Брэддок повернулся к нему, сверкнув глазами.

— Отойди от меня, вонючий негр, — закричал он в микрофон.

Толпа взревела в ответ.

— Мистер Брэддок, — начал Джулиан Хэйес, становясь между политиком и своим коллегой. — Мы достаточно наслушались сегодня...

— Ах ты черномазый мерзавец, — рявкнул министр и, схватив со стола ножницы, ударил ими негра.

Ножницы впились в живот Хэйеса чуть ниже пупка, Брэддок рванул их вверх, и они уперлись в грудину. Из раны хлынула кровь, Хэйес упал на колени, а из раны вывалились кишки. Хэйес схватил их, Чувствуя, как по рукам течет кровь и капает на его брюки.

В толпе раздался визг. Несколько женщин упали в обморок. Остальные, казалось, оцепенели, не зная, убегать или кидаться на Брэддока, все еще стоявшего на трибуне с окровавленными ножницами в руках и бессмысленно смотревшего на растафарианца.

— Сукин сын! — отрывисто сказал негр и бросился вперед.

Брэддок сделал шаг в сторону и соединил два острых лезвия на шее противника. Он давил на них с дикой силой: лезвия рассекли мышцы, гортань и достигли позвоночника.

Из шеи растафарианца ударили две красные струи: лезвия перерезали сонные артерии.

Издав крик ликования, Брэддок еще сильнее сжал ножницы, и позвоночник негра хрустнул. Тот висел на ножницах, которые держал в руках Брэддок, неизвестно откуда взявший силы. Кровь из шеи негра заливала политика, но он не обращал на это внимания и победоносно закричал, когда отделилась голова его противника. Она взлетела вверх под напором крови, тогда как тело упало на сцену и задергалось.

Голова покатилась и застыла, уставившись незрячими глазами в небо, из обрубка шеи лилась кровь.

Часть толпы рассеялась, кто-то окружил сцену, но ни один не рискнул приблизиться к Брэддоку.

Государственный деятель опустил ножницы, дыхание его замедлилось. Он стоял неподвижно, как затерявшийся в толчее ребенок. Потом подняв окровавленную руку, он закрыл ею глаза. Когда он вновь открыл их, выражение гнева на его лице сменилось беспредельным ужасом. Он взглянул на обезглавленный труп у своих ног, потом на Джулиана Хэйеса, который покачивался взад и вперед, схватившись за живот.

Подняв ножницы, Брэддок пристально посмотрел на покрывавшую их липкую жидкость и заметил ее на своей одежде.

Он бросил ножницы и, шатаясь, побрел прочь. Лицо его было бледным и измученным.

Где-то вдали он услышал свист полицейской сирены.

Ярко светило солнце, но он дрожал от страшного холода, никогда не испытанного им прежде.

Джеральд Брэддок еще раз взглянул на кровавое зрелище, и его вырвало.

Часы показывали пять минут седьмого, когда Келли подъехала к дому Блейка. Не увидев его машины, она решила, что его нет дома, и беспокойно забарабанила рукой по рулю. Потом подумала, что машина Блейка в гараже, вылезла и, прихватив с заднего сиденья две газеты, торопливо пошла к двери дома.

Солнце медленно садилось, но воздух по-прежнему сохранял дневной жар. Келли чувствовала, что блузка прилипла к ее телу. Дорога была трудной и извилистой, особенно, когда она ехала по Лондону, и теперь, испытывая облегчение от того, что поездка закончилась, она постучала в дверь Блейка.

Она ждала, но ответа не было.

Келли постучала еще раз и услышала внутри дома какое-то движение. Дверь открылась, и она увидела Блейка.

— Келли! — просиял он. — Какой сюрприз! Входи. — Он пропустил ее внутрь, удивленный ее возбужденным и взволнованным видом.

— Что-нибудь случилось? — спросил он, заметив серьезное выражение ее лица.

— Ты сегодня читал газеты? Или смотрел телевизор?

Блейк изумленно покачал головой.

— Нет. Я сегодня обедал со своим издателем, а вернувшись домой, взялся за работу, так что не успел заглянуть в газеты. А что?

Она показала ему две газеты с броскими заголовками.

Он прочитал первый: «АКТРИСА УБИЛА РЕБЕНКА».

Блейк посмотрел на Келли.

— Прочти другой, — сказала она.

«ИЗВЕСТНЫЙ СОТРУДНИК ТЕЛЕВИДЕНИЯ ОБВИНЯЕТСЯ В УБИЙСТВЕ».

Под заголовком была фотография Роджера Карра...

Писатель вновь заглянул в первую статью и заметил имя Тони Ландерс.

— О Господи! — пробормотал он, присаживаясь на подлокотник кресла. — Когда это произошло?

— Вчера ночью Роджера Карра нашли у него дома с трупом девушки, — сказала Келли. — А на день раньше Тони Ландерс убила ребенка. В статье говорится, что это был ребенок ее подруги.

Блейк нахмурился и быстро просмотрел статью.

— Это еще не все, — заметила Келли. — По дороге из института домой я включила радио. Ты помнишь Джеральда Брэддока?

Блейк кивнул.

— По радио сообщили, что сегодня во второй половине дня он сошел с ума и убил двух человек.

Писатель вскочил и включил телевизор.

— Сейчас могут что-нибудь сообщить об этом по телевизору, — сказал он и стал нажимать кнопки, пока не нашел нужный канал.

— ...сегодня мистер Брэддок. Министр культуры находится сейчас в вестминстерской больнице под наблюдением полиции, где его вывели из состояния шока. Ему будет предъявлено обвинение. — Диктор продолжал монотонно читать новости, но Блейк, казалось, не слушал его больше.

— Вывели из состояния шока? — возмутилась Келли. — Довольно странно, не так ли? Разве убийцы впадают в состояние шока, совершив убийство?

— Хотел бы я знать, — вздохнул Блейк. — Я знаю меньше, чем ты. — Он снова заглянул в газеты. — Насколько я понял, Тони Ландерс и Роджер Карр ничего не помнят о совершенных ими убийствах, хотя их обоих обнаружили вместе с их жертвами.

— То же самое было с Джеральдом Брэддоком, — добавила Келли, — только там были свидетели.

— Трое почтенных людей ни с того ни с сего вдруг совершают убийство, — пробормотал Блейк. — Все они не помнят, как совершили его, и между всем этим нет никакой связи.

— Есть связь, Дэвид, — возразила Келли. — Все они были на сеансе в ту ночь.

Они ошеломленно посмотрели друг на друга, затем Блейк поднялся и взял трубку телефона. Нажимая кнопки, набрал номер.

— Извините, могу я поговорить с Филиппом Кемпбеллом? — спросил он, с нетерпением ожидая, когда его соединят.

— Привет, Дэвид! — сказал шотландец. — Тебе повезло, я как раз собирался уходить.

— Фил, выслушай меня, это важно. Тебе говорят что-нибудь имена: Тони Ландерс, Роджер Карр и Джеральд Брэддок?

— Конечно! Тони Ландерс — актриса, Карр — интервьюер, а Брэддок — государственный деятель. Ну что? Я угадал?

— В течение последних двух дней каждый из них совершил убийство.

На другом конце провода наступила тишина.

— Фил, ты меня слышишь? — спросил Блейк.

— Да! Черт возьми, Дэвид, что ты такое говоришь?

— Об этом сообщили газеты и телевидение.

— Но я знаю Брэддока, — с удивлением проговорил Кемпбелл. — Он не то что убить кого-то, он пер... ть не может без посторонней помощи.

— Это произошло сегодня, — добавил Блейк и рассказал, что случилось с Тони Ландерс и Роджером Карром. — Никто из них не помнит, что сделал. Они были словно в каком-то трансе. В своей книге я рассматривал возможность бессознательной реакции на внешний раздражитель...

Кемпбелл перебил его.

— Если ты хочешь подтвердить тремя случайными убийствами то, о чем пишешь в своей книге, нам с тобой больше не о чем говорить, Дэвид, — буркнул шотландец.

— Но согласись, что такая возможность существует!

— Нет! Это предположение еще более нелепо, чем те, которые ты уже выдвигал. Звони, когда у тебя будут конкретные доказательства.

Блейк тяжело вздохнул и бросил трубку.

— Что он сказал? — тихо спросила Келли.

Писатель промолчал. Он смотрел мимо нее на газетные заголовки:

«АКТРИСА УБИЛА РЕБЕНКА»

«ИЗВЕСТНЫЙ СОТРУДНИК ТЕЛЕВИДЕНИЯ ОБВИНЯЕТСЯ В УБИЙСТВЕ»

Заходящее солнце, будто кровь, окрасило небо в темно-красный цвет.

Когда Филипп Кемпбелл вошел в гостиную, воздух был пропитан приятным запахом жареного мяса.