– Ой, можно подумать… – поддразнила меня Маша. – Пользу. С кого тут еще польза, надо посмотреть. Кто зверюгу нашел и подманил? За час справились, а ты бы за ней неделю гонялся.

– Ну так бы и гонялся! – возмутился я. – Я таких снежных бесов уже десятка три настрелял, от них тут каждую зиму житья нет. На кровь подманил бы, к вечеру управился. Ну к завтрашнему утру наверняка.

– А так мы еще в город к обеду успеем, – вполне логично возразила Маша, разогнав тяжелую «копейку» по зимнику. – Все равно работа бесплатная, так зачем столько времени тратить? Целуй меня, в общем, и признавайся в любви. Хвали, как я все здорово сделала.

Я нагнулся к ней, поцеловал в щеку.

– Умница, – сказал. – Куда я без тебя? Люблю, в общем.

– Вот осознал наконец, что без меня никуда, – гордо кивнула она. – Люби.

Снег, высушенный морозами, скрипел под тяжелыми колесами так громко, что иногда забивал рычание двигателя. Заговоренные стекла не запотевали, под ногами, у самого трансмиссионного тоннеля, светился крошечный бронзовый треножник – обогревательный амулет. От него в кабине царило комфортное тепло, в котором сразу защемило слегка отмороженные уши.

Я откинул металлическую крышку бардачка, достал маленький термос, показал Маше:

– Чай будешь?

– Налей чуть-чуть, половину чашечки, – кивнула она.

На зимнике трясло не так, как на грунтовке, все же лед на реке – штука ровная, поэтому я без всяких опасений налил эвировую чашечку до половины горячим темным настоем, пахнущим лимонником, и протянул Маше. Затем выловил вторую чашечку и налил в нее чаю себе. Теперь у меня все в двух экземплярах – после того как Маша вернулась со мной в Великореченск да так и осталась.

Свадьбу мы на весну запланировали, на праздник Первой травы, но жили уже мужем и женой. Деньги, что в замке ас-Вимара захватили, транжирить не стали, купили только маленький пассажирский «полевик». Новый взяли, прямо с завода. Если баржу соберемся покупать – пригодится, да и по городу на нем кататься хорошо: «копейка» бензина жрет куда больше. Да и Маша предпочитает эту компактную и проходимую тарахтелку.

Сама Маша в основном над книгами своими сидит, которые ей из Царицына курьерской почтой прислали. Иногда дома бывают проблемы от не всегда успешных упражнений с магией. Но последствия она сама ликвидирует. Иногда берет уроки, мне непонятные, у Васьки, а иногда и у Велиссы вер-Бран – правда, после визитов к ней фыркает и нос морщит. Но ходит и говорит, что аборигенка и вправду великой силы специалист.

Велиссу я тоже как-то встретил в городской управе, и она хоть и высокомерно, но вполне искренне Машу похвалила. И за то спасибо. Лично я думаю, что через пару лет Велисса будет у нее сама уроки брать.

Пару раз Васька подкидывал Маше заказы от города, за которые ей неплохо платили. А я за всю зиму брал только бесплатные заказы – те, что по обязанности, совсем устранившись с «рынка охотничьих услуг», к радости Колобка с Попыйводой. Сам же все больше занимался снаряжением, домом и медовым месяцем, который затянулся, к моему удовольствию. Баржу купить мы пока так и не решились: очень уж круто она могла жизнь поменять. К весне обещали появиться в городе Орри с Балином, вот с ними и посоветуемся. Все же из охотников в купцы – зигзаг еще тот, даже не всякий заяц на снегу подобный выпишет.

Пару недель назад в городе неожиданно нарисовался надворный советник Вяльцев, что из Департамента контрразведки. Зашел с неожиданным визитом, Маше коробку армирского шоколада принес – знал чем подкупить. Попил чайку, поболтал о том о сем. О Пантелее и нашей неудаче почти не спрашивал, на продолжении охоты вроде как и не настаивал. Ну и мы не стали говорить, что на это дело наплевали. Мы не на службе, так что ничем не обязаны.

Интересовался он все больше Гуляйполем и тем, что мы там видели. Заодно тем, что довелось слышать про Ашмаи. Про вампиро-големов расспрашивал подробно. Просидел часа три, после чего откланялся, сославшись на спешку: мол, аэросани ждут.

С Лари мы больше не виделись. Расстались в Биларе, в конце нашего похода, очень тепло и мило, хоть и без долгих прощаний. Поцеловала меня, поцеловала Машу, да еще ее шлепнула, заставив привычно взвизгнуть. Подхватила свой рюкзачок с кисетом золотых монет внутри, помахала нам узкой, изящной ладонью в перчатке – да и пошла, покачивая бедрами. А мы дальше поехали, до Пограничного.

Пограничный выстоял. Когда через несколько часов «громовержец» вернулся с запасного аэродрома, да еще в компании двух таких же, у осаждавших начались проблемы. Проблемы переросли в свары, свары – в раскол. Пошли слухи, что на выручку форта идет чуть не вся тверская армия с флотом, хотя на самом деле шли всего два батальона мотострелков. Гуляйпольские бандиты бросили всех и направились к себе через территорию Вираца, сипаи тоже раскололись на несколько отрядов и разбрелись в разных направлениях. Некоторые уже сами напоролись на засады егерей и пограничников, где частично полегли, а частично сдались, пополнив собой ряды каторжан на рудниках. Иные же ушли, судьба их неизвестна.

В Пограничном установили чрезвычайное положение, перекинули туда жандармов с контрразведкой, урезав права военных. Начали обширное следствие, многие из местных аборигенов вынуждены были бежать, а виселица на городском выгоне провисла под весом небывалого «урожая». Заодно объявили льготы для переселяющихся туда пришлых, а для аборигенов правила, наоборот, ужесточили.

Война с эльфами затихла сама собой к зиме, не принеся ни одной из сторон очевидного успеха. Было мнение, что с наступлением тепла все заново начнется. Возможно. На границах вообще стало беспокойно – похоже, многие решили переделить пирог Великоречья.

Но, в общем, тех приключений, что выпали на нашу долю весной, хватило нам до самой зимы. Дальше мы старались жить семейно, тихо, и в основном это получалось. Отдохнули.

Послезавтра ожидается праздник Зимнего перелома, по каковому поводу в «Царь-рыбе» намечается большая гулянка. Гулянка – это хорошо, тихое прозябание нам уже наскучило.

Потом весна, а с весной новые планы на жизнь. Баржа хорошо, но… без приключений скучно тоже.