Юноша понял, на кого он намекает, но в присутствии ревнивых дам имени назвать не решается, и сразу сдался:

— Ладно, издевайтесь дальше, гады.

Получив карт-бланш, герой начал издеваться дальше уже без опаски. По его знаку в комнату ввалилась толпа портных с грудой одежды.

— Выбирайте, ваша светлость, — засуетился вокруг юноши главный портной, давая знак своим помощникам продемонстрировать его творения. — Здесь у нас камзолы самых современных фасонов на все случаи жизни: для светского раута, для охоты, повседневный вариант. Все по вашим меркам скроено. Сидеть будет как влитое.

— Это кто и когда мерки с меня снять успел? — удивился Иван.

— Мы с гробовщиком, пока вы без сознания в постельке лежали, — обрадовал его портной. — Очень гробовых дел мастер потом расстроился, когда вы в себя пришли. Уж больно гробик он симпатичный выстругал, всю душу в него вложил, и такой облом. Да и мой траурный камзол теперь не при делах оказался…

Схлопотав от Варгула подзатыльник, портной понял, что воспоминания здесь не приветствуются, и поспешил заткнуться.

— Надо же, все предусмотрел, — усмехнулся Иван, укоризненно глядя на Варгула.

— Извини, Ирван, но у меня работа такая: на десять ходов вперед все просчитывать приходится.

— Извиняю.

Иван выбрал самый скромный, на его взгляд, повседневный костюм, который должен был хоть чуть-чуть нейтрализовать его напудренную физиономию, но и он на юноше выглядел довольно вызывающе. Лацканы и борта пошитого из дорогого черного бархата камзола были украшены чисто женскими кружевами, а в сочетании с роскошным жабо обладатель этого великолепного наряда любого представителя сексуальных меньшинств должен был просто-напросто сразить наповал. Даже сапоги из оленьей кожи какие-то умники догадались снабдить элегантными голубыми бантиками. А в довершение композиции Варгул изловчился нацепить на уши своего императора пару клипс, на шею — кучу золотых цепочек и кулонов, после чего начал напяливать на пальцы друга перстни. Операция протекала вполне успешно. Перстни с крупными бриллиантами, изумрудами и рубинами, которым гранильщики придали вид островерхих пирамид, легко садились на свои места, пока дело не дошло до безымянного пальца правой руки, уже занятое невидимым для посторонних глаз колечком папы Ирвана. Дракончик тут же проявился в воздухе, проснулся, возмутился и чуть не цапнул героя за руку, чтобы намекнуть, что место уже занято. Варгул не настаивал. Убедившись, что его правильно поняли, дракончик опять свернулся в колечко и заснул. Иван на эти мелочи внимания не обращал, ему хватило общей панорамы. Он с ужасом смотрел в зеркало, из которого на него взирала незнакомая напомаженная физиономия.

— Меня сейчас стошнит, — простонал он, прикрывая глаза. — Сам не пойму теперь — я баба или мужик?

— Мужик, шеф, мужик, — успокоил его Варгул. — Видишь, на спине камзола даже петельки для оружия предусмотрены. Да ежели у тебя из-за спины меч торчать будет, кто посмеет усомниться?

— Так, Варгул, ну-ка честно скажи: все городские эльфы и полуэльфы голубые?

— В смысле как — голубые? Я тебя не понимаю, шеф. Что значит «голубые»?

Собственное отражение в зеркале так расстроило Ивана, что он, не стесняясь дам, прямым текстом пояснил, какой смысл вкладывается в понятие «голубые» в его мире.

Транька и Златовласка заинтересованно ухнули, а Варгул, поморщившись, лишь озадаченно почесал в затылке.

— Н-да-с… ну и мирок подобрал для тебя Иштар. — Варгул на мгновение задумался и все-таки признался: — Здесь в принципе тоже этого добра хватает, и даже среди эльфов уроды попадаются. Но редко. Нет, шеф, нормальные они. Просто без леса своего от скуки дурью маются, вот и подводят себе глазки, друг перед другом нарядами хвастаются.

— Тогда какого хрена! — разъярился Иван и так грохнул кулаком по столу, что зеркало подпрыгнуло. — Чистой воды сюда, быстро!

Золотые цепи и клипсы грохнулись об пол. Взялся было и за перстни, но Варгул взмолился:

— Шеф, не надо! Если ручку в кулачок сжать…

Иван крепко стиснул руку в кулак, и перстни, слившись воедино, превратились в золотой кастет с острыми драгоценными шипами. Только теперь парень понял, зачем ювелиры сделали такую странную огранку.

— Ладно, пусть будет так.

Оставив в покое перстни, юноша решительно сорвал с сапог голубые ленточки и взялся за камзол. Жабо и кружевные оборочки затрещали под мощными руками Ивана и полетели вслед за драгоценными побрякушками на пол. Главный портной при виде такого издевательства над своим творением схватился за сердце.

— Брысь отсюда! — сверкнул на него глазами Иван. — И помощников своих с собой забирай.

Видя, что заказчик не в духе, портные поспешили испариться. Транька притащила кувшин чистой воды, и Иван начал размываться. Макияж Варгула смывался с трудом, и юноше пришлось так энергично работать руками, что после удаления с физиономии толстого слоя штукатурки (Варгул грунтовки под краски не жалел) к нему вернулся естественный цвет лица. Лишь краска для волос не поддалась, и теперь тринадцатый наследник темной Империи выглядел как настоящий эльф. Строгий камзол черного бархата выгодно подчеркивал льняные волосы юноши, белой волной ниспадающие на плечи, и вид Иван теперь имел величественный и грозный. Это впечатление усилилось, когда герой пристроил за его плечами ножны и император закинул в них свой титановый меч.

— Шеф, ты неотразим, — страстно выдохнула Транька.

— Да-а-а… — томно простонала Златовласка.

— Вопрос лишь в том, что делает типичный лесной эльф в столице, — недовольно пробурчал Варгул.

— Так я же полуэльф, — пожал плечами юноша.

— По документам да, но с белыми волосиками выглядишь как натуральный… А, ладно, разберемся. Знаешь, в таком виде даже ловчее. Все внимание во дворце будет на тебя, и, пока там на тебя глазами хлопать будут, я все дела сделать успею. Вытащим мы твою девочку, шеф, обязательно вытащим.

— Какую девочку? — насторожились Транька с Златовлаской.

— Высшей пробы! — облизнулся Варгул. — У нашего шефа губа не дура. Местную принцессу себе присмотрел.

— У-у-у… — разочарованно прогудели девицы.

— Но душа у нашего императора добрая, — успокоил их герой, — думаю, его на всех хватит…

— Вот это другое дело! — воспрянули красавицы.

— …а потому вы просто обязаны ему помочь подругу с кичи выручать, — закончил свою мысль Варгул.

— Выручать, — фыркнул Иван. — Я так понял, ты там столько проплатил, что только пальцами щелкни, и ее сюда на блюдечке с голубой каемочкой принесут.

— Ага, принесут, — хмыкнул Варгул. — А потом еще одно нападение, чик по горлу, и на одну принцессу в Шуахре стало меньше. Не-э-эт… все сделаем по уму. Сейчас она под мощной охраной в полной безопасности и, пока мы организаторов нападения на нее не вычислим, пускай там и сидит. Ну-с, твою личную охрану я уже проинструктировал, пора на дело. Шеф, сегодня у нас обширная программа: ты должен засветиться в столице, обзавестись связями, разгромить пару кабаков, наставить рога трем-четырем сиятельным вельможам, подраться с кем-нибудь на дуэли (в связи с тем что они королевскими эдиктами запрещены — это очень круто!), и завтра во дворце тебя будут встречать как героя. Дамы будут виться вокруг тебя, попискивая от восторга, кавалеры скрипеть зубами и злобно сверкать глазами. Одним словом, все внимание на тебя, что облегчит мне жизнь в деле спасения принцессы. Я не я буду, если не вычислю гада и не найду, откуда у измены ножки растут. А уж как найду…

— …то мы этой измене вместе по попе настучим, — закончил его мысль Иван. — Все, кончай трепаться. По коням. Труба зовет!

— С чего начнем светиться? С кабаков или наставления рожек вельможам? — полюбопытствовал Иван.

Карета мерно тряслась по булыжной мостовой Аферона.

— Рога наставлять будешь ближе к ночи, — пробурчал Варгул, нетерпеливо поглядывая в окошко кареты, — и кабаки пока подождут. Есть дела поважнее.