Словом, Настина мама была героем. Ну, эдаким боевым генералом. Но, повзрослев, и в папе Настя тоже увидела героя — другого покроя и склонного к другим подвигам. Ведь он, как и мать, тоже все делал ради любви к дочерям и не подумал обзаводиться другой семьей, даже когда его дела наладились. Скорее всего, не считал себя вправе, а может, по иным причинам. Но главное — он не требовал героизма от других. В отличие от генерала…

— Насть, пойди-ка переоденься, красавица моя! — мать всегда здоровалась за завтраком очередным требованием. — Эта юбка делает твои худые ноги худыми до безобразия! Катюш, что сидишь, глазками лупаешь? Неужели не найдется для сестры чего-то приличного?

Катюша предсказуемо скривилась:

— Мам, мы что, в нищете живем? Сколько мы еще будем вещами делиться?

Этим она только переключила мамино внимание с Настиной юбки на себя:

— Я бы на твоем месте тушью поделилась. И с сестрами, и со всем районом! Это ж сколько сил у тебя уходит на то, чтобы держать глаза открытыми при таком-то весе?

— А у меня там мышцы накачанные! — Катюша уже тоже привыкла к подобным перепалкам и не думала обижаться. — Туши на мне не больше, чем на тебе лака для волос!

— Красавица моя, вот когда будешь счастливой обладательницей трех волосинок, тогда и расскажешь мне, как из этого арсенала сотворить удобоваримую прическу без лака! А до тех пор, будь добра, не критикуй. Итак, Настя, на чем мы там остановились? — вернулась она к предыдущей теме.

Настя ответила с набитым ртом:

— Булочки, говорю, вкусные! Викуля у нас печет все лучше и лучше. Так мы скоро и продавать ее выпечку сможем за бешеные деньжища.

— Это точно. У красавицы моей прямо талант, — заулыбалась мать, глядя на младшую. — Викуль, а ты-то чего такая раскрашенная сегодня? У Катюши понахваталась или тоже глазные мышцы качаешь?

— А у нее свидание с Егоркой сегодня! — хмыкнула Катюша.

— Да у нее каждый день свидание с Егоркой, — монотонно отреагировала мать.

Викуля встречалась с Егором еще в школе, а теперь они поступили на один факультет. Отношения между этими двумя были трогательными и романтичными. Мама открыто не критиковала выбор дочери — взрослая уже, но и приязни к пареньку не демонстрировала. Тут и без телепатии ясно, что в нем родительница не видела той каменной стены, которую искала для каждой из своих красавиц. Егорка был подобен самой Викуле — такой же тихий, скромный… сильно напоминающий повадками отца. А у матери присутствовала ярко выраженная аллергия на такой типаж. Но если уж любят, что тут поделаешь?

Викуле еще повезло, а Настиного парня мать вообще в упор отказывалась замечать. Настя познакомилась с Сеней уже давно — они в тот день гуляли с сестрами в парке, и к ним подошли парни. Все тут же распетушились перед Катюшей, но Сеня был единственным, кто сел рядом с Настей на лавочку и тихо представился. С тех пор они и встречались, хотя мать каждый раз отмахивалась — мол, завтра же расстанетесь. И так на протяжении двух лет. Но по этому вопросу Настя с ней и не спорила — ей тоже так казалось. Если вначале Сеня и произвел на нее приятное впечатление, то с тех пор это впечатление с мертвой точки ни разу и не колыхнулось. Они встречались пару раз в неделю. Частенько по выходным Настя оставалась у Сени. И ее не удивит, если однажды они забудут созвониться в пятницу вечером, чтобы договориться о встрече в субботу. Просто забудут — потому что при таких длительных отношениях никакой близости душ между ними так и не возникло. Настя продолжала общаться с Сеней, потому что в ее возрасте уже нужно с кем-то общаться, хотя бы для того чтобы удовлетворять сексуальные потребности. И она полагала, что он продолжает звонить ей по той же причине. Иногда пара ходила в кино, а на день рождения и восьмое марта Сеня покупал Насте огромный букет цветов, но даже такие ежегодные приступы романтичности никаких всплесков эмоций не порождали. Парень был достаточно хорош, чтобы называться «постоянным», и недостаточно плох, чтобы Настя хоть раз всерьез задумалась о расставании.

О таких подробностях знала только сама Настя, так почему же мать продолжала звать ее парня «тухлым яйцом», даже не удосужившись запомнить имя? Ведь Сеня был серьезным, надежным, точно не легкомысленным; работал бухгалтером в крупной фирме и неплохо зарабатывал. Старше Насти на пять лет, но из-за худощавости выглядел ее ровесником. Именно подобная кандидатура должна была разбудить в матери счастливую тещу. Но нет. Возможно, потому что их отношения с Сеней так сильно отличались от отношений Егорки и Викули — те отлепиться друг от друга не могли. Потому-то Егорка считался хоть и незавидным, но бойфрендом, а Сеня — тухлым яйцом.

Настя, дожевав завтрак, бегло кивнула сестрам и матери и попыталась скрыться, но была остановлена на излете грозным:

— Красавица моя, юбку смени! А этой полы будем мыть. Тебе уже двадцать четыре, в такой хламиде мы тебя никогда замуж не выдадим!

Настя потом еще минут десять крутилась в своей комнате перед зеркалом, пытаясь понять, что же не так с этой юбкой — модная, недавно купленная вещица, причем с одобрения Катюши, у которой глаз-алмаз. И Сене понравилась. Мать просто не понимает нынешних тенденций. В итоге она махнула рукой, да так и отправилась на работу.

Ее теория о видах брака окончательно оформилась именно в тот день. В школе было родительское собрание, на которое пригласили и ее — учительницу английского. Поэтому освободилась Настя довольно поздно, а в октябре у них уже в девять вечера темнота, хоть глаз выколи. Работу свою Настя любила. Точнее не так — видела в ней смысл. Но в плане практичности это был не очень правильный выбор. Как же мать радовалась, когда Настя поступила в педагогический на факультет иностранных языков! Как же мать расстроилась, узнав, что дочь собирается работать по профилю — педагогом. Но смирилась, понимая, что поначалу нужно набраться опыта, хоть какой-то стаж заполучить в виде записи в трудовой книжке, а уж потом пробиваться на вакансии в мультимиллиардные корпорации. Она пока решила не зацикливаться на том, что в их городке мультимиллиардных корпораций не так уж и много… А Настя же получила свободу наслаждаться преподаванием, хотя была готова к тому, что это дело быстро измотает — так случается почти с каждым учителем, к сожалению. То ли сама профессия вместе с буйными детишками высасывают энергию, то ли низкая оплата труда заставляет пересматривать приоритеты, но факт остается фактом — даже лучшие учителя со временем перестают испытывать ту же радость, что в начале работы.

Все сестры выбрали для себя разные пути. Катюша заканчивала юридический — замечательная профессия для ее характера! И даже бесконечные мимолетные ухажеры не могли сбить ее с пути получения лучшего образования. Она уже с первого курса строила и перестраивала планы на будущую карьеру. Настю же мать перестала донимать с ее учительством, едва Викуля вздумала поступать на художественное отделение. Вот уж где повод для беспокойства! Мария Максимовна заламывала руки и закатывала глаза, но когда поняла, что переубедить глупенькую младшую у нее не получится, смирилась с мыслью о том, что ей придется содержать дочурку до самой смерти. Потому что с Егорки толку тоже мало — олух поступил туда же.

В общем, Настя возвращалась домой позже обычного. К новостройкам еще не запустили автобусный маршрут, поэтому приходилось топать от троллейбусной остановки очень далеко. Но это было проблемой только в такие редкие дни, когда приходилось преодолевать это расстояние в темноте. Но на этот раз Насте повезло — ее окликнул мужчина. Она поначалу испугалась, но потом узнала соседа, живущего в другом подъезде ее дома. Тот догнал девушку и прямо заявил:

— Пойдем вместе, а то я один боюсь.

И неловко рассмеялся. Настя тоже улыбнулась, принимая его помощь, обернутую в шутливую форму. Они не были знакомы, но, конечно, видели друг друга. Мужчина этот, лет тридцати пяти или чуть больше, часто гулял со своими сыновьями во дворе. Обычный такой, ничем не примечательный… но не позволивший девушке одной добираться до дома.