Морозильник был пуст.

По дну ползали лишь один паук и несколько мокриц.

Жубер захлопнул крышку, чувствуя, как колотится в груди сердце, вытер лицо тыльной стороной ладони и, упершись ногами в морозильник, перевел дыхание.

По небу прокатились раскаты грома, свет в доме потускнел и вспыхнул вновь. Келли тихо стояла в темноте, глаза ее блуждали, уши ловили каждый звук, но слышала она лишь шум дождя и бури за окном.

Когда лампа в гостиной снова зажглась, Келли медленно пошла к кухне. Дверь кухни была открыта.

Келли на мгновение остановилась и, прежде чем войти в кухню, оглянулась. В кухне она включила свет и осмотрелась. В раковине были две грязные чашки, но остальное, как ей показалось, находилось на своем месте.

Снова погас свет.

Сердце ее забилось быстрее, пока она ждала, когда он загорится.

Снаружи прогрохотал гром.

Света не было.

— Ну скорей же, — прошептала она, пытаясь успокоиться.

Она все ждала.

Дом погрузился в полный мрак.

Из сарая Жубер видел, как Келли включила свет в кухне; теперь он стоял, смотрел на дом и ждал, когда возобновится подача энергии. Француз решил, что будет лучше, если он поможет Келли обыскать дом. Захватив топор, он направился к двери сарая.

В лицо ему ударил порыв ветра.

Он раздраженно схватился за ржавую ручку и открыл дверь.

Перед ним стоял Дэвид Блейк.

Француз не успел шевельнуться, как почувствовал, что горло его пытаются схватить крепкие руки — холодные как лед.

Жубер беспомощно взмахнул кулаками, и Блейк швырнул его на груду ящиков. Он хотел подняться, но почувствовал, что руки Блейка, как тиски, сжали его голову, пальцы впились в кожу, угрожая проткнуть череп.

Голову Жубера, а затем и все его тело объял страшный холод.

Он закричал, но раскаты грома и дождь, нещадно хлещущий по сараю, заглушили его крик.

Он рухнул на пол, а когда открыл глаза, Блейка уже не было. Жубер не знал, сколько времени он пролежал без сознания. Минуту? Час?

Француз встал на ноги, поднял топор и внимательно посмотрел на тяжелое, остро заточенное лезвие. Взглянув на дом, вспомнил о Келли. Он не расставался с топором, словно тот стал продолжением его рук.

Он толкнул дверь сарая и медленно побрел через лужайку к дому, все еще погруженному во мрак, держа перед собой острое как бритва оружие.

Губы его искривила улыбка.

Когда свет в доме погас, мертвая тишина стала еще страшнее. До Келли доносились лишь редкие раскаты грома. Электрические часы на стене перестали тикать — исчез последний уютный звук.

Она стояла в темноте и молила Бога, чтобы зажегся свет. Потом она подумала, что сгорел блок предохранителей.

А может, кто-то нарочно отключил энергию в доме?

Она повернулась. Ей показалось, будто что-то двигается в гостиной позади нее. Или это воображение?

Свет вспыхнул так внезапно, что она чуть не закричала от неожиданности и облегчения.

Келли почувствовала, что у нее пересохло во рту, и облизала губы. Она быстро осмотрела буфет и повернулась, намереваясь подняться на второй этаж.

На небольшой лужайке, освещенной светом из окон кухни, она увидела шагающего к дому Жубера. Она вздохнула с облегчением, опустилась на колени, открыла засов на двери черного хода и вставила ключ в замок. «Видимо, он не нашел там ничего, кроме этого топора, который у него в руках», — решила она. Он уже подходил к черному ходу.

Она открыла замок и повернула ручку двери.

Увидев открывшуюся дверь, Жубер издал дикий вопль и с бешенством ударил по ней топором, сорвав ее с одной петли. Крик Келли прозвучал одновременно с треском расколовшегося дерева. Она повернулась и кинулась в гостиную. Жубер выломал дверь и ворвался в кухню.

В прихожей Келли поскользнулась и упала. Оглянувшись, она увидела, как он выходит из кухни.

Он был как из фильма ужасов: волосы слиплись, лицо в царапинах и кровоподтеках, рот искажен ужасной гримасой. Перескочив через кофейный столик, он устремился за ней.

Келли поднялась на ноги, захлопнула за собой дверь прихожей и бросилась к лестнице.

Перескакивая через ступеньки, она поднялась наверх, вновь споткнулась и посмотрела вниз.

Жубер влетел в гостиную, подошел к лестнице и стал медленно подниматься.

Перед Келли было четыре двери. Слыша звук тяжелых шагов на лестнице, она подбежала к первой. Дверь была закрыта.

Она бросилась ко второй, моля Бога, чтобы она оказалась открытой. Дверь подалась, она проскользнула внутрь и спряталась под кроватью.

Через полуоткрытую дверь она видела Жубера, поднявшегося на площадку.

Теперь перед ее глазами были только его ноги. Ей показалось, он простоял возле лестницы целую вечность, решая, с какой двери начать.

Сначала он подошел к запертой двери.

Она услышала, как он повернул ручку, затем сломал дверь и вошел.

Келли закрыла глаза; все это показалось ей кошмарным сном. Хотелось скорее проснуться и оборвать его. Она попыталась вздохнуть, но дыхание перехватило.

Она услышала его шаги, а вслед затем увидела его ноги в дверях комнаты, где она пряталась.

Он вошел в комнату.

Чтобы не закричать, Келли прикусила кулак.

Он подошел к кровати.

Может, ей стоит вылезти с другой стороны кровати и попытаться бежать? А если она поскользнется? И он догонит ее? А если?..

Он стоял совсем рядом.

Келли представила, что он поднял топор и собирается разнести кровать.

Страх придал ей силы. Она обхватила руками его щиколотки и дернула. Жубер с грохотом упал на пол, выронив топор.

Она вылезла из-под кровати, вскочила на ноги и побежала к двери. Жубер поднялся в одно мгновение. Он выбросил вперед руку и успел схватить ее за волосы, выдрав прядь. Келли завизжала, чувствуя, что теряет равновесие. Она схватилась за дверную раму и едва удержалась на ногах, но француз выиграл время. Он набросился на нее на площадке и повалил на пол. От удара у Келли захватило дыхание. Она махнула рукой и ногтями расцарапала ему лицо. Он взвыл от боли и ослабил хватку. Келли вскочила и ударила ногой его в бок, наступив острым каблуком на его вытянутую руку. Каблук проткнул руку, из раны хлынула кровь, и Жубер откатился в сторону. Но он по-прежнему преграждал ей путь к лестнице.

Когда француз приподнялся, Келли подбежала к нему и сильно ударила его в солнечное сплетение. Несколько секунд он хватал воздух ртом, потом завалился назад, покатился по лестнице, глухо ударился об пол внизу и застыл. Голова его была неестественно повернута.

Она посмотрела на его неподвижную фигуру и подумала, что он сломал шею. Келли вбежала в спальню, схватила топор и быстро обошла остальные комнаты в поисках тела Блейка.

Они были пусты.

Крепко сжимая в руках топор, Келли стала спускаться по лестнице. Возле тела Жубера она остановилась и, держа лезвие топора над его головой, попыталась нащупать пульс. Пульса не было. Как она и предполагала, Жубер сломал себе шею.

Она вдруг почувствовала горькую печаль — не из-за Жубера, но из-за всех тех, кто умер в этот вечер и еще умрет, если она не выполнит свой долг. Она вспомнила, что во всей этой крови и страданиях виновен Блейк, и печаль ее обратилась в гнев.

Ей оставалось обыскать только две комнаты.

Столовую она прошла, почти не задерживаясь. Остался один подвал.

Дверь была заперта, но это не смутило Келли. Она два раза ударила топором, сломала замок и распахнула дверь. Включив свет, стала медленно спускаться в кабинет.

Ее окружала непроницаемая тишина. Она остановилась у лестницы и внимательно посмотрела вокруг.

Возле одной из больших книжных полок была почти незаметная маленькая — не более, чем три на три, — дверца с ручкой, выкрашенной белой краской. Келли наклонилась и потянула за ручку.

Дверь легко открылась, и Келли отпрянула от ударившего ей в нос отвратительного запаха гнилого дерева и влажной земли. За небольшой дверью оказалось помещение довольно значительного размера. Казалось, оно было устроено много лет назад и тянулось в темноту — так, что конец его не был виден. Келли нагнула голову и вся сжалась, чтобы не задеть волосами мокрый потолок. Не коснуться случайно липких и скользких стен. Вонь была невыносимой.