Сердце гулко билось в груди, а мысли лихорадочно метались, ища ответ.

Побег?

Демис

Боль разъедала внутренности, словно клубок червей копошился в душе. Женские слезы подобны яду, отравляющему воздух, и не продохнуть, легкие забиты. И проще прострелить себе мозги бластером, чем слушать женские рыдания.

Чужая ненависть никогда не трогала Демиса раньше, ничья, а вот Дашина убивала. Альбинос не знал, что сделать, чтобы прекратить эту пытку. Готов поклясться и сделать все, что она захочет, но нельзя, нельзя опускать руки, нельзя раскрыть объятия. Иначе холод одиночества задует пламя его жизни.

Девичьи глаза, подернутые пеленою слез, смотрели на него с ненавистью и болью. Мокрые щеки блестели в свете ламп. А сердце в ее груди билось так быстро, утопая в ненависти, и Демис хотел бы забрать себе боль девчонки, но причиной этой боли был он.

Гри предупреждал, что девочка может легко раскусить их план, что с ней надо действовать хитростью. Но и она не помогла, когда ум слишком пытлив и соперник превосходит тебя на голову. Даша скрывала от него свои мысли, а он и не заметил, когда в ее голове стал складываться пазл. И все равно, он не отпустит ее.

Она уже стала его одержимостью, но ненавидеть ее он не сможет никогда. О чем она, вообще, говорит? Она его нежность, его страсть, она глоток свободы, который он хотел для себя. Поэтому и стоял, крепко обнимая, слушая, как бьется ее сердце, бьется для него. Маленькая трепетная бабочка, яркая, хрупкая.

Пусть угрожает ему всеми карами Вселенной, все равно не уйдет и не отпустит. Что ему ее угрозы, когда он умирает прямо сейчас от вида ее слез, слыша ее рыдания. Какой мужчина будет уважаться себя за эти слезы, за то, что стал причиной такой жгучей ненависти.

Что для шиянарцев женщина? Богиня. Что для шиянарца женское тело? Алтарь. И у каждого он свой. И свой предел, и свои демоны. Демис ощущал себя самым темным существом, которое приходит из тьмы космоса, оттуда, где нет даже звезд. Но этой бездне нужна именно звезда, которая прольет свой свет для того, чья душа лишь мрак.

— Меня послал ши Бурель, моя сладкая покровительница. Послал, чтобы привезти тебя на Шиянар. Ты права, я не знал истинной причины, не знал, что у моей маленькой бабочки хотят отобрать игрушки.

— Это не игрушки, Демис. Это средство выживания.

Глупая малышка считает, что ее жизни что-то может угрожать. Нет, только свободе.

— Уверен, ты так и думаешь. Только средством выживания для женщины всегда был ее мужчина, тот, кто сделает всю грязную работу. Хочешь, я убью для тебя ши Буреля? И тогда путь к власти для вас будет расчищен?

Демис хищно улыбнулся, видя растерянность в глазах малышки.

— Ради тебя я готов убивать, моя сладкая покровительница. — Альбинос взял руку Даши и поцеловал точеные красивые пальцы, глядя прямо в глаза растерянной малышке, прошептал, лаская губами белоснежную кожу, опаляя ее дыханием: — Мне плевать, кто это будет, просто укажи пальчиком и он мертв. Даже если это янарат. Я расчищу тебе дорогу к власти. Будешь играть по-взрослому. Хочешь?

Они долго смотрели друг другу в глаза. Демис усмехнулся, заметив, как быстро высохли слезы. И вот сладкий ротик приоткрылся, чтобы высказаться, но мужчина провел большим пальцем по нижней губе Дарьи, прошептал:

— Ты сама не хочешь власти, Дашенька. Ты ненавидишь ответственность за чужие жизни. Но правда в том, что твои игрушки тоже слабы. Шиямата очень слабый игрок, милая. Очень. Она не шиянарка по духу. Ты это прекрасно знала, даже тогда, когда предлагала ей сесть на трон. Тебе было плевать на то, как она справится с той ответственностью, что ты сунула ей в руки. Лишь бы не тебе, моя коварная и жестокая покровительница. Лишь бы не тебе. А ее просто сожрут другие женщины, поэтому ее защищает ши Бурель. Но и он слаб, я сильнее.

Хочешь стать шияматой?

Даша мотнула головой, Демис улыбался ей, продолжал гладить ее лицо, нашептывать, представляя, как поцелует ее, свою темную богиню.

— Конечно не хочешь. Для этого нужны стальные яйца, нежная моя бабочка. А хочешь стать наместницей Новомана? Здесь проще управлять, здесь никто не хочет съесть тебя на завтрак, обед и ужин. Здесь не надо каждую минуту доказывать свою силу, здесь влияние манны отступает, по себе знаю, чувствую. И янарата легко убить, он в последнее время слишком расслабился, слишком доверяет охране, а ее обучает твой отец, милая. И, думаю, не стоит тебе напоминать, что я лучший ученик твоего отца. Лучший. Поэтому свергнуть наместника для меня не составит друга. Но твоя сестра откажется занять этот пост. А знаешь почему? Не только потому, что мы свергнем наместника и начнется страшный скандал, нет, а потому, что она тоже очень слаба и в ее голове куча сомнений. Она не уверена в себе. Она еще учится быть такой же сильной, как янарат, прекрасно осознавая, что он сильнее ее, хитрее, матерее. Она не справится, сломается, и тебе придется искать другую игрушку, сама же ты не станешь наместницей. Так ведь? Не жалко сестру, милая моя бабочка?

Даша всхлипнула, пытаясь вырваться, но Демис не отпускал ее, прижимался к ней крепко.

— Власть, Дашенька, очень опасная игрушка. И тебе нужны настоящие солдатики, такие как я или ши Бурель. Te, кто не боятся запачкаться кровью, сладкая моя, ранимая. Те, кто одержимы своими покровительницами, настолько, что все готовы бросить к их ногам. Я знаю, ты любишь кровь, моя милая. Много крови. Я готов утопить весь мир для тебя в крови, хочешь?

Даша сильнее задергалась в руках Демиса, а он замер, услышав шорох за спиной, правда, отреагировать не успел, в глазах потемнело от ослепительной боли, что обрушилась на его затылок. И руки ослабли, и шум в ушах, но он слушал, падая на пол, еще слышал, кто его ударил.

— Быстрее, Даша, бежим.

Серокожий недоунжирец-недононарец посмел ударить его и украсть самое дорогое, что есть у шиянарца.

— Лапушка, ты сумасшедший? Ты хоть понимаешь, что сделал? — голос Дарьи дрожал от страха и… возбуждения?

Демис тряхнул головой, прогоняя алую муть перед глазами, с трудом поднялся с пола, опираясь руками о кровать.

— Он же убьет тебя! — кричала где-то за дверью Даша.

Демис повел плечами, сильнее зажмурившись, выпрямился в полный рост. О, в этом она права. Убьет с особой жестокостью! На куски порвет!

— Тут уж сам напросился, — прошептал он в пустоте спальни.

— Пусть сначала поймает!

Шиянарец зарычал. Этот недомерок реально считал, что может сбежать от него? Сорвавшись в бег, Димант просто вынес дверь плечом, впечатываясь в стену коридора, которая пошла трещинами. Кровь в венах закипала от злости, азарт кружил голову. Никто не смеет играть с шиянарцами. А если осмелился, пусть заказывает могильную капсулу!

Даша

— Твою эскадрилью! — вырвалась у меня Лизкина присказка, когда я поняла, что и обувь не успела надеть, бегу по мощеной дорожке босая, напуганная и счастливая. Это круче чем секс, это эйфория на грани безумия. Да я, вообще, не знаю, что это сейчас было, но что-то невероятно грандиозное и опасное до трясучки моих поджилок. Он точно его убьет, и я бегу, держась за руку с настоящим живым мертвяком! Таким же серым, как настоящий труп!

Еле сдерживая смех, оглянулась на дом. Хорошо, что скайт недалеко, Демис не успеет нас поймать! Жаль, что не было возможности сфотографировать его выражение лица, когда Лапушка его ударил нанотопом, такой кадр пропал! Жаль, конечно, технику, новенькая была. Но выпученные глаза обоих мужчин того стоили. У Демиса от удивления, у Лапушки от страха.

Я — словно героиня боевика, опасность приятно щекочет нервы. Да и кто из подруг может похвастаться тем, что за нее подрались мужчины, да никто! Нет, это круче секса!

Похищать меня похищали, но никогда не спасали бегством!

Добравшись за считанные минуты до скайта, я с удивлением отметила, что он уже включен в режиме ожидания. Лапушка явно спланировал наш побег, а не поддался сиюминутному порыву. Забравшись внутрь, я сдернула с кресла пилота намеревавшегося туда сесть спасителя и уселась сама.