Империя Ардейл. Священная Акадэмия Хикар.

Хана несколько минут назад скрылась под водой. Я оперся спиной о скалу и закрыл глаза. Сейчас мне остается только ждать. Озеро Забвения, на берегу которого я сидел, по преданием было образовано водами Реки Забвения, но в какой-то момент река изменила русло. Теперь воды Реки скрыты где-то под землей, а Озеро осталось. Как только Хана нырнула, в пещеру зашли Делл с Алином и их ученики, мальчишки зашли в воду и синхронно нырнули, из-за того, что они опоздали, времени на разговоры у них не осталось. Алин присел возле меня, рядом с ним расположился Делл. На некоторое время повисла тишина, а потом Алин сказал:

— А вы как проходили Крещение? — Я посмотрел на него, это в принципе не тайна. Делл опередил меня:

— Я был командиром отряда из ста человек. Повоевать пришлось. — Я кивнул.

— У меня тоже самое. — Алин помолчал и сказал:

— Получается, Четвертое Крещение для всех одинаково? — Я пожал плечами.

— Как решат Боги.

Я сладко спала, и проснулась от того, что меня кто-то настойчиво тряс за плечо. Надоедливый голос орал прямо на ухо:

— Лейтенант Хана! Проснитесь, лейтенант! — С трудом я разлепила веки. Чего это Эйрин так разорался? Потом задумалась на время над тем, а кто вообще такой этот Эйрин? Ответа не нашла, и пришла к выводу, что наверное мне приснился какой-нибудь красавчик с таким именем. Я посмотрела на говорившего. Обычное лицо, одет по-военному. Где-то я уже такую форму видела.

— Да? — После сна голос был грубый и хриплый.

— Вас вызывают к Адмиралу. — Я кивнула. Рядовой вышел из палатки, я поднялась и огляделась. Палатка в которой я находилась, была довольно большая, белый брезент защищал от солнца, напротив входа стоял стол, тут же расположилась походная кровать. У самого входа стоял таз с водой для умывания. Я подошла, чтобы плеснуть себе в лицо немного воды. Перед встречей с Адмиралом надо освежиться. Когда я поймала свое отражение в воде, я сначала не поверила своим глазам. Во-первых, отражению было лет сорок. В волосах появилась седина, взгляд такой, словно я устала от жизни. Лет сто назад. Я выпрямилась. В голове царил хаос. По-моему, я все же моложе, чем мое отражение. Вообще, сейчас я ощущала себя так, словно у меня раздвоение личности. Одна "я" знала, что сейчас идет война, мы проигрываем, нас постоянно оттесняют и сегодня будет решающий бой. Другая "я" настаивала, что это неправда. Мы живем в мирной Империи, ни о какой войне и речи быть не может. Обе "я" подсовывали картинки из прошлого, пытаясь доказать, что именно она — это я. Вот я сижу у костра, напротив меня Эйрин (а, так вот кто ты такой! А в самом деле красавчик). А вот я скачу на коне (тут другая "я" взбунтовалась, и сказала "У нас есть Киш"), за мной следует мой отряд, мы несемся с боевым кличем на выставленные пики. Я знаю, что отступать не должна. Вот другая "я" показывает как я лечу на Лире, меня обнимают крепкие руки и я счастлива. В тоже время я вижу, как возвращаюсь одна, потеряв весь свой отряд. Я прихожу в лагерь, и думаю о том, как я буду смотреть в глаза женам тех, чьи головы сейчас насаживают на пики. Вообще, довольно странное ощущение, скажу я вам. Как будто я пытаюсь одновременно посмотреть и на право и на лево. Я провела рукой по лицу (О, Боги! Я и в самом деле старая!) и решила, что с этим я разберусь потом. Я вышла из своей палатки и пошла в палатку Адмирала. За столом собрались командиры отрядов, они с ожиданием посмотрели на меня. Я вытянулась по сотйке смирно, отдала честь и отрапортовала:

— Лейтенант Хана! Прошу извинить за опоздание! — Адмирал — пожилой мужчина с великолепными усами кивнул и сказал:

— Займите свое место, лейтенант. Мы должны обсудить план атаки. — Я кивнула и села туда, где как мне подсказала память, было мое место. Адмирал ткнул пальцем в карту и сказал:

— Если мы не отбросим врага сегодня, нам придется как побитым псам отступать к столице. — Голос его звенел от ярости. Вот она- ущемленная мужская гордость. Слово взял один из сидящих рядом со мной:

— Адмирал, наши потери огромны, будет лучше отступить сейчас, иначе мы останемся без солдат. — Адмирал нахмурил свои брови и ответил:

— Это честь для воина — потерять жизнь в бою! Не важно кто ты, главное — борись с честью, даже если потеряешь свою жизнь. Такое заявление показалось мне частично неверным. Если ты потеряешь только свою жизнь — это твои проблемы, но вот если за тобой идут другие…Кроме того, может я конечно и путаю что-то, но используя солдат как пушечное мясо — войны не выиграть. Адмирал тем временем обвел нас всех пристальным взглядом и сказал:

— Кто согласен взяться за эту операцию? — Все молчали, тогда другая "я" захватила мое тело, подняла его с места и сказала:

— Это будет честью для меня и моих солдат! — Адмирал холодно улыбнулся, кивнул и сказал что собрание закончено. Мы покинули палатку. Я постояла немного, разглядывая наш лагерь. Тот, кто говорил передо мной был прав — нашу армию и армией назвать-то сложно. Надеюсь, противник не на много сильнее. Солдаты были измучены, кто-то лежал, кто-то сидел, оперевшись спиной об дерево. Я пошла к себе, ощущая на себе жгучие взгляды. Это для меня было внове. Нет, мне конечно и раньше сверлили взглядом спину, но никогда еще я не ощущала столько ненависти. Похоже, пришло время поговорить со своим вторым "я" начистоту. Я зашла в палатку и села, закинув ноги на стол. Так, что там у нас? Ага, за правое дело боремся, не щадя живота. Ну не плохо. Что там дальше? Эээ? Это у меня прозвище такое? Хана Замороженная? Мммм. звучит-то как отвратительно, как будто про полуфабрикат говорят. Представила себя в костюме котлетки, скачущей весело по бранному полю и распевающую какую-нибудь веселую песенку на тему "как хорошо быть полуфабрикатом, и как полезно иметь меня у себя дома". Мда…удручающая картина. Похоже, меня тут действительно ненавидят. А все потому, что отряд который я недавно потеряла, был третьим по счету. Каждый раз я возвращалась одна. Даже мне самой это показалось подозрительным. Отряды, которые отдавали мне под командование называли отрядами смертников. Солдаты перед боем вместо того, чтобы писать письма матерям и девушкам выкапывали себе могилки. А хорошо я их воспитала! Если могилки не понадобятся — скажем что ландшафт меняли, чтобы противника запутать. Опять же, если что- можно огурчиков посадить или редисочки какой. Во мне вспыхнуло раздражение. В конце концов, я просто выполняю приказ Адмирала, разве это моя вина, что эти олухи воевать не умеют? Кусок ткани, прикрывающий вход сдвинулся в сторону, и в палатку зашел Адмирал, собственной персоной. Не приятный человек, скажу я вам. Глаза как у фанатика, лицо испещрено сеточкой полопавшихся капилляров, от чего кажется что Адмирал рисовал по лицу фиолетовыми чернилами. Адмирал встал напротив меня и положил руки на плечи. Руки были холодные и потные, даже сквозь мундир ощущалось. Я передернулась от отвращения. Когда Эйрин так делал, мне приятно было, а сейчас — как будто в остывшие фекалии вляпалась. Адмирал брызжа слюной сказал:

— Я доверяю вам свою гордость и надежду! Помните, победа достойна любых жертв! — Я тщетно пыталась увернуться от внезапно свалившегося на меня душа. Даже нет, внезапно обрушившегося на меня водопада старческих слюней. Вот мерзкий старикан! Так, вторая "я" сообщила, что мы сейчас проходим Крещение. Пока дедок рассказывал мне историю о том, как имперские корабли бороздят необъятные просторы космоса (на самом деле не это конечно, но мне кажется так интереснее, чем слушать старческий бред по поводу того, что солдат просто создан для того, чтобы его насадили на пику. И вообще, хороший солдат сам эту пику себе в пузо воткнет, и распевая хвалебную песнь побежит в свой лагерь, дабы подать прочим пример своей храбростью и нечеловеческой смекалкой. Потому как только счастливый обладатель нечеловеческой смекалки додумается до чего-то подобного. У дедули кстати как раз такая)я вспоминала, что же мы делали на предыдущих Крещениях. Так, ну судя по всему, я должна с успехом выполнить задание. Дедок закончил и вперил в меня свои выцветшие от старости глаза. В глазах его плескалась, да можно сказать изливалась на грешную землю непрерывным потоком, нечеловеческая смекалка. Эх дедуля…лучше бы это ум был. Потом подумала, что ум свой он излил где-то в другом месте, потому и пришел сюда с пустой головой. Надо ему что-нибудь ответить, а то ведь не отстанет. Я вытянулась, отдала честь и бойко прокричала: