Юлиан закивал головой, соглашаясь с ним и, виновато улыбнувшись, потянулся за воздушным, белковым пирожным. Откусив сначала скромный кусочек, он зажмурился, а потом, махнув рукой, сунул всё пирожное в рот.
— Ой-ой-ой, ну, отриньте свою аскетичность, попробуйте вот это, оно просто тает во рту, — причмокивая языком, сказал Юлиан, — а я считаю, что господь, иногда, благоволит к тем, кто способен на эксперименты, даже если они находятся на шаткой позиции. Он даже создал три основных энергии для стимуляции людей. Совершая, порой бесшабашные, поступки люди надеятся на Фортуну, Удачу и Успех, но забывают об одном, что три этих понятия, хоть и имеют практически один смысл, но всё-таки разные по своей сути. Фортуна — эта дама весьма своевольна и избирательна, она капризна и очень изменчива. Её поведение в отношении людей понять практически невозможно. Удача — эта вообще прячется за высокими горами и бушующими реками космического пространства. Улыбка Удачи вспихивает ярким светом настолько редко, что увидеть этот блеск удаётся не каждому. Чем они заслуживают этого виденья, я пытался проследить и пришёл к такому выводу, невсегда нынешняя праведная жизнь служит показателем. Долгий и упорный труд во всех жизнях Удаче нравиться гораздо больше, чем сиюминутное исправление грехов. А Успех — господин весьма серьёзный, он любит старательных и работящих людей. Он приходит к тем, кто изгнал из себя лень-матушку и находится в постоянном поиск смысла. Но больше всех, я люблю четвёртую энергию, редчайшую и ещё более капризную по отношению к людям, Гениальность. В её капризности убеждаются люди на протяжении тысячелетий. По-настоящему, гениальные люди рождаются очень редко. Вот к этой силе я всегда и питал трепетные чувства.
— Уважаемый Юлиан, хочу поделиться с вами своими наблюдениями, по-моему, в отношении вас эта энергия имеет собственные планы, ибо в вашем лице она нашла достойного. Наше давнишнее знакомство только убеждает меня в этом, — Шалтир поднял руки на уровень своей груди и поаплодировал Юлиану.
— Ах, льстец, восточные люди всегда отличались умением говорить комплименты, но мне ещё шагать и шагать до ваших высот, — Юлиан хитро прищурился и, притворно-стыдливо опустив голову, закрутил носком туфля перед собой, делая в песке ямку, — но есть ещё и пятая энергия — Везение. Самое большое богатство и вознаграждение от этих энергий для человека — прожить долгую жизнь и умереть в глубокой страрости в окружении близких и родных.
Оба весело рассмеялись взаимным любезностям и, будто вспомнив о присутствии Генри, повернулись к нему. Наш Радужный Адепт, с любовью смотрел на обоих, чувствуя, как трепетно щимит его сердце от переполняющего чувства нежности к этим людям. Их непосредственность, лёгкость в общении и отеческая забота, которых ему так недоставало в детстве, теперь были восполнены ими с лихвой. «Я счастлив! Я безумно счастлив! Боже мой, Виола, мой любимая, если бы только ты могла быть сейчас рядом со мной, в этот чудный миг моей жизни! Я безумно люблю тебя и страшно соскучился» думал Генри.
— Шалтир, пока мы с вами любезничали, наш мальчик расчувствовался. Юноша, всему своё время, — Юлиан сжал обе руки Генри, — придёт счастливый миг и вы будете вместе. Мало того, вам предстоит долгое путешествие по жизни, рука об руку и миг этот будет волшебным. Скажите, Шалтир?
Юлиан повернулся к Шалтиру, но тот отвёл глаза в сторону. Доктор, видя разительную перемену в выражении лица такого, беспристрастного обычно, Шалтира почувствовал тревогу. «Чем вызвано его замешательство? Почему я не в курсе? Неужели, я ошибаюсь?! Ах, боже мой!! Но почему?! Разве мой мальчик заслужил это так рано?! О, нет!! Нет-нет-нет, я не согласен! Ну, пусть он ещё поживёт!» кричала душа старого доктора. Он тронул Шалтира за руку, пытаясь поймать его взгляд. Шалтир повернулся к нему. «Не так скоро, но и не слишком долго. Увы, мой друг, вряд ли мы сможем повлиять на это решение. Наберитесь мужества» было написано в его глазах. «Ах, ну разве это не нонсенс? Жаль, безумно жаль, успеть бы подготовить его к этому. Боги, дайте мне ещё время, хоть чуть-чуть?!» доктор не проронил ни слова вслух, говоря с Шалтиром на языке жестов. Но пока ему никто не ответил ни «да» ни «нет», он решил разбавить повисшую между ними тишину очередным продуктом стихотворного вдохновения:
Друзья мои, давайте ещё выпьем за великолепный, волшебный дар господа — ЖИЗНЬ.
Юлиан отвернулся, пытаясь скрыть набежавшие слёзы от печальной, открывшейся правды, подтверждённой Шалтиром, налил всем в бокалы по глотку красного вина. Шалтир пригубил вино и посмотрел на своих спутников:
— Ну, что ж, мы уже можем подвести некоторые итоги нашего путешествия. Генри, если у вас возникли вопросы, прошу, без стеснения задавайте их. А может, вы уже всё поняли сами, без подсказок?
— Я благодарен вам за ваше участие в моей судьбе и ещё за то, что вы, оба, так глубоко верите в мои способности анализировать. Но боюсь вас огорчить, моё эмоциональное эгрэго сейчас преобладает над вдумчивостью и пониманием, — Генри виновато улыбнулся, — увиденное болью отзывалось в моей душе, будущее полно жестокости. Но почему? Неужели, с ходом времён, люди совсем перестанут любить и относиться с пониманием друг другу? Массовые убийства станут привычным делом?
— Увы, мой друг, во все времена это всегда было, есть и будет, история человечества полна такими примерами. Генеальность ума и садистический терроризм, распутство и неверие в бога не только совместимы в этом времени, но и оправданы обществом, как как необходимость существования и продвижения к «великим целям». А цель-утопия и в конечном итоге господь может решить превратить в пепел города, как Садом и Гоморру, затопить континенты.
— А как на счёт шанса, предоставленному Ною и его семье? Разве этого не будет? — возмутился Генри.
— И сказано в писании «не причиню я городу сему никакого горя, если в нём живёт хоть один праведник». Может, им, грядущим поколениям, и повезёт, — пожал плечами Юлиан, — создать что-то стоящее без надлежащего опыта прошлого невозможно. Люди сами творят свою судьбу, неприслушиваясь к советам и предупреждениям. Вот один из примеров, Мишель Настадамус, больше пятисот лет назад до этого времени предсказавший и многочисленные жертвы фашизма и взрывы атомных бомб, которые мы с вами видели и взрыв огромной железной птицы, называемой космическим кораблём, в котором погибнут сразу 9 человек. Исследование глубин космоса, в котором люди хотели увидеть создателя, несёт им и такие потрясения. В катренах гениального Нострадамуса много зашифрованных пророчеств, над кодом которых уже не одно десятилетие трудятся умные люди. Лишь маленькая толика расшифрована в том времени, в котором мы побывали сегодня.
— Да, я поражаюсь его терпению, так много знать, предвидеть столько катостроф и так расплывчато описать всё, — Юлиан развёл руками.
— А кто это и почему вы с таким уважением говорите о нём?
— Весьма просвящённый человек с великим знанием. Ему многое было открыто из тайного и дано разрешение рассказать об этом людям. В то время пророчествовать было весьма и весьма опасно, ибо с именем господа на устах, миром правили страшные люди, но само провидение сильно берегло его. Вот и посмотрите, какая мощь задействована и та не может открыть людям глаза и умы, — Юлиан закатил глаза и добавил, — надо будет на досуге, вернуться в прошлое и кое-что обдумать рядом с ним.
— А зачем же было так сильно зашифровывать? Ведь вы всегда говорили мне «предупреждён-вооружён»! Может, тогда бы люди избежали таких трагедий, — Генри не скрывал возмущения.
— Возможно, но вмешиваться в ход событий, даже избранным не позволительно. Кто знает, может всё, что происходит и есть великий замысел создателя для того, чтобы люди извлекли уроки? Что получится, если нашу судьбу бедем решать мы, а не бог?
