Что?

— Не бери в голову. — Она прикусила нижнюю губу и кивнула. — Условия позволяют это, так что, да, я бы предпочла приходить на час в течение двадцати четырёх дней.

Его колени практически подогнулись.

— Спасибо.

Она кивнула, сказав:

— До завтра.

И через мгновение исчезла.

Переводчики: silvermoon, Shottik

Редактор: natali1875

Жозефина торопливо покидала свои скудные пожитки в сумку. Пачка наличных, которые она приберегла. Смена одежды. Медальон матери, который она ни разу не надела из страха, что кто-нибудь его сорвет с ее шеи.

Кейн не ушел. Сегодня состоится его свадьба, так что она не хочет находиться здесь и видеть все это. Пройдет ли он через это? Или нет? Она предчувствовала, что будет задаваться этим вопросом всю оставшуюся жизнь… и плакать.

Как только она закрыла сумку, ее желудок сжался. На ее глазах выступили слезы, заставив фыркнуть от раздражения. Глупые слезы! Я теперь стала так часто плакать. Как раз с тех пор, как встретила Кейна.

Я не должна была целоваться с ним в прошлый раз.

Но ее поглотили наслаждение, бешеная страсть, ощущение тепла и напряжение во всем теле… ей было необходимо все это.

Прошлое исчезло. Желание умерло, ослабло и вздохнуло последний раз. Кейн стал её миром, который она и не надеялась когда-либо найти.

И он тоже хочет быть с ней. Но… сколько же это слово разрушило. У нее есть выбор. Быть с ним, рискуя навлечь царский гнев, или без него, тем самым защитив.

Его безопасность кажется важнее ее страсти — но лишь чуточку.

Однажды, возможно Кейн поблагодарит ее. Черт, он уже будет счастлив без нее. Он ушел с бала вместе с Синдой, и Жозефина больше его не видела. Хотя она его искала.

У нее нет ни одной идеи, что произошло между ними, но слухи ходили грандиозные. Кейн провел ночь в ее спальне.

Одна слезинка покатилась по щеке, и она вытерла ее тыльной стороной ладони.

Не важно. Она на цыпочках пересекла пустое крыло прислуги, а затем коридор и выглянула в окно с видом на подъездную дорогу.

Череда карет растягивалась вниз по дороге. В каждой из них восседал Опулент, наверняка одержимый желанием скорее достичь королевских ворот.

Венчание начнется с минуты на минуту.

Не было лучшего времени для побега. Слуги заняты на первом этаже. Король и королева отвлеклись.

Охрана вынуждена следить в оба за садом, чтобы быть уверенными, что Феникс не прорвется.

— Серьезно? — произнес голос из-за спины. — Ты на самом деле сбегаешь от меня?

Она обернулась и столкнулась лицом к лицу с очень рассерженным Кейном. Он не был одет в одежду для бракосочетания. Вообще-то, он выглядел… неряшливо. На нем была мятая футболка с надписью "Медоеду все равно", чтобы она ни значила и брюки, порванные в нескольких местах. Его глаза горели красным огнем, а вокруг рта пролегли жесткие складки.

— Почему ты не в человеческом мире, или еще лучше, не готовишься внизу к своей свадьбе? — требовательно спросила она. Ненавидя при этом его, ненавидя себя.

— Ты так торопишься поскорее меня женить?

Она подняла голову, отказываясь раскрывать, насколько была потрясена.

— Ты делишь ложе с принцессой, не так ли? Думаю, у тебя хватит рвения на нас обоих.

Черты его лица смягчились, делая его похожим на полного надежды мальчишку, такого прекрасного, что в ее груди закололо.

— Я могу это считать ревностью, Динь?

— Конечно, нет! Мне все равно, чем ты занимаешь и с кем спишь.

Ложь. Она ненавидит ложь. Что с ней случилось? С момента их знакомства она стала больше, чем плакса. Она становится похожей на сварливую бабу.

В один миг мягкость покинула его лицо, а глаза сузились.

— Это правда. Я спал с ней. И еще я спал с целым вагоном и маленькой тележкой женщин до приезда в Седуир. Но знаешь, что? Синда стала лучшей из всех, с кем я когда либо был.

Это был удар под дых, удар такой силы, что она не уверена, оправится ли после него когда-нибудь. Румянец унижения выступил на ее щеках или, может, это разочарование и ярость.

Как он посмел! Как он мог хвастать тем, что после того поцелуя, который они разделили, он отправился прямиком в постель к Синде?

Неожиданно ярость затмила все другие эмоции.

— Мои поздравления, — сказала она так сухо, как могла. — Теперь ты де-факто такой же как все в этом царстве. — Она спасла ему жизнь, он спас ее. Обстоятельства не позволили им быть любовниками, но они могли остаться друзьями. Ей всегда этого хотелось. Точнее, до тех пор, пока он не разрушил малейшую надежду на такой исход.

— Держись от меня подальше. Мне бы хотелось, чтобы мы никогда не встречались.

В этот раз его лицо осталось непроницаемым, только голос стал тише, в нем проскальзывало презрение.