Кобыла, чье жалобное ржание он слышал, подошла поближе и испуганно остановилась, когда Тор резко повернулся к ней. В паре шагов от него на снегу лежал мертвый конь с разорванным горлом. Еще две лошади, видимо, убежали, так как все четыре всадника были мертвы. Их явно убили волки, хотя и поступили с ними не так жестоко, как с псами.

Тор медленно обошел их всех, уже зная, что ничем не сможет им помочь. Несчастным разорвали глотки — самая быстрая и милосердная смерть, на которую только можно было рассчитывать, если имеешь дело с Фенриром и его серыми охотниками. Какое-то странное чувство охватило Тора. Среди убитых не было никого, с кем они с Урд успели подружиться за эту зиму, проведенную в долине. Но легче от этого не становилось. Тор не испытывал даже радости, хотя понимал, что сумел отделаться от преследователей, подвергавших жизни Урд и его еще не рожденного сына опасности. Все здесь было… каким-то неправильным. И если бы не он, то этого бы и вовсе не произошло. Еще раз убедившись, что этим людям уже нельзя помочь, Тор, преодолев стыд, обыскал тела в надежде найти что-то полезное. При этом он сам себе казался мародером, хотя выручки было не так уж много, лишь пригоршня бронзовых монет неизвестной ему чеканки и два кожаных бурдюка с пряным вином, обнаруженные им на седле одного из коней.

Наверное, люди Сверига не рассчитывали на то, что долго будут преследовать свою добычу. Либо они выехали в большой спешке, либо не придали особого значения приготовлениям к путешествию, да это и неудивительно, учитывая, что у них с собой были собаки.

— Ты убил их!

Тор так резко развернулся, что чуть не упал. Меч сам собой очутился в его руке.

— Ты убил их всех! — повторил Лив.

Глаза мальчика восторженно распахнулись, но Тору вовсе не понравилось их выражение.

— Я никого не…

— Ты их всех убил, — в третий раз повторил Лив. — Один! Пятерых! Ты один убил пятерых воинов!

На этот раз Тор точно услышал в его голосе восхищение.

— А ты тут откуда взялся? Разве я не говорил тебе…

— Эления и мама в безопасности, — перебил его парнишка. — Они нашли укрытие. А я поехал за тобой.

— Ты шел по моему следу?

— Нет. — Лив обвел взглядом убитых воинов и искалеченные тела псов.

Тор незаметно сделал шаг в сторону, чтобы мальчик не увидел оставшегося в живых воина.

— Я направился за ними, это было несложно. Ты… ты их всех убил? Всех этих воинов и их собак?

— Что за укрытие? Оно безопасно?

— Думаю, да.

— И Урд послала тебя для того, чтобы ты меня нашел?

Лив по-прежнему не отрывал взгляда от убитых. Выражение его лица пугало Тора.

Не повторяя свой вопрос, он осторожно повернулся и подошел к оставшейся без всадника лошади. Кобыла бросила на него недоверчивый взгляд и начала перебирать передними ногами, но не стала убегать, когда Тор поднял руку, и даже позволила взять себя за уздечку и оседлать.

— Если ты считаешь, что сможешь найти дорогу назад, то отведи меня к ним.

— Но ты… — Лив изумленно прищурился.

— А ее, — Тор мотнул головой в сторону пегой кобылы, — мы возьмем с собой.

Несмотря на то что Тор вполне ожидал увидеть нечто подобное, он все равно удивился. Укрытие, о котором говорил Лив, он заметил еще издалека, к тому же Урд развела костер, и его пламя можно было разглядеть на расстоянии в пару миль. Эта башня оказалась больше, чем та, в которой Тору довелось побывать вместе со Сверигом, но тут не было дополнительных пристроек, и само здание находилось в худшем состоянии, больше напоминая руины. В сущности, если бы не прямоугольные окна, спиралью тянувшиеся по внешней стене, да желтоватый огонек пламени внутри, его можно было спутать со скалой.

Ветер замел следы и здесь, но сейчас было так тихо, что Тор еще издалека услышал потрескивание костра и приглушенные голоса Элении и Урд.

— Это я нашел башню, — гордо сказал Лив, когда они подъехали поближе. — Сначала мама не хотела заходить внутрь, но потом я вспомнил о том, что ты мне говорил. Башен ведь много, верно? — Мальчонка, энергично кивнув, сам ответил на этот вопрос: — И они не могут обыскать их все.

«Нет, — подумал Тор. — Они смогут обыскать эти башни одну за другой». Он не знал, сколько прошло времени, поэтому ему сложно было определить, далеко ли они ушли от Пути Богов. Какая это по счету башня — вторая, третья, может быть, десятая из тех, что тянулись у подножия гор? Но Свериг, отнюдь не глупый и не легковерный, обязательно прикажет обыскать эти строения, сколь бы Тору ни хотелось верить в обратное.

Тем не менее это укрытие хотя бы защищало от ветра, а сверху можно было увидеть приближение любого врага. С другой стороны, вряд ли это поможет им, ведь вокруг ничего не было, только заснеженная равнина и вечные серые сумерки, вызывавшие у Тора все большее раздражение.

Буря закончилась, оставив после себя тишину и молчание мира, ощущаемое чуть ли не на физическом уровне. Любые звуки, пытавшиеся противиться этой тишине, лишались звонкости, искажались, так что казалось, будто они доносятся из какой-то другой, чуждой этому миру реальности. Тор не знал, чувствует ли мальчик то же самое, но Лив все время молчал, и эти слова были первыми за полчаса пути.

Тор тоже предпочитал хранить молчание. Он себя плохо чувствовал, и не только физически. Говорить не хотелось. Будь его воля, он бы даже не думал о том, что только что произошло.

Наконец они доехали до руин. Тор спешился и повел лошадь под уздцы, но Лив не последовал его примеру, упрямо оставшись в седле. Почва тут стала каменистой, а склон — все более отвесным, и мальчик, несомненно, с трудом держался на коне.

В отличие от того здания, где Тор столкнулся с Несущими Свет, вход в эту башню находился с тыльной стороны, причем это была уже не узкая дверь, а настоящие ворота, достаточно высокие, чтобы через них мог проехать всадник. Внутри все тоже выглядело иначе: тут был только один огромный зал, забитый какими-то обломками, на месте лестницы виднелись лишь остатки деревянной конструкции, прогнившей много лет назад. В центре расчищенного пространства в зале сидели Урд и Эления.

Увидев его, Урд устало улыбнулась. Женщина ничуть не удивилась, и Тор понял, что она слышала его шаги. А вот Эления вскочила, подбежала и прыгнула ему на шею, так что Тор покачнулся и сделал шаг назад, чтобы не упасть.

— Тор! Ты вернулся! Слава богам!

Тор молча стерпел подобное обращение, но удивленно переглянулся с Урд поверх головы девочки. Женщина недоуменно пожала плечами и примирительно улыбнулась, но между ее бровями пролегла глубокая складка — видимо, поведение Элении вызвало у Урд такое же раздражение, как и у него самого.

Высвободившись из объятий девочки, Тор осторожно отодвинул ее в сторону и завел в зал лошадь. Урд застыла в недоумении, увидев, что это не та пегая кобыла, на которой Тор скакал раньше, и удивилась еще больше, когда в комнату вошел Лив, ведя по уздцы двух лошадей, в том числе и пегую.

— Судя по всему, по дороге ты повстречал наших старых друзей…

Ничего не ответив, Тор провел коня в угол зала, где на привязи стояли лошади Урд и Элении. А вот Лив не прочь был поболтать.

— Он их всех убил! — восторженно выпалил парнишка. — Пятерых воинов! И столько же собак! Гончих Готгрена! Ты бы только видела!

— Ты присутствовал при этом? — В голосе Урд звучало скорее недовольство, чем испуг.

Тор поспешил перехватить ее взгляд и покачать головой, чтобы дать ей понять, что все было не совсем так, как полагает Лив.

— Нет. — Мальчик перебросил сестре уздечку и выпрыгнул из седла. — Но я видел, что он с ними сделал! Они все мертвы!

Судя по виду Урд, новости ее не очень обрадовали. Она уже собралась что-то сказать, чтобы осадить сына, но передумала. Встав, она подошла к Тору.

— Что произошло?

— Твой сын уже все рассказал. — Голос Тора прозвучал настолько холодно, что он сам удивился. — Они все мертвы.