Наджиб отключился. Выключил станцию и агент СВР. Укладывая станцию в кейс, Акрани улыбнулся, представив смятение, которое сейчас завладело Наджибом. Уж чего-чего, а подобного Джума никак не ожидал. Но он быстро справится с растерянностью. И приедет. Надо хорошо подготовиться к разговору, чтобы он поверил в то, что услышит, и начал действовать. Закрыв кейс, Акрани присел на валун, закурив сигарету. Он видел, как уходила на перевал группа Бакаяра. Проводив ее взглядом, посмотрел на часы. 10.32. До встречи с Наджибом три с половиной часа. Акрани прошел к восточной «зеленке», спрятал там кейс со спутниковой станцией – о ней Джуме знать не обязательно, – вернулся к подножию перевала. Перекусил, расстелив коврик, помолился. Прилег в тени валуна. Время ожидания следовало использовать для сна. Кто знает, какой будет ночь. Так что надо пользоваться моментом. Акрани заставил себя уснуть, чтобы пробудиться ровно в 13.30. Поднявшись, он умылся из фляги, выкурил сигарету. Воспользовавшись радиостанцией, вызвал на связь заместителя Бакаяра:

– Алим? Доложи обстановку.

Бакаяр доложил:

– У нас все нормально. Идем по графику. Посторонних лиц не замечено, находимся на подходе к цели.

– Бойцы в порядке?

– А что им будет?

– Это хорошо! На выходе в заданный квадрат будь предельно осторожен.

– Конечно. Мы не хотим подыхать в тылу талибов.

Акрани встал с теневой стороны валуна, имея возможность видеть западный лесной массив, откуда должен был подойти внедорожник Джумы Наджиба. Время текло медленно. Как всегда, когда чего-то ждешь. Это раздражает, особенно если не знаешь, чем закончится ожидание.

Наджиб появился через двадцать минут. В 13.53 из леса показался камуфлированный «Форд». Внедорожник, огибая балки, выехал на середину плато. Акрани вышел из укрытия, поднял над головой автомат и пистолет. Затем медленно опустил оружие на землю. Он знал, что Джума, заметив его, внимательно следит за каждым движением. Положив на камни оружие и показав руки, разведчик пошел навстречу приближающемуся «Форду». Внедорожник, подняв облако пыли, остановился метрах в десяти от Акрани. Как только слабый ветер снес пыль в сторону, из машины вышли два боевика, которые разошлись по сторонам, внимательно осматривая местность. Убедившись в отсутствии на плато людей, подали сигнал. Из «Форда» вышел Наджиб. Потянувшись, он подошел к Акрани:

– Ты хотел меня видеть, Шакур. Я приехал. Говори, что хотел сказать!

Акрани протянул Наджибу руку.

Джума, выдержав паузу и усмехнувшись, пожал ее:

– Еще раз салам, Шакур! Рад видеть тебя живым и невредимым, хотя правильнее, наверное, было бы желать тебе смерти. Но, говори, у меня мало времени.

– Может, отойдем к валунам? Там и присесть можно. Разговор предстоит серьезный, возможно, длинный, несмотря на то что у тебя мало времени.

– Предлагаешь пройти к валунам, где укрылись шакалы Тургая?

– Они, если бы находились там, уже расстреляли бы тебя и охрану. Но ты знаешь меня. Я не стал бы заманивать тебя в засаду. В отличие от Хизаята у меня нет причин желать тебе зла.

– Хоп! Пройдем к валунам.

Наджиб повернулся к охране, приказал находиться возле машины и пошел за Акрани к ближайшему валуну.

Облокотившись о прохладную поверхность каменной глыбы, Джума проговорил:

– Вот ты сказал, Шакур, что у тебя нет причин желать мне зла, так?

– Да, – подтвердил Акрани. – У меня действительно нет причин ненавидеть тебя.

– Однако ты служишь моему заклятому врагу.

– Ну и что? Предлагаешь перейти к тебе?

– Нет! Вернемся к теме. До меня дошли слухи, что столкновение между отрядами Ахадрада и Тургая спровоцировал ты. И к гибели Абадзе ты имеешь отношение.

Акрани усмехнулся:

– Мне льстит, что кто-то считает меня столь влиятельной фигурой, способной организовать междоусобную войну между полевыми командирами. Но у этого кого-то, кто распускает подобные слухи, явно проблемы с головой. Разве в руководстве движения «Талибан» восприняли бы всерьез информацию какого-то Шакура Акрани? И потом, даже если допустить, что я и причастен к выступлению Тургая против Буриши и Гудли, то скажи, зачем мне было предупреждать тебя об этом? Давая время на то, чтобы ты подготовил отход из Гудли?

– Это и для меня остается загадкой. Впрочем, как бы то ни было, но своим предупреждением ты, по сути, спас мне жизнь.

– Тогда какого шайтана ты собираешь какие-то слухи?

– Хоп, Шакур, не будем об этом. Говори, о чем хотел сказать!

Устроившись поудобней, Акрани спросил:

– Ты не удивлен, что я оказался здесь?

– Меня удивляет другое, а именно то, что ты говорил о каких-то контейнерах, якобы сброшенных с разбившегося русского самолета.

– А ты, конечно, о них ничего не знаешь?

– Откуда?

– И это не твои люди нашли контейнеры, спустили их по склону к дороге и на «ГАЗ-66» вывезли в Джилак?

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. Мне ничего не известно ни о каких контейнерах.

– Зато о них прекрасно осведомлен твой кровный враг Хизаят Тургай.

Лицо Наджиба напряглось, но он по-прежнему держался спокойно.

– Мне плевать, о чем осведомлен Тургай!

– Ну, если так, если тебе наплевать на свою дальнейшую судьбу, то считаю дальнейший разговор бесполезным. Возвращайся к себе на базу, а я поеду в Галистан. У тебя дела, у меня дела... Мы занятые люди. С одной разницей: мне не угрожает смертельная опасность, а вот тебе... Но что попусту болтать? Извини, что отнял у тебя время – и прощай!

Агент Службы внешней разведки поднялся, собрался пройти к месту, где оставил оружие, но Наджиб остановил его. Впрочем, Акрани ждал этого.

– Погоди, Шакур! Присядь!

– Зачем, Джума? Если нам не о чем разговаривать?

– Присядь…

– Ну ладно, мне в принципе спешить некуда.

Акрани занял прежнее место.

– Откуда Тургай знает о сброшенных с русского самолета контейнерах? – спросил Наджиб.

Шакур пожал плечами:

– Не знаю. Думаю, что кто-то из твоего окружения сбросил ему эту информацию.

– Почему из моего окружения? Сброс могли видеть чабаны.

– Но не те, что работают на Тургая.

– Может, и не те, но в горах слухи распространяются быстро.

– Я принял бы этот вариант, если бы Тургай имел информацию только о сбросе контейнеров. Но он знает, что их подобрали твои люди; более того, Хизаяту известно, что ты прячешь груз с русского самолета в кишлаке Джилак, а не в пещерах перевала.

Акрани блефовал и этим достиг цели. Наджиб задумался. Он не стал ничего отрицать, и это уже был результат! Думал главарь мятежной банды довольно долго – минут десять, не меньше. Затем задал очередной вопрос:

– Тургаю известно, что находится в контейнерах?

– Нет. Об этом можешь знать только ты. Ведь, наверняка, сразу же вскрыл ящики?

– Нет! Контейнеры действительно у меня, но на них стоят кодовые замки, а внутри наверняка самоликвидаторы. Без знания кода вскрыть ящики невозможно.

– А может, нет никаких самоликвидаторов?

– Ты бы видел эти контейнеры! Сейфы. В них может находиться только очень ценный груз. Знать бы, что это за груз…

– Почему же русские не привели в действие самоликвидаторы, сбросив контейнеры из самолета?

– А вот этот вопрос к пилотам, вернее, к командиру экипажа. И Тургай не мог его не задать летчикам.

Акрани прикурил сигарету, выдохнул дым в сторону от Наджиба:

– Хизаят, насколько мне известно, допрашивал командира экипажа, но тот заявил, что никакой груз с борта не сбрасывался.

– И Тургай поверил русскому?

– Нет, конечно!

– Тогда почему не надавил на него? У него достаточно способов развязать язык любому.

– Достаточно, однако пилоты – тоже весьма ценный груз. Зачем его портить?

– Понятно. Не поверив пилоту, Хизаят отправил на разведку тебя. Где же те люди, что проводили осмотр местности? Сидят на перевале и держат меня на прицелах автоматов?