– Говорит Чарли-один. Я везу пьяного водителя. Спасибо, что ничем не помогли.

Понселе продолжал орать, когда Анни привезла его в участок. Она давно уже перестала слушать его вопли, ее собственный гнев приглушил его слова до безобидного шума на заднем плане. А что, если бы Понселе ранил ее? И завладел ее пистолетом? Как бы все прореагировали?

Ассоциация помощников шерифа проголосовала за тр, чтобы оплатить услуги адвоката для Фуркейда. Может быть, они проголосовали и за то, чтобы не вмешиваться, если Анни будут убивать? Ее на собрание не пригласили.

Она приехала в пересменку – самое время для всякого трепа и соленых шуток за чашкой крепкого кофе. Расслабленные улыбки застыли на лицах и исчезли, как только Анни показалась в коридоре.

– Что? – поинтересовалась она, ни к кому собственно не обращаясь. – Разочарованы, что я все еще цела?

– Разочарованы тем, что вообще тебя видим, – пробормотал Маллен.

– А ты что думал? – требовательно спросила она. – Что если ты выкинешь меня из эфира, то я вообще исчезну?

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь, Бруссар. Ты просто истеричка.

– Если ты чем-то недоволен, то будь мужчиной и скажи мне об этом в лицо, а не устраивай эти свои подростковые шалости…

– Проблема в тебе самой, Бруссар, – Маллен открыто бросил ей вызов. – Если не справляешься с работой, уходи.

– Я справляюсь с работой. Я как раз выполняла мою работу…

– Что, черт побери, здесь происходит? – в коридоре появился сержант Хукер.

Слишком рассерженная, чтобы соблюдать субординацию, Анни повернулась к нему:

– Кто-то мешает работе моей рации.

– Это все чушь, – заметил Маллен.

– Должно быть, твоя рация требует ремонта, – ответил Хукер, и Анни захотелось дать ему пинка.

– Забавно, что я никак не могу получить работающую рацию.

– У тебя в машине возникают помехи, Бруссар, – снова вмешался Маллен. – Вероятно, железяки в твоем насисьнике мешают приему.

Хукер наградил его свирепым взглядом:

– А ну-ка заткнись, Маллен!

– Это не рация, – продолжила Анни, – это ваше ко мне отношение. Если вы не можете справиться со своими комплексами, то эта форма не для вас.

– Мы знаем, кому форма не подходит, – пробурчал Маллен.

Наступила полная тишина. Анни переводила взгляд с одного мужчины на другого – череда каменных лиц и убегающих взглядов. Может быть, не все они были согласны с Малленом, но никто не собирался заступаться за нее.

Наконец молчание нарушил Хукер:

– Найди доказательства того, что кто-то чинит тебе препятствия, Бруссар, а потом подай жалобу. А пока кончай свои причитания и отправляйся писать рапорт об этом твоем пьянице.

Никто не пошевелился, пока сержант не скрылся в своем кабинете. Потом Прежан и Савой ушли, нарушив всеобщее оцепенение. Маллен двинулся по коридору и, проходя мимо Анни, нагнулся к ней.

– Точно, Бруссар, – прошептал он, – кончай свои причитания, а не то тебе будет над чем попричитать.

– Не смей угрожать мне, Маллен.

Его брови взлетели вверх в насмешливом удивлении.

– А то что будет? А? Ты меня арестуешь? – И его лицо снова окаменело. – Ты не сможешь арестовать нас всех.

«Конец июля. Памела Бишон сообщает всем на работе, что разведется с Донни. Ренар начинает проявлять к ней интерес. Заходит в „Байу риэлти“, чтобы поболтать, высказать сочувствие и т. п.

Август. Ренар явно потерял голову. Он посылает Памеле цветы и небольшие подарки, приглашает на обед или выпить в бар. Она выходит с ним только в сопровождении коллег, говорит своему партнеру по бизнесу Линдсей Фолкнер, что ей не нужно, чтобы Ренар неправильно воспринял их дружбу. И все-таки признается, что его попытки ухаживать за ней очень милы. Памела пытается объяснить Ренару, что они только друзья.

Конец августа. Кто-то начинает звонить Памеле и вешать трубку или просто дышать, не говоря ни слова.

Сентябрь. Из офиса Памелы и из ее дома начинают исчезать разные мелочи, но она не может точно сказать, когда именно исчезли эти предметы. Ренар крутится поблизости, Памела начинает чувствовать себя неловко в его присутствии. Анонимные звонки продолжаются.

25 сентября. Собираясь ехать на работу, Памела обнаруживает, что кто-то изрезал шины ее автомобиля (машина стоит в незапертом гараже). Она звонит в офис шерифа. Ей отвечает помощник шерифа Маллен. Памела рассказывает, что подозревает в этом Ренара, но никаких доказательств его вины нет. Детективу Стоуксу поручено расследовать этот случай мелкого хулиганства.

2 октября, 1:00. Памела сообщает в службу 911 о том, что кто-то заглядывает к ней в окна. Подозреваемых нет. Ренар допрошен в связи с инцидентом. Он отрицает свою причастность. Выражает озабоченность состоянием Памелы.

3 октября. Ренар приходит в кабинет Памелы, говорит, что его беспокоят ее неприятности.

9 октября. 1:45. Памела снова сообщает о том, что кто-то подглядывает за ней. Подозреваемых нет.

10 октября. Выходя к школьному автобусу, Джози Бишон натыкается на крыльце на изувеченные останки енота.

11 октября. Ренар снова приходит в офис Памелы и говорит, что его беспокоит безопасность Памелы и Джози. Памела нервничает и приказывает ему уйти. Клиенты, дожидающиеся встречи с ней, подтверждают, что она была очень взволнована.

14 октября. Придя на работу, Памела обнаруживает мертвую змею в ящике письменного стола. В тот же день, позже, Ренар снова подходит к ней. Разговор идет о том, что с одинокой женщиной вроде Памелы может произойти масса неприятных вещей. Памела воспринимает это как угрозу.

22 октября. Вернувшись домой с работы, Памела обнаруживает, что в доме побывали вандалы. Шторы порезаны, белье на постелях выпачкано собачьими экскрементами, на семейных фотографиях вырезано ее лицо. На месте преступления не обнаружено никаких отпечатков. Памела обращается в фирму, чтобы установить в доме сигнализацию. Позже она обнаруживает, что исчезла связка ключей от дома и офиса, но не может сказать, когда в последний раз видела их.

24 октября. Ренар дарит Памеле на день рождения дорогое ожерелье. Памела, вне себя от ярости, обрушивается на Ренара в присутствии его сослуживцев, говорит, что во всем подозревает его, возвращает все мелкие подарки, которые он дарил ей в августе и сентябре. При свидетелях Ренар отрицает свою причастность к этим преступлениям.

25 октября. Памела обращается к адвокату Томасу Уотсону. Она хочет, чтобы судья запретил Ренару приближаться к ней.

27 октября. Уотсон обращается в суд с требованием запретить Маркусу Ренару приближаться к Памеле Бишон. Требование отклонено ввиду недостатка улик.

31 октября. Памела видит человека, подглядывающего за ней. Пытается дозвониться в офис шерифа. Телефон в ее доме не работает. Она звонит по сотовому. Телефонный кабель оказывается перерезанным. Задняя дверь дома измазана человеческими испражнениями. Подозреваемых нет.

7 ноября. Родные заявили об исчезновении Памелы Бишон».

Анни перечитывала свои записи. Когда события изложены вот так, по порядку, все кажется таким очевидным. Классическая схема нарастания эмоций. Влечение, привязанность, преследование, маниакальная одержимость, при отказе возрастающая враждебность. Почему же никто ничего не заметил и не остановил преступника?

Потому что в их распоряжении и была одна лишь схема. Они никак не могли «привязать» Ренара к преследованию Памелы. Ни разу за все месяцы, предшествовавшие убийству Памелы Бишон, Ренар не высказывал никому из своих коллег ни гнева, ни враждебности по отношению к ней. Как раз напротив. Памела жаловалась своим сотрудникам на Ренара. В ее присутствии коллеги поддерживали Памелу, а за глаза спрашивали, не сошла ли она с ума. Ренар казался таким безобидным.

Учитывая маячившую на горизонте перспективу развода и связанное с ним ухудшение материального положения, Донни Бишон куда лучше подходил на роль вероятного преследователя. Но Памела настаивала, что все ее неприятности – это дело рук Ренара.