В тот вечер Куай-Гон и Оби-Ван заночевали у Гуэрры и Пакси. Братья занимали небольшую обшарпанную комнатушку в крошечном домике, где жила Каади со своей семьей. Разыскав наконец братьев, она не захотела с ними расставаться и пригласила к себе, а вместе с ними тепло приветствовала джедаев.

Все четверо улеглись на полу, расстелив одеяла. Пакси мгновенно уснул, а Куай-Гон погрузился в состояние, которое джедаи называют «восстанавливающим силы сном в опасности». Глаза его были закрыты, но уголок мозга не спал, оставался настороже.

Оби-Ван никак не мог уснуть. Он все думал и думал о том, каково это — лишиться памяти. Он не мог представить себе ничего страшнее. Долгие годы, проведенные в Храме, верные друзья, все, чему он научился от мастера Йоды и учителей-джедаев, неужели все это можно отнять у него?

— Обаван, ты не спишь? — шепнул ему Гуэрра из-под соседнего одеяла.

— Не сплю, — тихо отозвался Оби-Ван.

— Да, я так и думал, — проговорил Гуэрра. — Я слышал, как ты думаешь. Ты все еще сердишься на меня?

— Нет, Гуэрра, не сержусь, — ответил Оби-Ван. — Пожалуй, я не проявлял к тебе терпения. Ты никогда не говоришь всю правду до конца.

— Не так, — прошептал Гуэрра. — Ой, я вру. Ты прав, Обаван, прав, как всегда. Я чувствую, что ты не согласен с решением Джедай-Гона помогать нам.

— Не так, — откликнулся Оби-Ван. — А может быть, и так… Наверно, я вру.

— Ты меня дразнишь, — печально произнес Гуэрра. — Я знаю, что это заслужил.

— Почему ты не рассказал мне о сестре? — спросил Оби-Ван.

— Терра, — пробормотал финдианец и глубоко вздохнул. — Она мой враг. И твой тоже. Разве не так? Но она не всегда была врагом. Поверь. Если бы ты знал, какой милой девочкой она была в детстве! Веселая, бойкая, живая! Мы с братом звали ее «хвостиком» — она повсюду ходила за нами по пятам. Но Бафту забрал все, что было в ней хорошего, уничтожил это, а потом заполнил опустевший разум ненавистью. Понимаешь, Обаван, почему мы должны уничтожить их? Вот почему Дуэнна идет на такой риск. Она с Пакси считает, что, когда Синдиката не станет, она снова сможет вернуть прежнюю Терру.

— А ты тоже так считаешь? — спросил Оби-Ван.

Гуэрра опять вздохнул.

— Нет, друг, — ответил он. — Я так не. считаю. Но надеюсь. И вся моя семья надеется. Иногда некоторым людям с очень сильным разумом удается противостоять стиранию памяти. Они могут сохранить обрывки воспоминаний.

Отдельные мелочи — лицо, запах. Чувство. Боюсь, с Террой этого не произошло. Она так давно живет без памяти. Во мне нет той веры, которая поддерживает моего брата. В сердце у меня осталась лишь крошечная надежда.

— Но и на нее можно опереться, — сказал Оби-Ван.

— Да, так, — тихо ответил Гуэрра. — Поэтому прости меня, дорогой друг, за то, что обманул тебя, не рассказал вам все с самого начала. Обаван, пойми меня, прости и не лишай своей поддержки.

Наступило долгое молчание. Раздражение Оби-Вана схлынуло, как волна. Он понял, с какой горечью и болью в душе живет Гуэрра. На шахтной платформе посреди моря Гуэрра скрывал страх перед неминуемой смертью за смехом и шутками; точно так же он вел себя и на Финдаре.

Куа-й-Гон правильно сделал, что согласился помочь братьям. Теперь Оби-Ван это понял.

— Я тебе обязательно помогу, — шепнул он, но Гуэрра уже уснул.

На следующий вечер Оби-Ван, Куай-Гон, Гуэрра и Пакси набросили поверх одежды серебристые бронированные плащи, надели визоры и пошли в космопорт.

Спрятавшись под нависавшим краем крыши одного из складов, они внимательно следили за тем, что происходит в порту. Вокруг складов развернулась оживленная работа.

Меры безопасности там были не слишком строгие. Работники Синдиката входили и выходили из здании, не предъявляя никаких пропусков. Для маскировки достаточно было притвориться, будто они несут какой-то важный груз. На это друзья и надеялись.

Пакси и Гуэрра целый день трудились над тем, чтобы раздобыть ящики, ничем не отличимые от настоящих. Контейнеры у них в руках были помечены словами «Бакта» и «Медикаменты», однако на самом деле в них лежали всего лишь старые запчасти. Зато с этими ящиками они сумеют проникнуть внутрь склада.

— Как только окажемся на складе, разделимся на две группы, — инструктировал всех Куай-Гон. — Гуэрра, ты пойдешь с Оби-Ваном. Пакси — со мной. Начнем с противоположных концов и, если сумеем, встретимся посередине. Как только обнаружите свои товары и найдете антирегистратор, уходим. А если не найдем, все покидаем здание через двадцать минут. Ни в коем случае не рисковать.

— А что делать, если мы его не найдем? — спросил Пакси.

— Попытаемся в другой раз, — ответил Куай-Гон. — Нельзя долго оставаться здесь, иначе нас могут обнаружить. Чем скорее мы уйдем отсюда, тем лучше. — Он обернулся к Оби-Вану. — Не забывай держать руки в карманах, чтобы не было заметно, какой они длины. Мы должны походить на финдианцев.

Оби-Ван кивнул. Четверо друзей торопливо зашагали через двор. У дверей склада Куай-Гон повелительно крикнул стражнику:

— Несем бакту. — Стражник впустил их в здание.

Они очутились в огромном помещении с высокими потолками. Из конца в конец склада тянулись длинные ряды прозрачных стеллажей. На полках были грудами сложены ящики и коробки. Работники Синдиката в серебристых бронированных плащах грузили запасы в катера и переправляли их к большому погрузочному доку в задней части здания.

Пакси и Гуэрра испуганно замерли. Их лица исказились от потрясения. Оби-Ван понимал, почему. Полки на складе ломились от самых необходимых товаров, за которыми простые финдианцы целыми днями простаивали в очередях. Еда.

Медикаменты. Запчасти, без которых не двигались спиролеты, бездействовали роботы и машины. Все это было украдено у них Синдикатом. Братья знали о этом, но своими глазами увидеть такое количество припасов — это было для них немалым испытанием.

— Поторапливайтесь, — произнес Куай-Гон вежливым тоном, в котором сквозило нетерпение.

Сунув руки в карманы, Оби-Ван с Гуэррой направились в дальний конец склада.