– Сколько? – продолжал шипеть светлый. Он был так зол, будто я нанесла ему личную обиду.

Но это веселило меня еще больше. С видом вселенской задумчивости я стала загибать пальцы на руке, считая всех своих ухажеров, даже тех, кто просто флиртовал. Когда пальцы на одной руке закончились, я приступила ко второй, и глаза Рэна стали размером с блюдца. А когда мне не хватило десяти, я подползла к нему и взяла его руку, загибая еще шесть. На седьмом я таки не выдержала, глянула на его лицо. У светлого буквально отвисла челюсть, и я залилась звонким хозотом. Мор понял шутку первым и тоже подхватил мой смех. А вот Рэну это все не понравилось. Совсем. Он резко выдернул свою ладонь из моей, и с видом вселенской обиды отвернулся от нас. Мы с Мором коротко переглянулись и стали смеяться еще громче.

– Сразу после Варэны следует Вар, – поведал Мор. – Там мы остановимся на ужин, но на ночевку золотых не хватит, – напомнил мне эльф.

– Не страшно, – заверила я его, – переночуем под звездами.

– Но, может быть, – оживился Морнемир, громко произнося слова, – светлый захочет провести ночь с комфортом, и мы оставим его в Варе.

– Нет уж, – огрызнулся Рэн, до сих пор сидевший к нам спиной. – Я потратил почти все золотые, на ночлег не хватит даже на одного. Так что, темный, придется тебе меня терпеть.

Теперь оживилась я.

Проснулось чувство предвкушения. Я смотрела на светлого эльфа, а в мою голову лезли отнюдь не невинные мысли. Поначалу так и с Мором было… Но все же не совсем так. Конечно, я восхищалась этим необычным мужчиной с карамельной кожей. Это сейчас я привыкла, а тогда думала о нем, как о божестве. А еще он невероятно сильный и храбрый воин. Победил целого тролля, защитил меня. Ну и, конечно, он красивый. Очень красивый и привлекательный эльф.

А вот смогла бы я описать свои чувства к Рэну одним словом? Интерес. Нет, не так… Раздражение… Тоже нет. Тогда, может, страсть? Тяга? Магия? В голове всплывали десятки слов, и все так или иначе связанны с ним. Я вновь глянула на его мужественную спину и идеально ровные волосы цвета морской волны. Загадка. Прямо сейчас он для меня загадка, которую очень хочется разгадать.

Остаток дороги мы ехали молча. Мор так и не остановился, не стал просить у Рэна кристалл. А я задумалась о королевской семье драконов. Что-то не давало мне покоя во всей этой истории. И начиналось все с Брадура.

Самый сильный маг уничтожает целое королевство и его обитателей за одну ночь. Но зачем? Как сказал райр Ори, чтобы отомстить судьбе за погибшую дочь. Но погибла ли она на самом деле? После страшного проклятия эльфы разъединяются и начинают враждовать, а демоны становятся нищими, будто их король целенаправленно уничтожает свое королевство. То есть, три сильнейших народа ослабли в одно мгновение. И эта история с драконами… Эльфийская принцесса влюбляется в принца драконов, ну точно история Ромео и Джульетты. И они сбегают вместе. Куда? Где можно скрываться от всего мира две тысячи лет? И почему у них не появились дети за это время? А если появились?! Кто бы об этом узнал? Вот оно!

– Мор! – воскликнула я, придвигаясь к нему вплотную.

Он вздрогнул и напрягся.

– Святой Виктус, Эрин! – запричитал он. – Я подумал, опять что-то случилось.

Даже Рэн развернулся к нам.

– Я просто думала о драконах, и нашла ответ! Если король драконов объявил о наследнике престола, то этот наследник вполне может быть сыном его первой супруги. Астерин! Принцессы эльфов.

Мор тяжело вздохнул и призадумался.

– Вполне может быть, что это сын от первого брака, – наконец согласился он. – Тогда понятно, почему Райнэйт его прятал. Наверное, даже сама королева Катаринар не знала о существовании наследника. Драконицы очень ревнивые, и редко принимают приемышей в семью.

– Но сейчас она мертва, – вставила я, бросив заговорщицкий взгляд на Рэна. – А значит, сыну эльфийской принцессы ничего не мешает стать королем.

Мор и Рэн сидели с каменными лицами, пока я не добавила:

– Это значит, ему должно быть больше трех тысяч лет! Ну и старпер!

Мор хмыкнул, а Рэн деловито заявил:

– Для алмазных драконов это не возраст.

– Да. Но если в нем намешана эльфийская кровь, он будет жить меньше, – выдвинул свою гипотезу Морнемир и заметно повеселел. – Сейчас он стар, а значит, не сможет долго править.

– А как же доминирующие гены и иерархия? – переспросила я. – Мы остановились на черных драконах, а дальше кто?

Светлый задумчиво смотрел вперед и, не глядя на меня, начал говорить:

– Сильнее черных серебряные. После них золотые, а затем уже алмазные – королевского рода.

Он смолк, будто этого мне было достаточно. Но увидев, что продолжаю сверлить его голову пытливым взглядом, с большим одолжением продолжил:

– Серебряные и золотые – сильные и умные воины, имеют две ипостаси. Живут от двух до трех тысяч лет. А вот алмазные еще и магией обладают. Они считаются самыми сильными и долгоживущими существами на Тарте. Все в одном: сила магов, мудрость эльфов, боевые навыки демонов и долголетие гномов.

Наконец, он посмотрел мне в глаза и снова усмехнулся своей кривоватой улыбкой.

– Их всего пятеро на Тарте. И один из четверых может стать наследником престола, если этого пожелает король.

Но по словам Морнемира трон обещан ему. Наверное, король драконов в отчаянии, и всеми способами пытается исцелить дочь. Он даже готов борозды правления передать эльфам, лишь бы те помогли. Я могла его понять. Но зачем тогда так неожиданно объявлять о наследнике?

– Все эти алмазные драконы близкие родственники короля? – спросила я.

– Они все происходят из одной семьи, но близкими им назвать трудно, – поправил Рэн. Ну и раз он продолжал отвечать, я продолжала спрашивать:

– А Морэна? Она единственная дочь у Райнэйта и Катаринар? Чем же они таким интересным занимались две тысячи лет?

Рэн улыбнулся, а затем и вовсе захохотал.

– Ты чудо! – изрек он, заставив меня немного смутиться. – За это время них родилось около двадцати драконов. Но алмазной оказалась только Морена.

Поймав мой пораженный взгляд, он добавил:

– Катаринар была из вида серебряных. И все ее дети, кроме Морены, такие же. По законам королевской семьи, в замке живут только представители алмазного рода. Конечно, королевская чета заботится о своих потомках до сознательного возраста. Обычно до пятидесяти лет. А после их отправляют в специальные школы, а затем и университеты для элиты. Обычно их судьбы складываются намного удачнее, нежели у алмазных. У них больше свободы действия, всегда есть выбор, они сами могут решать, кем им стать, куда податься, где жить. Алмазные же рождаются для одного – править.

– А как же гены? – уточнила я. – Алмазные сильнее, разве их не должно быть больше?

Светлый хмыкнул.

– Чтобы зародилась столь мощная магия, какой обладают алмазные драконы, нужны особые обстоятельства. Сильная привязка родителей, высокая активность магической энергии на Виктусе, молитвы народа и его нужда в сильном правителе. Вот почему Морена родилась только спустя две тысячи лет, когда сам Райнэйт постарел, а драконы начали переживать, что он уйдет, не оставив после себя достойного наследника. Они массово обращали свои молитвы к Виктусу, чтобы тот послал на земли драконов свежую кровь. Видишь ли, ни один из оставшихся алмазных не подходил на роль правителя по разным причинам. И на свет появилась Морена, принцесса драконов. – Он сделал паузу, оценивая мою реакцию. Я улыбалась, вспоминая образы той веселой красавицы, которую видела ранее. Рэн и не подозревал, что когда-то мы с ней подружимся! Он хмыкнул и перевел тему: В любом случае, в браке дракона и эльфийки родится дракон, но низкого сорта, потому что сильный ген смешается с более слабым. Зеленые, красные, может быть, черные, но очень сомнительно, что серебряные, а об алмазных и говорить не стоит.