Что-то подсказывало молодому человеку, что на этот раз моб будет редкостно сговорчив.

Подняв голову, мертвец захныкал:

— Лабиринт делится на «рабочую» зону и внутренние инсты. Существует более десятка случайно избираемых точек, куда высадит вас поезд и все они есть «рабочая» зона Лабиринта. Золотой же билет приведёт вас к Парадному входу. «Парадный вход» — это бонусный инст. Бонусный даже для Лабиринта.

— И что в нём такого особенного? — поинтересовался гопник.

Инф на это виновато пожал плечами.

— Я расскажу в поезде, я бывал в бонусной зоне, — ответил за монстра Юра и решив, что поплывшего мертвеца надо дожимать, спросил:

— Наверху нас ждёт засада?

— Да, — кивнул необычный кассир.

— Ах ты гнида гнилая! — рявкнул Коля.

— Я ни при чём, — обречённо покачал головой мертвец. — Кукольник, которого вы убили недавно, использовал накопленную фракционную репутацию и выбрал «Мгновенное воскрешение». Он и сообщил командованию Серой фракции о вашем присутствии. Да, я ни при чём. Пусть я и нахожусь в информационном поле Серой фракции, отчего знаю обо всём в ней происходящем, я могу лишь пассивно подыгрывать. Вот ваш билет, он командный, — закрыв и открыв ящик столика, мертвец положил на площадочку перед окошком небольшую золотую пластину, после чего добавил каким-то очень грустным и человечным голосом:

— Администратор инициировал ускоренный вызов поезда, менее чем через минуту он будет здесь.

— Прощайте, процесс отзыва начался, — всхлипнув, обречённо произнёс моб и подняв пред собой руки, принялся с немым ужасом наблюдать как они, начиная с кончиков пальцев, начали рассыпаться.

Имелась в этой сцене какая-то глубинная безысходность. Даже не верилось, что это — погибающее и осознающее своё, возможно необратимое уничтожение существо, минуту назад язвило и строило товарищам козни.

Целительницы отряда переглянулись и непроизвольно всхлипнули.

— Женщины… — проворчал гопник и отвернулся.

Из одного из тоннелей раздался равномерный механический гул, который, очень быстро набрав силу, заполнил собой всё просторное подземное помещение. Не прошло и пятнадцати секунд, как с пронзительным предупредительным гудком на станцию ворвался изящный ретро поезд, тянувший за собой два старинных, богато отделанных вагона.

Затормозив так точно, плавно и быстро, как не способны тормозить даже самые современные поезда, мини состав выдал ещё один пронзительный гудок, после которого входная дверца первого за поездом вагона отворилась, и о каменный перрон с громким лязгом ударилась небольшая выдвижная лестница.

В очередной раз подтвердив, насколько переменчива и непостоянна человеческая натура, товарищи позабыли о превратившемся уже в кучу сероватой пыли инфе. Сейчас они с напряжением и азартом ожидали, выйдет ли из поезда проводник и выйдет ли он вообще.

Проводник вышел. На перрон ступила среднего роста женщина в чёрной форменной кепке, того же цвета рубашке, юбке и чёрных же туфлях, которые, как и прочая её одежда, сильно контрастировали с блестящим металлическим телом. Именно, женщина была роботом, или, как говорили местные — автоматоном. Взирая на товарищей красивыми, но абсолютно ни живыми стеклянными глазами, механическая женщина сделала пригласительный жест, призывая зайти в вагон.

— Не знаю почему, но мне отчего-то кажется, что проводницу я сегодня за мягкое не пощупаю… — не обращаясь к кому-то конкретно, произнёс Коля.

— Можешь пощупать за твёрдое, — хмыкнув и первым выйдя из лёгкого ступора, направился к поезду недолюбливающий гопника Пинг.

Глава, в которой Юра осознаёт, что мало что знает о местных инстансах.

***

Если провести привычные аналогии, внутри вагон напоминал самый обычный вагон-ресторан. Ну, как обычный? Земные шейхи, те, которые согласны ронять свой зад лишь на усыпанные алмазами золотые унитазы, вряд ли смогут позволить себе нечто подобное. И дело здесь не в роскоши в виде глупых в общем-то бриллиантов и никому не ненужного в этом мире золота, не было здесь такого. Имелись благородные сорта дерева, мягкий ковер под ногами, завораживающие виды природы на висящих между окнами картинах, удобные столы с не менее удобными и, кстати, жёсткими креслами, причудливой формы приплюснутые люстры на потолке, от которых лился очень приятный глазу свет. А как смотрелись тёмно-вишнёвые бархатные шторы на окнах, а каким изяществом дышали вечерние лампы на столах? Но при этом всё выглядело очень практично, и изюминка крылась, пожалуй в том, как всё в этом месте было подобрано и какую удивительную атмосферу уюта создавало.

Пропустив товарищей внутрь, проводница-автоматон не проронив ни слова, поднялась следом и убрав лестницу-трап, закрыла за собой дверь. Вагон вздрогнул, ударил натягивающимися сцепками, после чего поезд тронулся.

— Э?.. — возмутился подобной оперативности Коля.

Показывая, что «экать» поздно, поезд дал пронзительный гудок и набирая скорость, двинулся. Белые стены помещения подземной станции, которые просматривались через довольно большие окна вагона, сменились на почти чёрные стены однообразного подземного тоннеля.

Набрав ход, отчего всё за окном слилось в однородную серую массу, состав пошёл наверное очень быстро. Точно определить его скорость было сложно из-за отсутствия дающих удары рельсовых стыков. Лишь доносящийся снаружи ровный монотонный свист сопротивляющегося движению воздуха указывал на весьма достойную скорость.

Тем временем проводница-автоматон всё также молча зашла за имеющуюся в начале вагона небольшую стойку, за которой находилась дверца, показывающая что здесь, вероятно, имеется нечто вроде кладовки или небольшой кухоньки. Так же зоркий Юра приметил, что с другой стороны вагона находится ещё одна дверь со значком туалета на ней. К туалетам Система вообще относилась строго. Видать не пристало пассажирам гадить где попало словно каким обезьянам первого левела.

Подойдя к стойке, гопник обратился к проводнице:

— Эм… Барышня? Нам тут так пить хочется, что и поесть не помешает, а если бы кто ещё на вопросы ответил…

Безучастно выслушав данную тираду, автоматон лишь безмолвным жестом указала на Женю. Философ уже успел сесть за один из имеющихся здесь столиков и взяв с него обтянутую алым бархатом тяжёлую папку, принялся изучать её содержимое.

— Жек, что у тебя там? — немедленно поинтересовался гопник.

— Меню… — листая плотную белую бумагу ответил философ.

Непонятно когда успевшие найти общий язык Марина и Они переглянулись и взяв с другого стола ещё одно меню тоже принялись изучать его содержимое. Пинг же направился к стоящему напротив столов необъятному мягкому креслу, подойдя к которому по-хозяйски бухнулся в его объятья.

Заинтересовавшись меню, Юра направился к девушкам и заглянув в раскрытую папку, обнаружил, что здесь нифига не Макдональдс, отчего красочных фотографий с гамбургерами и колой нет вообще. Более того, заполнено меню вручную и заполнено изящным до ненормальности почерком.

Что заказать имелось, хотя что-либо сверхъестественное отсутствовало. Три вида супов, гарниры, салаты, мясное, сладости, напитки — холодные и горячие и даже, что отчего-то удивило, мороженое.

«Хм, и где они всё это хранят-то?» — задался молодой человек вполне резонным вопросом.

— Бухла нет… — раздался над Юриной головой недовольный Колин голос.

— Ты же вроде бросил? — обратился к товарищу Юра.

— И бросил, и не вставляет, но для порядка возмущаюсь, — ответил Коля.

Сидящий за столиком Женя данное заявление прокомментировал:

— Накатить для храбрости, а после с этой храбростью и затупленной алкоголем реакцией отправиться в инстанс. Жаль только в «вытрезвитель» здесь не забирают, в него улетаешь.