– Я так и думал, – вздохнул собеседник. – Не разобрался я тогда. Он кем пришел к нам? Дезертиром, сбежавшим от кары за зверства на войне. Вот я его и покарал. Это уже потом вышло – узнали, что ошиблись. Был бы просто отставным егерем – до сих пор у меня служил бы. И знаете, почему так вышло? Потому что ваши наниматели изначально меня в злодеях числят, вот и подослали мне другого злодея. А я злодеев не люблю. И главный мой грех – я не занимаю сторону в конфликте. Никакую. Ни ту, ни эту.

– Чудовища, – сказал я. – Чудовища, которые стали появляться то тут, то там. Я даже охотился на одно.

– Не знаю, – покачал он головой. – Но я этим интересовался, для этого и в Великореченск приехал. Их кто-то делает, но кто и зачем – не знаю. И не понимаю пока. Буду искать.

– А вам зачем? – спросил я.

– У меня свои причины, – уклончиво ответил он.

– А лич?

– Лич… – Он опять вздохнул. – Лич, лич… Всех волнует лич. Верно, есть такой лич. И я у него в учениках. И что?

– Лич нам враг.

– Верно, Ашмаи вам враг. И не только он, у вас много врагов, – кивнул Пантелей. – А я – нет. Кстати, все вот это… – обвел он рукой стены вокруг себя, – не мое. Лича. И гнездо вампиров у портала служило ему. Если было бы по-другому, то я давно из них таких вот остолопов с топорами наделал бы.

Он показал рукой на закрытые двери у нас за спиной, подразумевая «вампиро-големов», с которыми мы сцепились недавно.

– Друг моего врага – мой враг, – сказал я.

– А муж сестры моей жены мне свояк, – сбил меня с решительных мыслей Пантелей. – Вы не женились еще? Чудесная девушка, красавица и магический талант невероятный. Был бы рад такой ученице – жаль, не согласится.

Летавший у светильника светлячок вдруг прекратил нарезать круги и с тонким хрустальным звоном опустился ему на ладонь. Колдун начал его подкидывать как мячик. Светлячок плавно взлетал и опускался обратно. Настя подошла к Пантелею и обняла его за пояс. Он улыбнулся ей, и готов поклясться, что с настоящей любовью. Машу аж перекосило.

– И все же про лича… Чего он хочет? – спросил я.

– Спросите у него, – ответил Пантелей. – Если когда-нибудь до него доберетесь. Он вам не друг, в этом я уверен. И у него есть к тому причины, уверяю вас. А я вам не угроза. Не друг, но и не враг. Будете поблизости – заходите в гости.

Светлячок завис у него перед лицом, зазвенев чуть громче.

– Поблизости – это где? – спросил я.

– Ну где я живу, – улыбнулся он. – Вот как там будете – так и милости просим.

Неожиданно светлячок развернулся в сверкающее золотым светом кольцо, вытянувшееся от пола до потолка между нами и Пантелеем с Настей. Близнецы-телохранители, не поднимая, правда, оружия, молча подошли к колдуну и встали по бокам.

– Мы откланяемся, да, Настенька? – посмотрел он на сестру Маши.

– Машка, мы ушли. Пока, – просто, словно прощаясь после дружеского чаепития, сказала Настя, помахав рукой.

– Куда… как? – удивилась Маша. – Просто ушли – и все?

– А как? – в свою очередь удивилась ее сестра. – Ты что, на меня теперь напасть собираешься? Не с кем драться оказалось, так хоть на мне оторвешься?

– Нет… но… – совсем растерялась Маша.

– Что? – спросила та. – Ладно, я тебя люблю, всем остальным привет, зайдите в кладовочку и ни в чем себе не отказывайте.

Лари неожиданно сорвалась с места и обошла портал сбоку. Пантелей посмотрел на нее, затем на тифлинга из своей свиты.

– Иган, ты ведь остаешься?

– Разумеется, – кивнул тот. – Уход равносилен потере чести воина.

– Вы удовлетворены? – спросил колдун у демонессы.

– Вполне, – кивнула наша Лари, сделав шаг назад.

Что у них тут вообще происходит? Мало того что колдун озадачил меня по самое не могу, так еще и наша Лари… Кстати, а что делать с колдуном? Нападать? Как? А Настя? А как поступит Маша, если я сейчас начну заваруху? А как бы я поступил на ее месте?

Пулеметная очередь этих вопросов, прозвучавшая у меня в голове, заставила меня растеряться вконец. И что делать прикажете? Я не знаю! Люди, добрый совет, пожалуйста! И прямо сейчас! Только умный совет, умный!

Я оглянулся на гномов и увидел у них на лицах точно такое же выражение, какое должно было быть и у меня. Обескураженность полная и окончательная. У гномов своя кровь вообще святое, никогда родич против родича не шел, тем более сестра против сестры, во всей их истории такого не было – вот и не знают, что теперь делать. Никто не знает, короче. Кроме Лари, которая знает, что делать ей, и дела у нее свои, от наших отличные, как я понимаю.

– Прекрасно. Во всем разобрались, – вдруг подвел итог беседе Пантелей. – Вынужден откланяться, дела. Мария, Александр, приятно было познакомиться. Не забывайте про кладовку и помните о том, что за вами по-прежнему гонятся. Взять вас с собой, к сожалению, не могу. До свидания.

И, не давая ничего никому сказать, решительно шагнул мне навстречу, в кольцо. И исчез, будто растворился. А за ним растворились близнецы, а кольцо опять собралось в светлячок, который вдруг перелетел к тифлингу и слился с браслетом у него на руке – он как раз поднял руку навстречу.

– Лари, – негромко сказал я, но в наступившей полной тишине мой голос прозвучал как глас вечности, – что нам делать теперь?

– Не вмешиваться, – ответила она. – Мое путешествие закончено. Так или иначе.

Я не стал спорить, а просто сделал шаг назад. Маша, которая так и стояла с потерянным видом, подошла ко мне, всхлипнула и прижалась. Молча. Гномы тоже отошли к стене.

Тифлинг по имени Иган сделал шаг вперед. Так же бесшумно, как и Лари. Я прислушался. Пантелей прав: погоня ведь не унялась. За собой мы путь закрыли, а вот как насчет противоположной стороны? Со стороны Башни сеньора к нам сейчас не ломятся?

Лари тоже шагнула, отставляя к колонне винтовку. Латиг развернулся по каменному полу. Навстречу ему выкатился второй. Так, поединок. Не знаю, что у тифлингов за дела, какие-то внутренние разборки, но мы должны будем ждать, пока они закончат. Сильные бойцы могут заниматься этим долго. А эти двое – сильные, они от природы такие.

– Иган, изменник ордена, готов ли ты к поединку? – послышался голос Лари, в котором опять послышалось рычание.

Лицо демонессы заострилось, засветились глаза. Иган выпрямился, оскалился, прорычал:

– Лари, палач ордена, предавшаяся узурпатору, готова ли ты попытаться убить меня?

Силуэт Лари смазался, она прыгнула, оттолкнулась ногой от колонны с невероятной скоростью и грацией, послышался свист стальных двойных кнутов, брызнули искры и каменная крошка, упал перерубленный пополам держатель факела. Лари скрылась за колонной, а Иган противоестественно ловко отскочил, замер в причудливой позе, рука с зажатым латигом на отлете. Спиной ко мне, сосредоточенный на поединке.

Ну е-мое, нельзя же так… Я выдернул из кобуры «сорок четвертый» и пальнул ему в затылок. Гулко грохнуло, труп полудемона бросило на колонну, после чего он свалился навзничь.

– Опаньки, – сказал я, сделав шаг назад от быстро разбегающейся лужи крови. – Чистая победа.

– Я тебе этого никогда не прощу. Ты меня опозорил, – пробормотала Лари, присев на колено рядом со мной.

– Это чем, интересно? Нам надо было дождаться конца вашей драки и сдохнуть тут всем как один? Дружина не собиралась дожидаться, пока вы там закончите. Видела, где мы их встретили?

В конце коридора мелькнул силуэт вооруженного человека, и мы с демонессой одновременно открыли частый огонь. Дружинник неловко завалился на бок, а я бросился вперед, к колонне из красноватого гранита. Присел, взял вход в коридор на прицел. Через секунду у колонны напротив оказалась Лари.

– Он – предатель ордена! – обернувшись ко мне, заявила демонесса. – Он должен погибнуть в поединке, или на орден падет бесчестье.