Нет, это слишком рискованно. Надо доставить пленку полковнику Дитко.

Слишком долго здесь оставаться нельзя. Но Сэмми все же был журналист и для него на первом месте был сюжет.

Однако время шло, а Римо все не выходил. Что он там делает? Полковник Дитко уже, наверное, заждался. Сэмми не сомневался, что записал уже предостаточно. Но что, если Дитко опять заставит его идти в деревню? И не надо забывать, что есть еще парень, которому Сэмми раздробил череп. Что, если его хватятся?

Сэмми Ки уже надоело прятаться среди скал в насквозь продуваемом костюме.

И тогда он совершил непоправимую ошибку.

Он постучал в дверь.

Римо открыл. Едва взглянув на костюм дракона, он произнес:

— Передайте Чиуну, я скоро приду.

Сэмми спросил по-корейски:

— Не могли бы вы дать мне немного риса? — И нажал кнопку видеокамеры.

— Риса? — изумился Римо. — Но у меня...

Рука Римо метнулась вперед с такой быстротой, что Сэмми ничего не успел понять. Маска дракона была уже высоко в воздухе, а он продолжал смотреть в видоискатель. Обращенное к нему лицо Римо исказилось от гнева.

— Какого черта?! — заорал Римо, переходя на английский.

Видеокамера каким-то образом вырвалась из рук Сэмми Ки. Провод, тянувшийся от аккумулятора на его поясе, оборвался. Руки парня словно онемели. Он бросил на них взгляд — они продолжали держать камеру, которой уже давно не было.

— Кто вы такой, черт возьми? — требовательно спросил Римо.

— Не бейте меня! Я все объясню, — забормотал по-английски Сэмми.

Римо схватил Сэмми за плечо, сдирая с него красивый наряд. Ему открылась бедная крестьянская одежда.

— Вы американец, — констатировал Римо угрожающим тоном.

— Откуда вы знаете?

— По запаху. У каждого народа свой запах. Корейцы, например, пахнут рыбой. А американцы — гамбургерами.

— Я этого не отрицаю. Только не бейте!

— Тебя послал Смит?

— Что?

— Смит, — зло повторил Римо. — Это он тебя подослал? Ты шпионишь на него, дабы убедиться, что я отправлюсь в Штаты, когда... когда...

Римо не закончил. Сама мысль о том, что Смит мог подослать шпиона в Синанджу следить за тем, как будет умирать Чиун, показалась ему перебором даже для такого бессердечного типа, как Смит.

— Пошли! — приказал Римо, выволакивая Сэмми Ки.

— Куда вы меня тащите?

— Молчать! Знай шагай.

Сэмми оглянулся на открытую дверь, в тени которой стояла одинокая изящная фигурка. Лицо девушки закрывала непроницаемая вуаль. Она робко помахала рукой, но Римо этого не заметил. Глаза его были устремлены на дорогу. Обратную дорогу в селение.

Мастер Синанджу был встревожен. Ему удалось хитростью заставить Римо публично объявить себя наследником Дома Синанджу. Но какой ценой? Римо был очень разгневан. От этого на сердце у Чиуна висел камень. И Чиун удалился в свои роскошные апартаменты, решив про себя, что ни за что не пойдет за Римо, а будет ждать, пока тот не явится сам.

Если же Мастер Синанджу уйдет из этого мира раньше, чем Римо сменит гнев на милость, — что ж, пускай это останется на совести Римо Уильямса.

Хранитель Пульян вошел не постучавшись.

— Он возвращается, о Мастер, — объявил он с поклоном.

— Как он выглядит? — поинтересовался Чиун.

— Вне себя от ярости.

Чиун был удивлен, но все же сказал:

— Я встречусь с ним.

— Он не один. С ним еще кто-то.

— Кто? Как его имя?

— Мне доложили, что этот человек не из нашей деревни.

— Пусть войдут оба, — сказал Чиун озадаченно.

Римо вломился без стука. Этому Чиун не удивился. Но Римо привел с собой корейца, которого Чиун видел впервые.

— Если это твой подарок мне в знак примирения, ничего не выйдет, Римо, — сказал Чиун. — Этого типа я никогда не видел.

— Прости меня, великий Мастер Синанджу! — взмолился Сэмми Ки, падая на колени.

— Но я все же рассмотрю твое предложение, — добавил Чиун, которому всегда импонировало надлежащее проявление почтения.

— Понюхай его, — сказал Римо.

Чиун вежливо потянул носом.

— Пахнет экскрементами, — с омерзением сказал Мастер Синанджу. — И что еще хуже — ненавистным гамбургером.

— Подарочек от Смита, — сказал Римо, протягивая Чиуну видеокамеру. — Шпионил за нами.

Чиун кивнул.

— Император Смит хочет убедиться, что традиция будет продолжена по всем правилам. Это характеризует его как мудрого правителя. Я был о нем худшего мнения. Жаль, что у него контракт только с нынешним Мастером Синанджу, но не с будущим!

Чиун повернулся к Сэмми Ки.

— Возвращайся домой и доложи Императору Смиту, что Мастер Синанджу пока жив. И что Римо не вернется, поскольку он займет мое место во главе селения.

Сэмми Ки молча трясся.

— Но, — продолжал Чиун, — если у него возникнет желание нанять на службу следующего Мастера Синанджу на договорной основе, это можно обсудить.

Прошли те времена, когда у Мастеров Синанджу был только один клиент. Синанджу возвращается к своей славной традиции трудоустройства, которую вы, американцы, открыли для себя лишь недавно. Кажется, вы называете это диверсификацией.

— Что нам с ним делать? — спросил Римо. — Подлодка отбыла. Я проверял.

— Оставим его, пока не придет корабль.

— Чиун, я нашел на берегу кое-что еще.

— Труп какого-то мальчишки.

— Бедняга, должно быть, утонул, — опечаленно произнес Чиун.

— У него раздроблен череп. Там уже хозяйничают крабы.

Карие глаза старика обратились на Сэмми Ки. Они сверкали.

Сэмми Ки объял такой страх, что изо всех пор проступил пот, и чуткие ноздри Мастера Синанджу, уловив этот запах, безошибочно подсказали ему, кто виновен в смерти парнишки.

— Убить человека из Синанджу — непростительный грех, — тихо проговорил Чиун. — Но убить ребенка — это просто омерзительно.

Чиун дважды хлопнул в ладоши. Звук эхом отдался в ушах Сэмми, и стены вокруг него закружились.

Вошел хранитель Пульян и при одном взгляде на Сэмми узнал его, но ничего не сказал.

— Найдите место для этого мерзавца. На досуге вынесем ему приговор. И пошлите кого-нибудь в бухту за телом несчастного ребенка.

Сэмми Ки дернулся в сторону.

— Не спеши, детоубийца, — сказал Римо, зацепив его ногу носком ботинка.

Сэмми рухнул на пол, и Римо ногой легонько придавил ему поясницу.

К изумлению Сэмми, у него внезапно отказали ноги. Он попытался ползти, но нижняя часть тела отяжелела, как свинец. Он закричал.

— Что станем с ним делать? — спросил Римо как ни в чем не бывало.

— Сегодня крабы в заливе поели сладенького, а завтра им придется закусить дерьмом, — сказал Чиун.

— Смиту это не понравится.

— Отныне для Синанджу Смит — всего лишь воспоминание. Ты от него отрекся.

— Не уверен, что я от кого-то или от чего-то отрекся, папочка. Тот факт, что я согласился оказывать этому селению всяческую поддержку, еще не означает, что я не буду работать на Смита.

— Ты жестокий сын, Римо.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Римо, смягчившись.

— Мое страдание утихает, когда ты рядом.

— Может, мы поговорим позже?

— Почему не сейчас?

— Мне надо кое-что сделать, — сказал Римо.

Было видно, что ему не терпится уйти.

— У тебя есть более важные дела, чем утешить старика?

— Возможно.

Чиун отвернулся.

— Ты все равно поступишь так, как сочтешь нужным. Тебе на всех наплевать!

— Я пока не готов к этому разговору. Мне надо подумать.

— Вот именно, — резко ответил Чиун. — Подумать тебе не мешает. Тот, кто думает, способен на сострадание. Я не сойду с этого места, пока ты не изменишься.

Ответа не последовало, и Чиун обернулся.

Римо и след простыл. Чиун поразился такой непочтительности и нахмурил брови. Это просто уму непостижимо! Не похоже, чтобы Римо на него злился, и все же никак не хочет внять уговорам.

Уж не Шива ли опять пытается завладеть его рассудком? — подумал Чиун.

Полковник ждал дотемна.