— Она — символ. Все, что сейчас нужно от нее людям, — это сам факт ее существования. Впоследствии она на самом деле станет их королевой.

Из меня словно одним ударом вышибли дух. А Кетриккен продолжала:

— Я пошлю Чейда забрать ее сюда. Здесь она будет в безопасности и получит соответствующее образование. — Она вздохнула. — Хотелось бы мне, чтобы ее мать могла быть с ней. К несчастью, нам придется каким-то образом выдать ребенка за моего. Как я ненавижу этот обман! Но Чейд убедил меня в его необходимости. Я надеюсь, что ему удастся убедить мать твоей дочери. — Она добавила, обращаясь скорее к себе самой: — Нам придется сказать, что мы распространяли слухи о смерти ребенка, чтобы спасти его от посягательств Регала. Мой бедный маленький сын… Люди никогда даже не узнают, что он родился. И в этом, полагаю, он будет Жертвенным для них.

Я обнаружил, что пристально смотрю на Кетриккен. Очень мало осталось от королевы, которую я знал в Оленьем замке. Я ненавидел то, что она говорила, — это оскорбляло меня. Тем не менее мой голос был мягким, когда я спросил:

— Почему вы считаете все это необходимым, моя королева? Король Верити жив. Я найду его и сделаю все, чтобы вернуть его к вам. Вы вместе будете править в Оленьем замке, а ваши дети следом за вами.

— Вернется ли он? Будем ли мы править? Будут ли у нас дети? — Она покачала головой. — Это возможно, Фитц Чивэл. Но я слишком долго верила в то, что все пойдет так, как должно. Я не устаю снова и снова молиться за это. В некоторых вещах мы должны быть уверены, прежде чем снова будем рисковать. Наследница династии Видящих должна быть в безопасности. — Она спокойно встретила мой взгляд. — Я сделала заявление и отдала копию Чейду. Другая будет храниться здесь. Твоя дочь — наследница трона, Фитц Чивэл.

Я так долго тешил себя слабой надеждой. Так много месяцев я убеждал себя, что, когда все будет закончено, я вернусь к Молли, снова завоюю ее любовь и увижу свою дочь. Другие могут мечтать о высоких почестях, о богатстве и о славных деяниях, воспетых менестрелями. Я хотел возвращаться вечером в маленькую хижину, когда спина гудит от усталости, сажать на колени маленькую девочку и слушать рассказ любящей меня женщины о том, как прошел день. Из всех вещей, от которых я вынужден был отказаться из-за крови, что течет в моих жилах, эта была самой драгоценной. Неужели теперь я должен сдаться? Неужели я навсегда останусь для Молли человеком, который лгал ей, оставил ее с ребенком на руках, а в конце концов и позволил выкрасть у нее дочь?

Я не собирался говорить вслух. Я не понимал, что делаю это, пока королева не ответила:

— Вот что значит быть Жертвенным, Фитц Чивэл. Ничего нельзя оставить для себя. Ничего.

— Тогда я не признаю ее. — Слова жгли мне язык. — Я не признаю ее своей.

— Тебе это и не нужно, хватит того, что я признаю ее своей. Нет сомнений, что у нее лицо Видящей. Твоя кровь сильна. Для наших целей достаточно, что я знаю, чья она дочь. Ты уже сообщил это Старлинг. Ей ты сказал, что Молли, свечница из города Баккип, родила твоего ребенка. Во всех Шести Герцогствах свидетельство менестреля признается законом. Она уже приложила руку к документу с клятвой, что этот ребенок истинный Видящий. Фитц Чивэл, — продолжала она, и голос ее был почти доброжелательным, хотя в ушах у меня звенело от ее слов и я готов был упасть там, где стоял, — никто не может избежать своей судьбы. Ни ты, ни твоя дочь. Ты должен понять, что именно для этого она появилась на свет. Когда все обстоятельства сложились так, что род Видящих должен был прерваться, наследник все-таки был зачат. Тобой. Прими это и терпи.

Это были неправильные слова. Она выросла с этим, но мне говорили: «Битва не проиграна, пока ты ее не выиграл». Я поднял глаза и оглядел всех. Я не знаю, что они увидели на моем лице, но их лица окаменели.

— Я могу найти Верити, — сказал я тихо. — И сделаю это.

Все молчали.

— Вы хотите своего короля, — сказал я Кетриккен. Я ждал, пока не увидел согласие на ее лице. — Я хочу моего ребенка, — тихо проговорил я.

— Что ты сказал? — холодно спросила Кетриккен.

— Я сказал, что хочу того же, чего и вы. Я хочу быть с той, кого я люблю, и вместе растить нашего ребенка. — Я встретил ее взгляд. — Скажите, что это у меня будет. Это все, чего я когда-либо хотел.

Она честно посмотрела на меня:

— Я не могу дать тебе такое обещание, Фитц Чивэл. Твоя дочь слишком важная персона, чтобы предоставить ее простой любви.

Эти слова ударили меня. Это был абсурд и в то же время чистая правда. Я опустил голову. Это не было согласием. Я смотрел на щель в полу, пытаясь найти другой путь.

— Я знаю, что ты сейчас скажешь, — с горечью проговорила Кетриккен. — Что если я заберу твоего ребенка для трона, ты не станешь мне помогать искать Верити. Я долго и тщательно обдумывала это, зная, что мое решение лишит меня твоей помощи. Я готова искать его сама. У меня есть карта. Как-нибудь я…

— Кетриккен! — Я прервал ее, назвав по имени, без титула. Я видел, что это потрясло ее. Я обнаружил, что медленно качаю головой. — Вы не поняли. Даже если бы Молли стояла здесь, рядом со мной, вместе с нашей дочерью, я все равно отправился бы искать короля. Что бы со мной ни сделали, какое бы зло мне ни причинили. Все равно. Я должен найти Верити.

Мои слова изменили все лица. Чейд поднял голову. В его глазах сияла яростная гордость. Кетриккен отвернулась, моргая от слез. Я думаю, что ей, возможно, было стыдно. Для шута я снова был его Изменяющим. В Старлинг загорелась надежда, что я все-таки достоин легенд.

Но во мне пылала невыносимая жажда совершенства. Верити показал его мне, дал увидеть совершенство во плоти. Я последую приказу Силы моего короля. И буду служить ему, как поклялся. Однако меня заставлял идти вперед и другой зов, не менее повелительный. Зов Силы.

Можно было бы предположить, что Горное Королевство, с его редкими селениями и разбросанными племенами, королевством стало недавно. На самом деле его история начинается задолго до появления первых письменных свидетельств существования Шести Герцогств. В действительности называть этот регион королевством не совсем правильно. В давние времена охотники, пастухи и крестьяне по своей воле признали вождем судью, женщину великой мудрости, жившую в Джампи.

Хотя иностранцы стали называть ее королевой гор, жители Горного Королевства считали ее «жертвенной», готовой отдать жизнь во благо тех, кем она управляет. Первая судья, которая жила в Джампи, теперь фигура легендарная. О ее деяниях нам известно из песен, которые до сих пор поют горцы.

Однако какими бы старыми ни были эти песни, есть еще более древнее предание о правителе и столице. Горное Королевство, каким мы знаем его сегодня, почти полностью состоит из кочевых племен и небольших селений у западного края гор. За горами лежат Ледяные берега, обрамляющие Белое море. Немногие торговые пути все еще проходят через острые зубы гор и служат охотникам, живущим в этих заснеженных краях. К югу от гор лежат незаселенные леса Дождевых чащоб и исток Дождевой реки, торговой границы Калсиды. Эти земли нанесены на карты. Тем не менее всегда существовали легенды о другой стране, затерянной среди высочайших вершин за пределами Горного Королевства. По мере того как путешественник продвигается все глубже в горы, местность становится все более дикой. Снег никогда не сходит с самых высоких вершин, а в некоторых долинах лежит ледниковый лед. Говорят, что есть места, где гигантские столбы пара и дыма вырываются из трещин в горах и что землю сотрясают толчки, иногда легкие, но порой приводящие к сильным разрушениям.

Когда речь заходит об этой стране, мы сталкиваемся с обычными легендами, которые складывают об отдаленных и неизведанных землях: драконы и великаны; руины древних городов; секретные карты; пыльные улицы, выложенные золотом; долины вечной весны, где вода, дымясь, бьет из земли; ужасные маги, стерегущие пещеры с сокровищами, и первозданное Зло, спящее в земле. Все это, по слухам, находится в пределах древней, не имеющей названия земли, лежащей за границами Горного Королевства.