— Ключевое слово — заставила. С этим я давно уже разобралась.

— Забавно, у тебя изменилась манера речи, детка. Теперь ты говоришь как взрослая.

— Чувак, — добавляю я.

— Тебя будет сложно сломать.

— Дай намекну: стоит заменить слово «сложно» на «невозможно».

Он стаскивает со «Сникерса» обертку. Протягивает его мне, предлагая откусить.

Я отворачиваюсь. Я не стану есть, как животное, на цепи.

— Когда мы найдем твоего парня, ты передумаешь.

В животе развязывается тугой узел, и я едва не повисаю на цепях от облегчения, но напрягаю ноги, чтобы не упасть. Он сказал «когда», значит, они его пока не нашли. И я ничего ему не выдам, если буду осторожной. Я боялась, что они поймали Танцора. Но он наверняка ушел, пока я спала. У него странный режим дня, и иногда он уходит надолго, не появляясь до тех пор, пока ему не захочется вернуться. Я не всегда могу его найти. Иногда я не вижу его по нескольку дней. Хорошо знать, что Танцор где-то в безопасности. Они до него не добрались. Поймали только меня. А с этим я справлюсь. Я сжимаю зубы. Танцор… До Падения Стен он жил в сказке. И мне хочется, чтобы он никогда не встречался с этими людьми.

— Он не мой парень.

— Сколько мне придется продержать тебя здесь, Дэни?

— Пока не поймешь, что все равно ничего не добьешься.

Он слабо улыбается и уходит. У двери он медлит и кладет руку на выключатель, словно давая мне выбор. Все, что мне нужно сделать, это посмотреть на него взглядом «Пожалуйста, не оставляй меня в темноте», и он не станет.

Обеими руками, скованными над головой, я показываю ему большой красивый…

Он оставляет меня без меча, в темноте.

Я не волнуюсь.

Я знаю Риодана. Если кто и убьет меня, то только он сам. А значит, он защитил это место от Теней и Фей, иначе ни за что бы меня тут не оставил.

Я голодная и уставшая. Я закрываю глаза и играю сама с собой в старую игру, которой научилась в детстве.

Я представляю, что в желудке у меня большая пышная подушка, она мягко наполняет живот, впитывая кислоту, которая кипит там от жуткого голода. Притворяюсь, что лежу на мягкой кровати в совершенно безопасном месте, где никто меня не обидит.

Я обвисаю на цепях, держащих запястья, и засыпаю.

— О чем ты только думала, Дэни? — говорит Мак.

Я со стоном приоткрываю глаза. ТЛ здесь, стоит прямо передо мной.

Я быстро оглядываюсь. Я не вижу ее копья, но знаю, что оно у нее. Она без него никуда не ходит.

— Нечестно, — говорю я. — Ты не можешь убить меня, пока я в цепях. Слушай, ты должна дать мне хоть шанс на драку. Отпусти меня. — Я не буду с ней драться. Я убегу. ТЛ я могу обгонять до конца света.

— Я не понимаю, Дэни, — отвечает она. — Ты должна была знать, что, убивая Фей на глазах у тысяч свидетелей, ты ставишь себя во главу черного списка всех людей и Фей в городе, начиная с Риодана и его команды. Ты хотела стать самым разыскиваемым преступником Дублина?

— Ты сама такой долго была, и ты выжила.

— Мою спину прикрывал Бэрронс. А ты разозлила свою потенциальную версию Бэрронса.

Я старательно туплю.

— Кристиана МакКелтара? Он на меня не злится.

— Риодана.

— Риодан не Бэрронс и никогда им не будет!

— Согласна. Но он мог бы тебя прикрывать, если бы ты позволила. Однако вместо этого ты глупо нажила себе врага, поставив его в условия, в которых он просто должен тебя наказать. Ты бросила ему вызов перед всем городом. Дэни, Дэни.

— А ты, блин, на чьей стороне? Почему не пытаешься меня убить?

— Мне и не нужно. Весь город ждет, когда сможет до тебя добраться. Дэни! Дэни!

— Сначала им придется меня поймать. Почему ты так повторяешь мое имя?

— Очнись. Тебя поймали, — говорит ТЛ. — Я знаю, что ты не дура. Что же ты делаешь? Дэни! Дэни!

— То же, что всегда делала ты. Стою на своем. Не отступая. Пусть у меня нет всех ответов и я не могу предсказать, как выберусь из этого, я все равно выберусь.

Я все еще жду удара копьем в живот. Но вместо этого ТЛ улыбается и говорит:

— Так держать.

— Проснись, Дэни!

Лицо горит, словно кто-то меня ударил. Я открываю глаза, хотя думала, что они уже открыты.

Передо мной стоит Джо. Щеки мои горят. Я бы потерла их, но руки скованы.

— Куда делась ТЛ? — запутавшись, спрашиваю я.

— Что? — удивляется Джо.

Я облизываю губы, точнее, пытаюсь. Рот так пересох, что толку от языка просто нет. Нижняя губа лопнула и покрылась коркой засохшей крови. Основание черепа болит. Наверное, я сильно ударилась, когда отключалась, или поймала хорошенькую плюху, когда дралась с людьми Риодана.

— Прости, что ударила, мне показалось, что ты… ох, Дэни! Что он с тобой сделал? Он тебя избил! А потом еще я! — Она выглядит так, словно вот-вот заплачет. Нежно касается моего лица, и я дергаюсь.

— Отвали от меня!

— Я убью его, — шепчет она, и что-то в этих тихих словах меня удивляет. Словно она становится кровожадной, становится такой, как я.

Я пытаюсь понять, ТЛ мне привиделась, или Джо, или они обе — галлюцинации. Будто ТЛ стала бы на самом деле беспокоиться и давать советы. Я должна была понять, что это сон, сразу же, ведь она меня не убила.

— Я сама в него влетела, — говорю я ей. — Мы столкнулись. Дважды. Вот почему у меня все лицо в синяках.

Ну, в основном поэтому.

— Ты защищаешь Риодана? Посмотри, что он с тобой сделал! Дэни, он что, промыл тебе мозги? У тебя стокгольмский синдром?

— Да при чем тут, на фиг, Стокгольм? Этот город вообще где-то в Швеции, так ведь?

Она обнимает меня, полностью лишая личного пространства. Это странно, когда мои руки связаны над головой, а лодыжки прикованы к полу. Она меня обнимает, а я не могу ее оттолкнуть, потому что не могу пошевелиться.

— Блин! — Я ерзаю всем телом, пытаясь от нее отделаться. Она липнет ко мне, как привязанная. — Что ты делаешь?

Когда она отстраняется, я вижу, что она плачет. Наверное, я совсем плохо выгляжу.

— Зачем ты это сделала? — Джо шмыгает носом и вытирает его тыльной стороной ладони. — Мы об этом говорили и говорили, но так и не поняли. Ты же пошла с красной тряпкой на быка. Подошла, пнула его по носу и попыталась потанцевать на его рогах. Дэни, о чем ты только думала?

Я вздыхаю. Люди задают дурацкие вопросы. Иногда ты не думаешь. Просто действуешь. Некоторые моменты слишком ценны, чтобы тратить их на размышления. Ты играешь, потом платишь. У меня никогда не было с этим никаких проблем.

Я подозрительно на нее смотрю. Джо не может быть здесь. Не в самом центре Честерса.

— Ты не настоящая, — говорю я.

Она трогает мой лоб.

— У тебя лихорадка.

Я знаю. Меня трясет от холода, и я вся в поту. Меня всегда лихорадит, если я опасно проголодаюсь. Еще одна чертова слабость. Так много суперсил. И так много ограничений. Я обычно никому о них не говорю.

— Простудилась, наверное, — отвечаю я ей. У меня еда во всех карманах, но со скованными над головой руками мне до нее не добраться. — Достань у меня из кармана протеиновый батончик и скорми его мне. — Если все это происходит на самом деле, я снова наберусь сил и температура тела спадет до нормальной. Если это сон, я, по крайней мере, почувствую вкус еды. В любом случае я ничего не теряю, только приобрету.

— Не думаю, что ты видела ключ от этих наручников где-то в доступном месте, — безнадежно говорю я. Риодан не настолько беспечный.

Четыре протеиновых батончика спустя я понимаю, что мне это не снится. В голове все еще пульсирует боль, но мысли начинают проясняться. ТЛ была ненастоящей.

Зато Джо реальная.

Она говорит мне, что повсюду болтают, как я в одиночку уничтожила уйму Фей в Честерсе, а потом нахально вышла оттуда под ручку с принцем Невидимых. Марджери настаивает на версии, что принц Невидимых убил меня, и уже успела убедить стайку ши-овец списать меня со счетов, продолжая то, что начала Ровена, — марать мое имя.