Офицер тут же велел позвать отца к аппарату, а поскольку Вилен Егорович в племяша свято уверовал, деду по телефону младший сын поставил точный диагноз – сбрендил генерал и попался на крючок к опытному аферисту. Благо у Пальчиковых настоящий брат двоюродный (по материнской линии) в МУРе до майора дослужился, ему и позвонил танкист после общения с поехавшим родителем. Всё это я узнал, когда майор Огородников, подкреплённый двумя бугаями, заковав в «браслеты» начал допрос прямо в квартире генеральской. Сыскари обнаружили заначку и 24 300 рублей, успели вызвать подкрепление а тут и я заявился.

Сука, как надоело! Только мало-мальски обустроишься и на выход. Хотя, сам же собирался в Европу перебраться, во Франции пошалить, там сейчас такие интересные дела начинаются. Советский Союз и без меня теперича по новой колее покатит.

–  Слушай, майор, отлить надо.

–  Ссы в штаны, тварь, – и по рёбрам французский полуботинок – бамс!

Изображать жертву надоело, да и не группа я боксёрская, чтоб гражданин майор тренировку проводил. По идее, он в своём праве, за дядю вписался. Но больно бьёт, гадёныш. Больно и умело.

Двух «шкафов» за спиной, что поднимали с пола, когда валился от ударов мастерских камрада Огородникова, нейтрализовал классически – по яйцам врезав. Быстро проделал сие, майор и не понял, отчего верные опричники рухнули, а когда осознал, зло ощерился и потянулся за табельным…

По глазам понял – стрелять начнёт на поражение. Как там, у Владимира Семёновича: «К чему задаром пропадать, ударил первым я тогда». Пока муровцы очухивались снял наручники, сгрёб найденные капиталы, ещё добавил борзым операм – затихли надолго. Гостеприимного хозяина просто усыпил, проснётся через пару часов в добром здравии, осознавший, что доверился мошеннику и аферисту, в чём глубоко раскаивается и сожалеет. Это надо сделать, а то детки могут отреагировать очень своеобразно – возьмут да определят старика в дурку.

Интересно, есть е СССР генеральские дурдома?

Не успел покинуть квартиру, как постучали – подкрепление из МУРа прибыло, как же, задержали в элитном доме матёрого уголовника с двадцатью тысячами рублей. Для того времени огромная сумма – надо срочно колоть гада, узнавать откуда деньги, раскручивать на новые эпизоды. Не без угрызений совести, но оприходовал ещё трёх оперативников, вернее двух оперов и эксперта. Театр абсурда какой-то, скоро ментов складывать некуда будет. И толку то от сверхспособностей, если никак не получается мимикрировать, если вылазит «нездешность» и «особость». Нет, пора, пора, Лазурный берег ждёт.

В почтовый ящик Анны Сергеевны Майоровой забросил полторы тысячи рублей, подписал своим почерком из первой жизни. «Анюта, спасибо за любовь. Деньги в милицию не сдавай, во-первых это глупо, во-вторых, тебе нужнее. Прости. Прошай. Серж.»…

Покончив с лирической частью отключил великолепную шестерку муровцев надолго, очухаются не раньше чем через час, словно после отравления палёной водкой. Выскочил во двор и к ментовскому авто. Водитель спит, реально спит парень, видать вымотался на работе нервной. Отменяется план по нейтрализации седьмого милиционера, пускай отсыпается болезный.

Всё, прощай Москва, здравствуй Одесса! А засим морем и за пределы Отечества. Непременно, непременно морем, опыт товарища Бендера, переходившего румынскую границу не вдохновляет. К тому же у мамалыжников сейчас Чаушеску рулит, это дядька куда как свирепее и серьёзней «румынских бояр»…

Человек предполагает, а Купидон располагает. Даже если ты киборг с изменённым сознанием и суперметаболизмом – стрелы Амура разят точь также метко и нет возможности увернуться-уклониться при всей чемпионской реакции…

На подходах к Казанскому вокзалу отбил от хулиганья барышню. Трое молодых и жизнерадостных дебилов под водительством тёртого лет за тридцать урки (наколки характерные, жаргон) пытались «помацать» закутанную в шаль гражданку: И хотя уже принял решение валить на юга, где и «рвать нитку» уходя из Союза Советских Социалистических Республик на загнивающий Запад, мимо вопиющего безобразия пройти не смог.

–  Эй, олухи, оставили тётеньку и испарились.

–  О, борзый объявился. Серый придержи кошёлку…

Не особо изощряясь, не путая оппонентов воинственными криками и красивыми пируэтами-вертушками, с ходу сломал главарю шайки левую опорную ногу. Он, болезный, финку и выронил. Бравых сподвижников разогнал попросту, пинками, не калеча. Глядишь, и вырастут в правильных граждан страны Советов, не будут с уркаганов пример брать, на блатных равняться. Для чего и добавил «наставнику» двойной перелом челюсти и по кистям рук прошёлся.

Угомонив орущего вожака и не обращая внимания на улепётывающий молодняк эдак по-кавалергардски, ну или по-гусарки-улански-драгунски расшаркался перед спасённой гражданкой.

–  Спасибо, племяничек, а ты шустрый, – голос молодой, да она девчонка совсем, только укутанная в шали-кофты и прочие кацавейки словно капуста в листья. А на лице маска респираторная, эпидемия гриппа, как-же, понимаем.

Но даже шаль и маска не помеха киборгу-терминатору. Как палеонтолог по косточке древнего яшера составляет скелет страшного динозавра, так и я по глазам и верхней половине лица в долю секунды вычислил облик собеседницы. Моника Веллуччи уже родилась, но ей, итальянской Монике всего-то года четыре, а передо мной её точная копия лет эдак девятнадцати-двадцати…

Чёрт! Пока стоял столбом, прекрасная незнакомка, обряженная в неподобающее её статуту супермодели пальто, перехваченное в поясе огроменной шалью, морозец, не до красоты, двинулась по направлению к вокзалу. Я же козликом резвым помчал в противоположную сторону, избегая встречи с милицейским патрулём, но, уже прикидывая как не потерять «Беллуччи» в вокзальной суете и давке.

Молодец, однако! И с милицией контакта избежал и отследил прекрасное создание на платформе электропоездов идущих до славного города химиков и хоккеистов – Воскресенска.

Вот бы ввалиться в соседний вагон с гитарой и сбацать девушке как «На Москворецкую состав отправится». А вдруг она до Москворецкой и едет? Так, стоп, отставить Тихорецкую и Москворецкую, впервые после «переброски» сознания в эту реальность, в тело незадачливого бухгалтера Вити Протасова, так сильно попёр гормональный фон. Хочется схватить девчонку, утащить в укромное местечко и начать размножаться. Не совокупляться, похоть теша, а именно размножаться. Чтоб дети-внуки, дом-сад-кухонный гарнитур и прочее и прочее и прочее. Это ж надо как торкнуло киборга-попаданца, как «зажгло» – на автопилоте заскочил в состав, отслеживаю предмет обожания из соседнего вагона, более ни о чём не помышляя и не думая.

Девушка вышла не на «Москворецкой», а на «Шиферной», разумеется, чуть приотстав выскочил следом и, включив на полную слух, побрёл на приличном удалении. Валерией зовут жгучую «Веллуччи» – с подругой из электрички вышла, та то Лерой, то ласково и юморно – «Валерунчиком» величала мой идеал. Работает Валерия в детском садике, в столицу гоняла за какими-то лекарствами, чтоб детишек от пандемии гриппа профилактировать, но достать дефицитную фармакологию не получилось, только время зря потеряла и чуть не ограбили, хорошо парень здоровенный, наверное спортсмен, выручил – отпинал хулиганьё.

Да, не разглядела какой, наверное симпатичный, только убежал заступник, завидев милиционера, кому охота отвечать за побитую шпану. Сейчас ведь как – народный суд жалеет шантрапу всякую и алкашню, на поруки таких берут, а нормального человека сразу по всей строгости, несправедливо…

Не разглядела, вот и славно, буду добиваться дамы сердца в первозданном, от мамы и папы (и прочих славных предков) доставшемся облике. Так, безотлагательно надо «переформатировать морду лица» в себя тогдашнего, 25-летнего Сашу Новикова, уроженца города Красноярска. Подвергать Валерию гипнотическому воздействию категорически неприемлемо, постараюсь «по чесноку» обаять девушку, без помощи «Слияния и Контроля».