— Что слышно от Южной бухты? Послали ли они солдат и корабли?

— Ваше величество, от них пока нет никаких вестей. — Это не было ложью.

— Что здесь происходит? — раздался крик. Это был Регал, запыхавшийся от опьянения и ярости, — Волзед, — он обвиняюще ткнул в меня пальцем, — выведи его отсюда. Позови на помощь кого-нибудь, если потребуется. Не церемонься!

Ходить за помощью Волзеду было недалеко. Двое смуглых стражников Регала пришли вместе с ним. Меня подняли на ноги; у Регала эту обязанность исполняли отборные, крепкие люди. Я огляделся в поисках шута, в надежде хоть на какую-то помощь, но тот исчез. Заметив бледную руку, скрывшуюся под кроватью, я решительно отвел глаза. Я не винил его. Он ничего не мог сделать для меня.

— Отец, он потревожил тебя своими безумными историями? А ты так болен. — Регал заботливо склонился над кроватью.

Они почти довели меня до дверей, когда король заговорил. Голос был негромким, но в нем звучала прежняя властность.

— Стойте где стоите, — приказал король Шрюд стражникам. Он все еще лежал в постели, но сурово смотрел на Регала. — Ладная бухта в осаде, — твердо сказал он. — Мы должны выслать подкрепление.

Регал грустно покачал головой.

— Это просто еще один из трюков бастарда. Он хочет расстроить тебя и лишить покоя. Не было никакого призыва о помощи, не было вообще никаких посланий.

Один из стражников действовал очень профессионально. Другой, видимо, собирался вывихнуть мне плечо, даже если я не буду сопротивляться. Я постарался запомнить его лицо и в то же время не показать, как мне больно.

— Тебе не стоило утруждать себя, Регал. Я сама отличу правду от лжи, — раздался голос королевы Кетриккен.

На ней были короткая белая шерстяная куртка, пурпурные штаны и сапоги. Ее длинный горский меч висел у нее на боку, а Баррич стоял в дверях и держал плащ с большим капюшоном и длинные перчатки для верховой езды. Она заговорила тем тоном, которым обращаются к испорченному ребенку:

— Возвращайтесь к своим гостям. Я поеду в Ладную бухту.

— Я запрещаю это! — Регал почти визжал.

В комнате внезапно все смолкло. Королева Кетриккен тихо произнесла вслух то, что все в комнате уже знали:

— Принц не может ничего запретить будущей королеве. Я еду немедленно.

Лицо Регала побагровело.

— Это наглая ложь. Подлый вымысел бастарда. Он хочет переполошить Олений замок и вселить в людей страх. Не было никаких вестей из Ладной Бухты.

— Молчать! — выплюнул король. Все в комнате застыли. — Фитц Чивэл! Проклятье, освободите этого человека! Фитц Чивэл, встань передо мной! Докладывай! Откуда твои известия?

Я поправил свой камзол и откинул назад волосы. Когда я шел, чтобы встать перед моим королем, я болезненно стыдился босых ног и растрепанных волос. Я набрал в грудь воздуха и выдохнул.

— Мне приснился вещий сон, сир. Рябой, гадающий по воде. Он показал мне красные корабли в Ладной бухте.

Я не посмел подчеркнуть ни единого слова. Я твердо стоял перед ними. Один из стражников недоверчиво фыркнул. У Баррича отвисла челюсть, глаза его расширились. Король Шрюд на кровати закрыл глаза и медленно выдохнул.

— Он пьян, — заявил Регал. — Уберите его отсюда!

Никогда еще я не слышал в его голосе такого удовлетворения.

Его стражники отреагировали мгновенно и снова схватили меня.

— Как… — Король вздохнул, явно сражаясь с болью. — Как я приказывал. — Он нашел в себе еще немного сил. — Сделайте, как я приказывал. Выступайте немедленно! НЕМЕДЛЕННО!

Я выдернул руки у остолбеневших стражников.

— Да, ваше величество. — Я старался говорить очень четко. — Немедленно отправить в Ладную бухту военные корабли и все рыболовные суда, которые мы сможем найти. И послать по суше всех пригодных лошадей под командой Керфа.

— Да. — Король выдохнул это слово. Он сглотнул, набрал в грудь воздуха, потом открыл глаза. — Да, таков мой приказ. А теперь иди.

— Немного вина, господин мой? — По другую сторону кровати материализовался шут.

Я был единственным, кто заметил это. Шут заговорщицки улыбнулся и склонился над Шрюдом, помогая ему приподнять голову и глотнуть вина. Я глубоко-глубоко поклонился моему королю, повернулся и вышел из комнаты.

— Если хочешь, можешь ехать с моей стражей, — сказала мне королева Кетриккен.

Лицо Регала побагровело.

— Король не приказывал вам ехать, — прошипел ей Регал.

— Но он и не запрещал мне. — Королева равнодушно посмотрела на него.

— Моя королева, — в дверях показалась одна из ее стражниц, — мы готовы выступать.

Я потрясенно смотрел на нее. Кетриккен только кивнула. И повернулась ко мне:

— Ты бы лучше поспешил, Фитц, если не собираешься ехать в таком виде.

Баррич подал королеве плащ.

— Моя лошадь готова? — спросила она у стражницы.

— Хендс обещал, что она будет у дверей к тому времени, когда вы выйдете.

— Мне потребуется всего минута или две, чтобы собраться, — тихо сказал Баррич.

Я заметил, что он не просит позволения.

— Тогда ступайте. Вы оба. И постарайтесь как можно быстрее догнать нас.

Баррич кивнул. Он пошел за мной в мою комнату, где взял из моего сундука зимнюю одежду для себя.

— Зачеши волосы назад и вымой лицо, — сурово приказал он мне. — Воины больше доверяют человеку, который не выглядит только что вытряхнутым из постели.

Я последовал его совету, и мы поспешили вниз по лестнице. Казалось, Баррич начисто забыл о своей хромой ноге. Когда мы оказались во дворе, он начал звать конюшенных мальчиков, чтобы они привели Уголек и Крепыша. Еще одного мальчика он послал найти Керфа и передать ему распоряжение короля, и еще одного, чтобы приготовить всех лошадей в конюшнях. Четырех человек он отправил в город: одного — на корабли, а трем другим поручил обойти таверны и собрать команды. Я завидовал его спокойной собранности. Он не понимал, что принял у меня командование, пока мы не стали садиться на лошадей. Внезапно осознав это, Баррич смутился. Я улыбнулся ему:

— Опыт важнее всего.

Мы поехали к воротам.

— Мы должны догнать королеву Кетриккен, прежде чем она достигнет прибрежной дороги, — сказал Баррич.

У ворот дорогу нам загородил стражник.

— Стой, — скомандовал он. Голос его сорвался.

Наши лошади испуганно попятились. Мы натянули поводья.

Человек стоял твердо.

— Вы можете ехать, господин, — с уважением сказал он Барричу. — Но у меня приказ. Бастарду запрещен выезд из замка.

— Бастарду? — Я никогда не слышал такой ярости в голосе Баррича. — Скажи «Фитцу Чивэлу, сыну принца Чивэла».

Человек раскрыл рот от изумления.

— Скажи немедленно! — взревел Баррич и напрягся.

Внезапно он стал казаться вдвое больше, чем был на самом деле. Я ощущал волны исходившей от него ярости.

— Фитцу Чивэлу, сыну принца Чивэла, — пробормотал человек. Он перевел дыхание и глотнул. — Но как бы я ни называл его, приказ остается прежним. Ему нельзя выйти.

— Меньше часа назад я слышал, как наша королева распорядилась, чтобы он ехал с ней и чтобы мы догнали ее так быстро, как только можем. Ты считаешь, что твой приказ важнее, чем ее?

Стражник замялся.

— Минуточку, сир. — Он отошел к караулке.

Баррич фыркнул.

— Тому, кто учил его, должно быть стыдно. Он полагается исключительно на нашу порядочность. Мы могли бы легко уехать сейчас.

— Может быть, он просто знает тебя, — предположил я.

Баррич бросил на меня сердитый взгляд.

Через мгновение вышел капитан стражи. Он улыбнулся нам.

— Счастливого пути и удачи в Ладной бухте.

Баррич бросил ему нечто среднее между приветствием и прощанием, и мы пришпорили лошадей. Я позволил Барричу самому выбирать темп скачки. Было темно, но, когда мы спустились с горы, дорога была прямая и хорошая, а из-за туч время от времени выглядывала луна. Никогда прежде я не видел Баррича таким безрассудным. Он пустил лошадей галопом и не придерживал их до тех пор, пока мы не увидели впереди гвардию королевы. Мы сбавили шаг, только когда почти догнали их. Я увидел, как они оборачиваются и смотрят на нас. Один солдат помахал нам рукой.