Труп исчез. Это ясно. Если бы его спрятали в моем шале, Брендон, безусловно, отыскал бы его.

Я включаю электробритву и бреюсь. Почему увезли тело? Зачем? Убийца — сумасшедший? Он оставил здесь тело, пистолет и все устроил так, что Брендон мог легко пришить мне это убийство, да и все остальные тоже… Кто унес тело? Убийца? Мисс Болус? Я не могу представить мисс Болус, уносящую на своих хрупких плечах труп. А впрочем, у нее достаточно сил, но я мало верю в подобную версию. И кто тот тип в надвинутой на глаза шляпе, который хватил меня дубинкой? Убийца?

Вот и вся картина, которую я смог сложить после душа. Не блестяще! Но я еще не в ладах с дедукцией.

Брендон стучит в дверь.

— Выходите, Мэллой! — орет он.

Я кладу бритву, вытираю подбородок и, надев халат, выхожу из ванной. И оказываюсь нос к носу с Брендоном. У него не более любезный вид, чем у тигра, который не ел уже пару недель.

— С меня достаточно! — рычит он. — Или ты будешь немедленно отвечать, или я отвезу тебя в полицию.

— Поговорим, — соглашаюсь я, подходя к столу, на который мисс Болус поставила чашку кофе. — В чем дело?

Я слышу, как на кухне напевает мисс Болус, и думаю, что она вряд ли заливалась бы соловьем, если бы на своей спине унесла труп Аниты Серф. Следовательно, это не она. Тогда кто же?

— Где Бенни? — спрашивает Брендон. Я не ожидал такого вопроса и даже не предполагал, что он знает моих сотрудников. Я беру чашку кофе и, поднеся ее почти себе под нос, смотрю на нее. Это хороший, крепкий кофе.

— Вы спрашиваете про Эда Бенни?

— Да, где он?

— В Сан-Франциско.

— Что он там делает?

— Это вас не касается, — отвечаю я и сажусь на кровать.

— Это касается полиции Сан-Франциско.

— Тогда почему же вы не адресуетесь к нему лично? Что за фокусы!..

Я ставлю чашку на стол. Дрожь предчувствия пробегает по телу.

— Это трудно сделать, — отвечает Брендон. — Он мертв.

— Бенни мертв?! — я не узнаю собственного голоса.

— Да, полиция порта выудила его тело из воды, — говорит Брендон, не спуская с меня глаз. — Руки и ноги его были связаны струнами от рояля. Считают, что он умер вчера, около девяти часов.

Я стою у окна и смотрю, как уходит Брендон. Он тяжело шагает по саду с потухшей сигарой в зубах и мрачным видом. Флик услужливо открывает перед ним дверцу полицейской машины и отдает ему честь. Капитан садится на заднее сиденье, бросив напоследок яростный взгляд в мою сторону. Мифлин тоже садится в машину, но вид у него менее удрученный.

Я остаюсь у окна, глядя на океан и не видя его. Дана, Ледбреттер, Анита — и теперь Бенни… Прямо какое-то сумасшествие. Это не преступление, а настоящее безумие…

Я скорее чувствую, чем вижу, приближение мисс Болус и ловлю на себе ее взгляд.

— Как это случилось? Как вы пришли ко мне? — спрашиваю я, не оборачиваясь.

— Я позвонила вам около девяти часов, но было все время занято. Я не нашла ничего лучшего, как приехать сюда. Вы лежали на полу. Свет горел, и все двери были раскрыты. Я перетащила вас на кровать и пыталась разбудить, а когда услышала шум их машины, то облила вас виски и соврала им, что вы перепили. Я не могла разбудить вас и не хотела, чтобы они знали, что вас избили. Вы ведь тоже не хотели бы этого, не так ли? Они ничего не заметили, по-моему.

— Да-а… — беру пачку сигарет, предлагаю ей. — Это хорошая идея — с виски… Вы ничего здесь не увидели, входя?

— Нет, ничего. А что произошло?

— Кто-то меня ждал… Я вошел в дом и — бам-м! Вот!

Она подходит к кровати и поправляет подушку.

— Вы так говорите, будто все это пустяки, — замечает она.

— Удар мешком с песком? Ерунда, ничего страшного. Это просто, как день. Попробуйте и увидите, как это просто…

— Кто у вас делает уборку?

Я совсем забыл про моего боя-филиппинца. Но сегодня воскресенье. У него — выходной день. Это еще один шанс. Мне бы не хотелось, чтобы он нашел меня лежащим на полу. Он хорошо воспитанный мальчик.

Я перехожу в гостиную и останавливаюсь возле дивана, чтобы внимательно осмотреть его. Неужели мне приснился страшный сон? Но желтой подушки на нем нет. Жалко дивана, я уже привык к нему, но теперь нам придется расстаться. Он пахнет смертью. Во всяком случае для меня. Не приводить же девушку на диван, который пахнет смертью. Что поделаешь, и у Мэллоя бывают приступы сентиментальности.

Я бесцельно болтаюсь по комнате. Ничто не сдвинуто с места. Ничто не говорит за то, что Анита Серф лежала здесь. Я рассматриваю ковер, на котором валялся пистолет. Никаких пятен масла. Становлюсь на колени и нюхаю ковер. Слабый запах пороха, но я не уверен в этом.

Мисс Болус стоит в дверях и смотрит на меня как на психа.

— Что вы там ищете?

Я встаю и глажу затылок. И отвечаю, не особенно задумываясь над смыслом сказанного:

— Интересно знать, где я находился…

— Мне кажется, вы немного не в себе. Может, приляжете?

— Вы же слышали, что сказал Брендон? Мне надо ехать во Фриско, опознать тело Бенни.

— Глупо, — говорит она. — Вы же не в состоянии ехать! Я могла бы поехать вместо вас, или пусть это сделает кто-то из вашего бюро!

Я направляюсь к шкафу с аптечкой.

— Да, — отвечаю я, не особенно вдумываясь, что она сказала. Я беру четыре таблетки аспирина и одну за другой отправляю в рот. Горячий кофе помогает проглотить их.

— Я должен ехать. Бенни был моим другом.

— Вам лучше обратиться к врачу по поводу вашей головы. — Я чувствую, что она искренне обеспокоена. — Может быть, у вас трещина в черепе?

— Все Мэллои славятся крепкими черепами, — возражаю я, раздумывая, достаточно ли я принял аспирина. — У меня часто трещит череп, но нужен по крайней мере молот, чтобы расколоть его.

Для большей надежности я проглатываю еще две таблетки. Мне необходимо понять, зачем Анита приходила сюда и как мог убийца узнать про это. И тут же мне в голову приходит неожиданная мысль: он, может, и не знал, что она придет сюда, а ждал меня. Это гораздо вероятнее. Он решил, что я становлюсь слишком любопытным и пора положить этому конец. И убил Аниту, чтобы она не выдала его… Следует обдумать эту мысль. Но сейчас я не могу ни на чем сосредоточиться, следует подождать, пока пройдет головная боль, а для этого нужен хороший глоток алкоголя…

— Хотела бы я знать: о чем вы думаете в настоящую минуту? — спрашивает мисс Болус, потом добавляет: — Что могло произойти? Я имею в виду Бенни.

— Я весьма тронут, что вас интересует Бенни. Другим людям это безразлично.

Две добавочные таблетки аспирина делают свое дело, и боль постепенно утихает. Мне надо быстрее избавиться от мисс Болус, и я довольно прозрачно ей на это намекаю.

— A-а! Прекрасно! — нервно выпаливает она. — И это после всего, что я для вас сделала? Выбросить меня за дверь! Я даже не знаю, почему занимаюсь вами. Может, вы мне это объясните?

— Не сейчас. — Я не хочу огорчать ее, но мне необходимо остаться одному. — Мы поговорим об этом как-нибудь в другой раз. И если вы не возражаете, мы сейчас простимся.

С этими словами я захожу в ванную комнату и запираюсь изнутри. Десять минут спустя я слышу, как отъезжает машина. Я не помахал ей на прощанье платочком и забыл о ее существовании, едва только затих вдали шум мотора.

Было 15.20, когда авиатакси опустилось на аэродроме Порголов в окрестностях Сан-Франциско. Мы приземлились вслед за самолетом регулярного сообщения, который привез большую группу киноактеров. Огромная толпа народа пришла их встречать. Две колонны истеричек заодно приветствовали и пассажиров нашего самолета энергичными взмахами носовых платков. Мы не отвечали на их приветствия: настроение было не то.

Керман сказал мне:

— Ты знаешь, Вик, какая странная вещь: пока человек жив, не понимаешь, как много он значит в твоей жизни… Эд был женат и имел двух детишек, хотя никогда не говорил о них. И никогда не говорил, что у него есть родители. Он совсем не походил на отца семейства и рисковал направо и налево…