— Ты что с ней сделал, ублюдок?! — Оглушительно заорал Есай и занес для удара свой посох. Так как ехали мы сидя рядом, как следует замахнуться у него не получилось и я цепко ухватился за его палку, крутанул, вырывая из рук, и бросил назад к неподвижно лежащей девчонке.

— Она просто спит. — Спокойно разъяснил я. — Теперь уже по-настоящему.

— И что? Положим ее обратно в кусты? — Ядовито поинтересовался монах.

— Может быть позже, — лениво отмахнулся я, тронув поводья. Мулы вновь неторопливо зашагали вперед, а я задумчиво уставился на дорогу.

— Ты ведь не собираешься ее учить? — Обеспокоено спросил Есай, после нескольких минут молчания.

— Никак я тебя не пойму, дружище, — вздохнул я, — в кусты ее класть не надо, учить тоже не надо. Так что нам с ней делать? Схарчить на привале, а из того что останется сделать нового сторожевого голема? Или ты на нее глаз положил и хочешь использовать для развратных целей? Бедная девочка, первый вариант намного гуманнее.

— Перестань ерничать, Зен. Мы можем просто довезти ее…

— Куда? Ты сам слышал, что она сказала. Ей не попутчики нужны.

— Тогда что ты предлагаешь?

— Пока ничего. Надо подумать. И пока я буду думать, Есай, ради предков, посиди молча.

Я бы вообще не ломал себе голову, а действительно сгрузил бы ее обратно в кусты, если бы она не умудрилась таки меня заинтересовать своей нестандартной реакцией на мое внушение. Сперва вон как побежала, а потом будто даже не заметила! Девчонка, в самом деле, не простая.

Склонность к Дару у нее, несомненно, имеется, правда к какому именно, мне с ходу определить не удалось. Насколько я помню, восточные земли богаты на магов-природников. Во всяком случае, были когда-то. Только этих и к магам-то отнести можно с большой натяжкой, по своей природе они ближе к эльфам или друидам, так как не используют заклинания, а магически взаимодействуют с окружающим миром на интуитивном уровне и с помощью ритуалов. Некоторые достигают определенных высот и могут разговаривать с животными, управлять воздушными потоками и так далее. Если девчонка из таких, то не понятно, чему я могу ее обучить, ведь она даже простейшие общие заклинания не сможет воспроизвести.

Кроме этого, существует еще одно немаловажное обстоятельство, склоняющее мое мнение не в ее пользу. Есть такая старая поговорка (подтверждение которой мне не раз довелось испытать в период правления), гласящая что, мол, новые люди — новые проблемы. А у меня, между прочим, и старых немало. Кто знает, чего ждать от девчонки в критической ситуации. Как она себя поведет? Не окажется ли слишком докучливым спутником? И — самое главное — не помешает ли достижению первоначальной цели.

В общем, все упирается в отсутствие информации о нашей незнакомке. Эх, будь она мальчишкой, да лет на шесть-семь помладше, да с ярко выраженной предрасположенностью к черной магии, взял бы сразу, не задумываясь. Ибо у любого мага должен быть последователь — так заведено. Будучи королем, я не раз об этом размышлял, даже периодически шерстил население, выискивая ребенка с нужным Даром, но никого так и не нашел. Возможно, это и к лучшему. Нелегко совмещать обязанности короля с работой няньки. Да, няньки, я ничуть не преувеличиваю. Даже взрослый человек, только начавший познавать свой Дар и ощущать новые возможности, подчас ведет себя глупее несмышленого карапуза, а ребенок еще хуже — настоящее стихийное бедствие. Белых это тоже касается — ихним послушникам, до совершеннолетия воспитывающимся школах магии, одевают специальные браслеты, сдерживающие Дар во внеурочное время и служащие инструментом наказания. Все же Белые — очень кровожадный народ. Неудивительно, что они звереют — от такого-то воспитания. Вот мой старик подобных методов никогда не признавал. Он даже голос повышал редко, хотя умел метко и очень неприятно бить словом. До того, как на меня обрушилась эта напасть от Алтаря, самыми кошмарными моими снами были те, где я сижу перед отцом на жестком стуле с высокой спинкой, ежусь под его взглядом и выслушиваю критику в свой адрес. Зато его редкие одобрительные высказывания в мой адрес, делали меня по-настоящему счастливым.

Вот так мы и ехали по направлению к тракту. Я грустно улыбался, предаваясь ностальгии, Есай периодически на меня косился, но, хвала предкам, сидел молча, а девчонка, непонятно зачем решившая доверить судьбу незнакомцам, посапывала сзади.

Пэй лежала, не подавая вида, что находится в сознании. Недавно очнувшись, она решила в кои-то веке проявить осторожность, поэтому попыталась оценить окружающую обстановку без помощи зрения. Первое, что она почувствовала, так это то, что лежит на земле, причем уже довольно долго — тело затекло и болело. Судя по сырости и прохладе, стояло раннее утро. Пэй испугалась, что колдун Зен все-таки бросил ее в кустах, как изначально и собирался, но, уловив запах догорающего костра и чье-то размеренное сопение, немного успокоилась. Хотя… вдруг ее попросту нашли в кустах люди Гао? Нет, тогда бы у нее было куда больше болезненных ощущений, а также веревок на руках и ногах — такие парни не церемонятся. Пэй еще долго могла бы строить догадки разной степени правдоподобности, если бы ее не окликнул вполне бодрый, но негромкий голос:

— С добрым утром! Да, я тебе говорю. Чего под покойника косишь? Я же вижу, что ты очнулась.

Пэй заворочалась, с трудом приподнялась на руках и огляделась. Колдун сидел прямо напротив нее, перед дымящимися остатками костра. Монах беззаботно дрых чуть в стороне. Сейчас и правда уже рассвело, но полянку, где они находились, окутывал туман.

Убедившись, что никаких посторонних субъектов разбойничьей наружности рядом нет, она собралась, было, высказать гнусному колдуну все, что думает о нем самом и его колдовских штучках, но только глухо закашляла.

— Слева от тебя бурдюк с водой и котелок с остатками ужина. Если хочешь, можешь использовать это в качестве завтрака.

Она хотела, еще как хотела. Стоило Пэй вспомнить о еде, как охватило всеподавляющее чувство голода. Колдун с его колдунством подождут.

Пока девушка пожирала — по-другому и не скажешь — остатки мясного рагу, приготовленного вчера Есаем, Эзенгрин внимательно за ней наблюдал. Не то, чтобы он действительно надеялся разглядеть в ней что-то необычное, просто… она руками хватала и мясо и зелень, засовывала в рот и тут же тянулась за новой порцией. Как Эзи не приглядывался, но заметить, прожевывает ли она хоть что-то, так и не смог.

— Раз уж ты закончила, — сказал он, когда девушка отставила опустевший котелок, — давай знакомиться. Я странник Зен. Этот с виду безобидный молодой человек, — кивок в сторону спящего, — Есай. Его монашеское одеяние может ввести тебя в заблуждение, но на самом деле он коварный обольститель. Будь с ним бдительна.

— Он? — С сомнением спросила Пэй.

— О, не сомневаюсь, тебе еще представится возможность в этом убедиться.

— Представится? — Пэй неверяще уставилась на колдуна. — Значит, ты будешь меня учить?

— Вот как раз с этим-то нам сейчас и нужно разобраться. Ты не против, если я задам тебе несколько вопросов?

Девушка помотала головой.

— Сразу предупреждаю, что мне нужна только правда. Можешь не сомневаться, ложь я распознать сумею. Ты готова?

Она кивнула. Колдун снял шляпу и посмотрел на нее самыми необычными глазами, которые она когда-либо видела. И дело тут не столько в форме, сколько в их завораживающем цвете. На фоне таких глаз, само лицо чародея не особенно выделялось. Несмотря на это от Пэй не ускользнул тот факт, что этот таинственный колдун оказался не на много старше ее.

— Для начала скажи, наконец, как тебя звать? — От звука его голоса Пэй даже чуть вздрогнула. Негромкий и спокойный, он превосходно подходил безликому незнакомцу, но совершенно не соответствовал образу молодого человека.

— Пэй, — выдавила она, все еще таращась в большие янтарные глаза.

— Пэй, значит, — вздохнул колдун и чуть наклонился. Девушка автоматически отстранилась назад. — Расслабься, Пэй. Ты не в пыточной камере, а я не палач. Теперь расскажи-ка мне, с чего ты взяла, что имеешь способности к колдовству?