У командующих фронтами генералов Кузнецова и Павлова не было права бросить разгромленные войска и убежать в Москву. У начальника Генерального штаба генерала армии Жукова такое право было. Он бросил разгромленные по его вине войска и был таков.

Все это требует подробного рассмотрения. К этим вопросам мы вернемся в другой раз.

И было после войны объявлено Жуковым: снарядов у нас было мало. Танки устаревшие. Самолеты — гробы! Войска неустойчивые!

Но давайте, как это бывает на стратегических играх, мысленно поменяем армии местами. Давайте представим себе, что на месте Красной Армии стоит германский Вермахт. Не Красной Армии выпало защищать Советский Союз, а германской армии. А над Вермахтом стоит величайший полководец ХХ века Г. К. Жуков. И все в германской армии правильно, тут стойкие обученные солдаты, умные командиры и великолепная боевая техника. Какое было бы сочетание: образцовая армия и командует этой образцовой, лучшей в мире военной машиной наш великий гений.

Представили? Хорошо. Идем дальше.

Вот перед войной идут из Москвы директивы Жукова: аэродромы вынести к границам прямо под огонь вражеских батарей! И стратегические запасы — туда же! По самолетам противника не стрелять! Орудийные замки сдать на склады! Колючую проволоку на границах резать! В оборону войска не ставить! Траншей и окопов не рыть! Миллионы солдат придвинуть к самым границам. Туда же — все штабы, командные пункты и узлы связи! Никаких карт своей территории войскам не выдавать! Самые мощные армии загнать в мышеловки — в выступы, которые вклиниваются во вражескую территорию! Никаких мер без приказа Москвы не предпринимать! На провокации не поддаваться!

Командиры всех уровней от взвода и выше понятия не имеют о планах командования. Все планы доставлены в опечатанных конвертах. За вскрытие пакета без соответствующего приказа — расстрел.

И вот по этой образцовой армии нанесены внезапные сокрушительные удары чудовищной мощи. Приказ Жукова не поддаваться на провокации означал, что нельзя воевать. А приказ не предпринимать никаких мер без особого разрешения означал, что ничего вообще делать нельзя. После таких приказов, в самый драматический момент, когда бедную армию бьют, чем попало, — многочасовое молчание Москвы. Запрет на ведение войны наложен, но не снят.

Что бы дисциплинированная германская армия делала в этой ситуации? Неужели ей было бы легче, чем Красной Армии 22 июня 1941 года? Неужели германская армия при таком раскладе сразу же начала побеждать, если ни у одного генерала и офицера нет никаких планов?

А потом вдруг следуют внезапные невыполнимые фантастические директивы Жукова с требованием наступать без подготовки. Наступать в ситуации, когда этого делать нельзя. Наступать с выбитыми глазами.

Лезть прямо на рожон.

Неужели после этого у кого-то повернулся бы язык Жукова называть гением? Неужели после этого кто-то так же и продолжал бы обвинять армию в том, что она плохо воевала?

Предвоенные месяцы, а так же июнь и июль 1941 года — это настолько важный период нашей истории, что тут не хватит ни одной главы, ни десяти. Об этом будет книга.

Сейчас мы переносимся в август 1941 года, в район города Ельня. Тут в августе-сентябре 1941 года Резервный фронт под командованием генерала армии Г. К. Жукова провел первую в ходе войны успешную наступательную операцию. Тут родилась советская гвардия. 100-я и 127-я стрелковые дивизии 24-й армии Резервного фронта за стойкость в обороне и решительность в наступлении, за массовый героизм и мужество личного состава были преобразованы соответственно в 1-ю и 2-ю гвардейские стрелковые дивизии.

Сражение под Ельней — первый триумф Красной Армии в войне против гитлеровской Германии. Этот триумф организовал Жуков. С этим спорить нельзя.

Что же случилось под Ельней?

В результате прорыва передовых частей 2-й танковой группы Гудериана и захвата 19 июля 1941 года города Ельня, противнику удалось создать исключительно важный и хорошо укрепленный плацдарм, т. е. выступ, выгнутый в сторону Москвы. За неполный месяц боев 2-я танковая группа прошла с боями от Бреста до Ельни 700 километров. А от Ельни до Москвы оставалась 300 километров. Если танковая группа Гудериана будет идти с той же скоростью, то до ворот Москвы — две недели. Ельнинский выступ — это исходный рубеж для рывка на Москву. В результате ожесточенных боев в августе и в начале сентября Жуков этот плацдарм ликвидировал. Нам стоит только сопоставить цифры: 700 километров за месяц, 300 оставшихся километров за… И тогда величие подвига Жукова встает во всем своем блеске. Однако…

Однако 2-я танковая группа Гудериана вырвалась далеко вперед. Фланги танковой группы открыты. Тыл уязвим. Резервов нет. Войска требуют отдыха и пополнения, боевая техника — ремонта. Остро не хватает танков, танковых двигателей, транспортных машин, боеприпасов, запасных частей. Самое главное — у Гудериана было очень мало горюче-смазочных материалов. Так что прямой опасности Москве в тот момент не было. Гудериан должен был ждать, когда подвезут все необходимое для наступления. Снабжение наступающих германских войск было возможно только по единственной весьма уязвимой и достаточно поврежденной железнодорожной линии Минск-Смоленск-Вязьма-Москва.

Но даже если бы у Гудериана и было бы всего в достатке, то и тогда удар на Москву в тот момент был весьма рискованным предприятием. С севера над германской группировкой нависали войска советского Северо-Западного фронта численностью около полумиллиона солдат с сотнями танков и тысячами орудий. Сами они были практически неуязвимы, т. к. находились на непроходимых для немецких танков Валдайских высотах. С юга, из районов Киева, Конотопа, Брянска танковой группе Гудериана и единственной линии ее снабжения угрожали войска советских Юго-Западного и Брянского фронтов, численностью более миллиона солдат с тысячей танков и пятью тысячами орудий.

И перед германским командованием встала мучительная, неразрешимая дилемма: идти прямо на Москву или скачала разгромить Киевскую группировку советских войск? Гудериан и многие другие генералы склонялись к тому, чтобы идти на Москву. Гитлер считал, что рывок на Москву — рывок в мышеловку. Нельзя идти на Москву, имея справа такую мощную группировку советских войск.

Оборона советских войск в районе Киева опиралась на мощную водную преграду — Днепр и Киевский УР. В лоб эту группировку не взять. Но 2-я танковая группа Гудериана, вырвавшись далеко на восток, нависала над правым флангом Киевской группировкой советских войск и могла ударить ей в тыл.

21 августа 1941 года Гитлер отдал приказ временно отложить наступление на Москву, а вместо этого — нанести удар на юг с целью окружения советских войск под Киевом. Операция была проведена. В киевском котле германские войска захватили 665 000 советских солдат и офицеров, 884 танка, 3178 орудий, сотни тысяч тонн боеприпасов, топлива, запасных частей, продовольствия.