Вампир сориентировался мгновенно.

— Моя госпожа, — он переломился в глубоком поклоне, — что произошло?

Гордому Салеху нелегко далось такое подобострастие, но он справился. И справился неплохо. Эльвира списала внезапно прорезавшуюся почтительность на страх, но вопрос все равно проигнорировала.

— Ты нашел мальчишку?

— Да, моя госпожа. Его квартиру охраняют бойцы из конторы, и моих сил пока недостаточно для гарантированной ликвидации. Требуется время.

— Это неважно. Главное, что мы знаем, где он живет. Неразумно выпускать смерч, пока мы не завладеем ключом.

— Ключом? — непонимающе переспросил вампир.

— Да. Кинжал Графа — это ключ к его убежищу. Проникнуть за барьеры печати можно только с его помощью. Он недаром замкнул на себя первый ритуал. Он в центре управления, и у меня не получается выкурить его оттуда. Стоит нарушить баланс, и сеть убьет нас обоих.

Колдунья не упомянула, что вслед за ними последует весь город, но вампир догадался и сам. В защиту Салеха следовало упомянуть, что мыслей сровнять Москву с землей ради обретения свободы у него не возникло.

— Подлец! — Колдунья пыхнула тьмой в стороны, гася оставшиеся светильники. — Он заранее просчитал, что его попытаются вытащить из убежища. Но ключ остался цел, а это — лазейка. Ритуал не закончен.

— Собираешься прикончить Ящера и отправить смерч вслед за Графом? — Вампир сложил воедино частицы головоломки. — Я думал, ты хочешь отомстить.

— Ты обещал не держать меня за дуру, нежить! — В облаке мелькнули сузившиеся глаза. Кажется, Эль была недовольна, что сболтнула лишнее. И все же она продолжила: — Я все равно получу этот город! Так какая мне разница, каким образом умрет мальчишка?! Мне нужен смерч!

Тьма недовольно вздохнула, и по комнате прокатился очередной магический ураган. Салех и без того чувствовал себя неуютно, а сейчас ему показалось, что потолок начал опускаться, прижимая к земле. Сила разбушевавшейся ведьмы давила на него многотонным прессом. Вампир едва удержался, чтобы не вжать голову в плечи как испуганный ребенок.

— Ты нашел ключ?

Разгневанное облако нависло над вампиром, подавляя волю. Печать на шее предупреждающе усилила хватку. Эльвира без зазрения совести задействовала удавку, и теперь ошейник по капле выдавливал из Салеха жизнь.

— Да, моя госпожа, — прохрипел вампир. В этот раз обращение звучало очень правдоподобно. — Но…

— Я довольна, — своеобразно похвалила колдунья. Заклятие отпустило мгновенно, и вампир смог договорить:

— В одиночку его не достать. Территория академии круглосуточно охраняется «чертями».

— Справишься. Через неделю-другую у тебя будет достаточно помощников, чтобы отвлечь любую охрану. Готовься!

— К чему такая спешка, госпожа?

После недавнего унижения Салеху приходилось буквально по капле выдавливать из себя подхалимство. Вампира разрывало от ярости, но на лице и в проблесках ауры отражалось лишь искреннее беспокойство. Ради свободы бывший ключник был готов нырнуть в чан с дерьмом. При условии, что после этого удастся утопить в нем Эльвиру.

Самое странное, что ведьма повелась на в общем-то нехитрую уловку. Возможно, колдунья просто устала от одиночества, и ей впервые захотелось выговориться. Кто знает?

— Граф! — Облако вновь налилось опасной чернотой. — Ублюдок придумал, как использовать против меня саму сеть. Центральный узел позволил ему перенастроить печати, и теперь Москва фонит как мешок навоза. Не знаю, откуда взялась эта крылатая мерзость, но она слетается на «запах» со всех сторон. И без материальной оболочки я для них слишком легкая добыча.

— Какие твари?

Ответа не последовало. К тому времени как Салех рискнул поднять голову, облако уже медленно рассеивалось в пространстве. Напоследок колдунья болезненно сдавила шею раба, напоминая, что время пошло, и покинула резиденцию высшего вампира.

После бойни в парке события для меня развивались самым будничным образом — офис, кипы бумаг и отчетов, вопросы аналитиков. Последние — самые страшные. Умники яйцеголовые. Единожды попав к ним в руки, было практически невозможно вырваться живым. Причем эта каста сверхов привыкла работать с магами, а потому относились ко мне с изрядным пренебрежением. Что не могло не раздражать.

Общение оборотня с магией происходит на низком уровне, о чем наши умники не уставали напоминать. Я не мог визуализировать параметры аур летающих тварей, не мог передать оттенки запахов и выявить уязвимости к стихиям. С точки зрения магической науки оборотни считались бесполезным материалом, но работа оставалась работой, и аналитический отдел честно пытался выжать из меня крупицы информации.

Потому что второй объект был еще хуже.

По словам аналитиков, священники — это вообще тупиковая ветвь магоэволюции. Отец Илларион в ответ лишь кротко улыбался, что неимоверно раздражало наших умников. Промаявшись до вечера, мы так ни к чему и не пришли.

Домой я добрался совершенно измотанным и сразу завалился спать. Несмотря на общую усталость, обидней всего было за пропущенную тренировку. Время поджимало, и хотелось использовать каждую минуту с максимальной эффективностью. После случившегося в парке Игорь не смог отказать мне в помощи, но взял с меня обещание, что перед этим я посоветуюсь с Макаровым.

— Зря ты его недооцениваешь! Грамотный мужик. Лютый!

Спорить я не собирался, хотя мое мнение о бывшем диверсанте несколько отличалось. Упертостью тренера можно было забивать гвозди. Решения принимались раз и навсегда, что в нашем зыбком и постоянно меняющемся мире казалось совершенно неправильным. Макаров оставался человеком старой закалки.

В любом случае разговор с ним пришлось отложить до утра. После наших мозгоправов голова совершенно не соображала.

Дверь в кабинет тренера оказалась не заперта — постучал и вошел.

— Петр Игнатьич, мне нужно с вами поговорить.

— Ну говори, раз пришел, — с извечным дружелюбием буркнул Макаров, не отрывая взгляда от документов.

Откровенно говоря, я не знал с чего начать. Слишком все зыбко, на одних ощущениях. Никаких доказательств у меня не было, но я нутром чуял, что наше с Ящером время подходило к концу. Еще немного, и никакие тренировки зверю уже не помогут.

— Ну! Чего застыл? Начинай.

— Ящер погибает, — тихо произнес я, опускаясь в кресло.

— В смысле? — Тренер отложил бумаги и несколько удивленно глянул в мою сторону.

Занятия в группе пошли мне на пользу. Раньше я бы не почувствовал мастерское заклинание, а сейчас только поморщился от холодной щекотки. Стерпел. Пусть смотрит.

— Все с тобой в порядке, — констатировал тренер. — Жив-здоров.

— Я не про себя говорю. Моя звериная часть осталась в каменной пустыне наедине с демоном. Хреново ей, не мне.

— Сны не прекращаются?

— Кошмары, — поправил я. — Повторяются каждую ночь. Зверь слабеет и не сможет долго сопротивляться. В одиночку ему не справиться. У меня такое чувство, что демон давно мог бы убить оборотня, но смерть не входит в его планы. Он… питается, что ли. Растет. Эволюционирует. Ваши тренировки помогают. Я вижу, что становлюсь сильнее, и все равно с каждым днем слышу Ящера все хуже. Он умирает. Мне нужно туда. — Я постучал указательным пальцем по виску. — Сюда.

— Ты хочешь, чтобы Василек провела еще один сеанс медитации?

— Да. В прошлый раз это сработало. Думаю, я смогу пробиться через завесу и помочь ему.

Макаров молчал.

Я видел, что он всерьез воспринял мои слова и теперь обдумывал ситуацию.

— Знаешь, Саша, — задумчиво начал он, — твоя звериная сущность выигрывает время, и наша задача — использовать его по максимуму. Нужно подготовить тебя к схватке за собственное тело. Пока ты не готов.

— Пока вы сочтете меня готовым, Ящер умрет. Оборотень во мне умрет.

— Значит, он пожертвовал собой ради нас. А ты сделай так, чтобы жертва не оказалась напрасной. Тренируйся!