Твердая рука решительно легла ей на грудь, и Элизабет оторвала свои губы от его губ, пораженная его дерзостью. Ее ожидало удивительное зрелище: его ладонь целиком прикрыла будто созданный по размеру округлый холм.

Потрясенная, она наблюдала, как его палец неторопливо прогулялся вокруг затвердевшего соска в мучительной бесстыдной ласке. Хриплый стон вырвался у нее из груди, но Элизабет его не слышала.

Его рот медленно, словно в поисках чего-то, спустился по изгибу шеи и ниже, к груди, исследуя все на своем пути. Дыхание Элизабет стало быстрым и прерывистым. На мгновение Морган, остановился, потом слегка коснулся языком набухшего соска. Пробная вылазка, как молния пронзившая Элизабет. Затем скользнул по соску губами, и, уже не скрываясь, взял в рот сначала один, потом другой розовый бутон.

Элизабет с трудом сдержала крик. Ее пальцы впились ему в плечи, но она не сопротивлялась, у нее не было на это сил. Все ушло вдаль: гнев на него, доводы против, осталась лишь сладкая пытка, которой он подвергал ее тело. Пусть стыдно, пусть позорно, но никогда прежде она не испытывала подобной блаженной дрожи возбуждения.

Морган тоже.

Никогда еще желание не бушевало в нем с такой силой, лишая его разума и оставляя лишь одну цель: погрузиться в нее как можно глубже. Его рука скользнула ниже, миновала заросль золотых завитков и, осмелев, двинулась дальше.

Пальцы безбоязненно бродили по всем уголкам, а один проник в самую глубь. Элизабет вздрогнула и ногтями впилась Моргану в плечи.

Морган чуть не заскрипел зубами: какая же она тесная… Тайный голос шептал ему, что она девственница, но он не верил. Нет, не может того быть. Да, конечно, она из хорошей семьи, но все равно поддалась чарам Натаниеля. А Натаниель из тех, кто не отступит, пока не добьется своего.

Морган убрал руку. Поднявшись, он сбросил с себя халат и обнажил свою уже ничем не сдерживаемую наготу.

Элизабет повернула голову и поймала жесткую улыбку на его губах. При виде его у нее пересохло во рту. Густые вьющиеся темные волосы покрывали широкую грудь, мускулистые руки говорили о большой силе, бедра были удивительно узкими, а живот плоским, как доска. Ее взгляд спустился ниже, и она подавила изумленный возглас: окруженное зарослью волос, пред нею предстало мощное и пугающее свидетельство его возбуждения.

Морган снова лег рядом с ней. Элизабет не отрывала от него глаз. Ее охватила дрожь, но не прежняя радостная дрожь предвкушения, а озноб страха. Она хотела что-то сказать, но его рот заглушил ее слова. Он приподнялся, чтобы лечь на нее, и ее охватило смятение. Его широкая грудь придавила ее, а внушавший ей ужас предмет теперь, как раскаленный железный прут, жег ее бедро. С трудом она освободила свой рот.

— Пожалуйста, не надо!

Это была не просьба, а жалобная отчаянная мольба. Морган ее не слышал.

— Пожалуйста! Я хочу вам сказать…

— Не сейчас.

Это был горячий нетерпеливый шепот.

— Но я никогда…

— Молчите, — сказал он хрипло.

Он прижал к матрасу ее руки; своей тяжестью раздвинул бедра. Теперь Элизабет была совсем беззащитной и уязвимой.

Один сильный нажим, и он уже был глубоко внутри! Все произошло так быстро, что она не успела его остановить. Элизабет вскрикнула от неожидан —

Ной резкой боли и принялась отталкивать его, но Морган был словно каменная глыба, которую ничто не могло сдвинуть с места.

— Пожалуйста, — попросила она дрожащим голосом. — Пожалуйста!

Над ней Морган был совершенно неподвижен, его лицо искажено мучительной гримасой; он не замечал, что Элизабет осыпала его ударами.

— Что вы наделали? — вырвалось у нее с pыданием. — Как вы могли?

— Лежи спокойно, Элизабет! — приказал он. Но Элизабет ничего не хотела слушать. И чем больше она извивалась и дергалась, тем глубже он погружался в нее. Наконец, в полном отчаянии, она прекратила борьбу.

Теперь Морган лежал рядом с ней, но жгучая боль не проходила. Элизабет изо всех сил зажмурилась и повернулась лицом к стене. Она не обратила внимания, что Морган встал с кровати и неуклюже прикрыл ее простыней, затем натянул на себя брюки.

Она почувствовала, как прогнулся матрас, когда Морган присел рядом на кровать.

— Черт возьми, Элизабет, вы должны были мне сказать.

Она нахмурилась. После всего того, что случилось, он еще ей выговаривает! Она повернулась и посмотрела на него, закрывая простыней обнаженную грудь.

— Я пыталась! — воскликнула она. — Но вы не стали меня слушать.

Если бы я знал…

Что тогда? Вы бы оставили меня в покое? —

Она была почти в истерике. — Вам все равно, и вы это знаете!

Морган смущенно вздохнул и протянул руку, чтобы коснуться ее плеча.

— Послушайте, Элизабет… Она отпрянула от него.

— Не надо, — сказала она со слезами. — Прошу вас, не надо. Оставьте меня в покое.

Вмиг его лицо застыло, оно не выражало больше никаких чувств. Протянутая рука сжалась в кулак, и одним быстрым движением он встал на ноги.

— Хорошо, — согласился он и тут же вышел из комнаты.

Сжавшись в комочек, Элизабет тихо плакала. К утру графин с бренди в библиотеке был пуст.

На следующее утро Элизабет проснулась усталой и разбитой; все тело ныло, а события прошлой ночи не шли из головы. Так вот почему женщины предпочитают не обсуждать столь деликатные темы! Ей стало жарко при одной мысли о случившемся; яркие, жгучие воспоминания проплывали в памяти.

Ей стало тяжело дышать. То короткое, ускользающее предвкушение блаженства, было ли оно на самом деле? Руки Моргана, их прикосновение, как и где они ласкали ее. Где они ее ласкали… Краска смущения залила ее лицо.

Но потом он все испортил, резкая боль и это проникновение внутрь ее тела… Как если бы он хотел слиться с ней воедино. Такого с ней еще не случалось, теперь ей будет стыдно посмотреть на себя в зеркало. А как она решится взглянуть на Моргана?

Тем не менее их встречи были неизбежны, и всякий раз Элизабет нервничала и приходила в замешательство. Что же касалось Моргана, то он держался спокойно и сдержанно.

С тех пор он почти не ночевал дома; Элизабет была в этом уверена.

Как-то вечером Симмонс ей передал, что Морган ждет ее в кабинете. Элизабет сразу же лихорадочно начала выискивать предлог, чтобы избежать встречи, но так ничего и не придумала.

Медленно, нехотя Элизабет направилась к кабинету, ломая голову, зачем она ему понадобилась. Ее терзали дурные предчувствия, и она с трудом уняла нервную дрожь.

Элизабет остановилась возле двери, и в тот же миг перед ее мысленным взором возникла странная картина: она на полу, на ковре перед письменным столом Моргана, и Морган сверху, покрывающий своим телом ее тело… Откуда возникло скандальное неприличное видение, Элизабет могла себе объяснить, но оно казалось столь вероятным, что она невольно позабыла о своем тоахе. Мужчина вряд ли станет заниматься подобными делами в таком неподходящем месте, как кабинет, да еще на полу!

Она постучала очень решительно и храбро вошла в кабинет.

Морган сидел за столом и поднял голову. Их взгляды встретились. Для нее это был мучительный момент, он же сохранял хладнокровие и будто не замечал терзавшего ее волнения.

— Прошу вас, садитесь, Элизабет. Он показал на кресло около стола.

— Мне следовало давно обсудить с вами этот вопрос, но я все откладывал, пока сегодня Симмонс мне не напомнил, — начал он. — Короче, я хочу, чтобы отныне вы распоряжались домашними расходами. Для этого я открыл в банке особый счет, если же вам еще понадобятся деньги, то я держу крупную сумму наличными здесь в ящике стола.

Он показал на левый ящик.

— Они в маленькой металлической шкатулке, ключ от нее вы найдете в фарфоровой вазе на каминной полке. — Морган показал рукой на камин. — Если же вам будут нужны дополнительные суммы, не стесняйтесь обращаться ко мне.

Элизабет пробормотала слова благодарности.

— Я также открыл еще один счет, на ваше имя, и буду пополнять его каждую неделю. Вы можете использовать эти деньги по своему усмотрению.