В чувство меня привели минут через тридцать, и причина этого — отсутствие целителей, которых отправили всех в Байкальск. Это я узнал из слов лекаря, который не мог толком поставить диагноз.

— Ну, и что ты там с ним возишься? — на повышенных тонах спрашивал голос мужика.

— Господин следователь, его бы в больницу, у него свежие травмы, да и двухдневные, возможны переломы рёбер, сотрясение мозга, магическое истощение, остаточная эманация после воздействия на него концентрированной магии хаоса. Если ничего не сделать, он может помереть, но, чтобы сказать более точно, нужно снять подавители и с его ног. Они дают серьёзные помехи, я могу диагностировать травмы только поверхностно, — сказал лекарь.

— Какой лекарь, этот предатель работает на эмиссаров Хаоса, приведи его в чувство медикаментозно, у вас ведь есть средства, чтобы приводить в чувство таких клиентов, когда нельзя использовать магию?

— Да, но это очень опасно, и я не имею право использовать такие средства без полной диагностики, — возразил лекарь.

— Делай, под мою ответственность.

— Мне нужно официальное распоряжение, а то я вколю ему адреналин, и тот потом помрёт, а с подавителем я его лечит не смогу. Без бумаги даже не думайте, ищите другого дурака, я потом за ваши решения отвечать не буду, — твёрдо сказал лекарь, подсказав тем самым, что мне делать.

— Вот же бюрократ чёртов, будет тебе бумага, готовь своё лекарство, — проворчал следователь, шурша бумагами, а я приготовился разогнать метаболизм и увеличить частоту сердечных сокращений. Для чего я это делаю? Конечно, чтобы выиграть время, после подтвердившихся слов с государственной измене разговаривать с этим следователем не имеет смысла, уж слишком сильно это попахивает заказным арестом.

Почувствовал укол, сердце действительно стало сильнее биться, ну а я ускорил сердцебиение, добавив небольшой мандраж тела. Меня стало потряхивать, вначале мелкой дрожью, а затем и более крупной.

— Что ты натворил? — закричал следователь.

— А я вас предупреждал, что необдуманно колоть лекарства раненому очень опасно. И не надо на меня кричать, я вас предупредил, если он помрёт, отвечать за это будете вы, — злобно возразил лекарь.

— Сделай что-нибудь, пока он не помер.

— Что я могу сделать, если ему опять что-то колоть, то отвечать уже буду я, нет уж, либо снимайте подавители, либо давайте ещё одну бумагу. Лечить наугад — это не моя профессия.

— Вот ты, чёртов бюрократ, снимите с него подавители и будьте готовы убить его, если он попытается оказать сопротивление, — сказал следователь и что-то достал из-под стола.

— Ну вот так бы сразу. Так, переломы, внутренние кровотечения, возможен отёк лёгкого, сотрясение головы, как минимум в двух местах. Полное магическое истощение, как, впрочем, и физическое. Нарушение сердечных ритмов, множественные очаговые поражения магией Хаоса. Могу с уверенностью утверждать, что его атаковал как минимум один из эмиссаров хаоса в ранге не ниже офицера. Мои рекомендации: срочная госпитализация, минимум на две-три недели или целитель среднего уровня, обычный не справится, с такими серьёзными поражениями тела.

— Какая, к чёрту, госпитализация. Давай приводи его в чувства, мне главное, чтобы он мог говорить и соображал, что он отвечает. Нам нужны фамилии сообщников и данные, куда ушли хаоситы. Если не будешь лечить, пойдёшь как сообщник.

— Ну, смотрите сами, я вас предупредил, а как вернусь, доложу о вашем приказе и угрозах, уверен, в следующий раз, будете везти лекаря из Москвы, никто из местных с вами работать не будет, — проворчал лекарь и положил на меня руку, сразу после того, как сняли с меня кандалы.

Честно говоря, я рассчитывал, что заражение магией Хаоса с меня снимет Василиса, но можно сделать и с помощью лекаря, передав её ему. Сразу он не должен понять, куда она девается, а что с ним будет потом, меня не сильно интересует. Сейчас мне важно избавиться от неё, а то если опять наденут подавители, эта зараза начнёт медленно убивать меня изнутри. Лекаря потом вылечат свои, а меня никто полноценно лечить не будет. Поэтому, как только лекарь, попытался убрать из моего тела эту заразу, вытягивая её из меня, неожиданно для него она с лёгкостью поддалась. Он не знал, что я приложил все усилия, вытесняя её из своего тела крупицами своей маны, и, на радостях, потянул её с большой скоростью, думая, что сбрасывает энергию Хаоса в землю. Вот только он не учёл, что, попадая в поле зрения ауры, магия Хаоса сразу переходит на его ноги, концентрируясь там.

До того момента, как он заметил неладное, я смог избавиться от этой заразы, перекинув её в тело неопытного лекаря, и даже немного подлечил рёбра, но у него внезапно закончилась мана, и ему пришлось прекратить лечение.

— Что-то тяжело далось, очень плотная концентрация, странно, что он ещё у вас в сознании был, я слил всю ману, а я уже близок к рангу целителя, хотя мне и не хватает практики, — произнёс лекарь, отступая на шаг от меня.

— Так почему он не пришёл в себя?

— Я же говорю, маны не хватило, а, не избавив от отравляющей организм магии, лечить бесполезно. Ещё повезло, что удалось всё почистить, но что-то мне не хорошо, можно, я присяду, — слабеющим голосом проговорил лекарь, и раздался шум падающего тела.

— Что вы стоите, остолопы, помогите ему? — рявкнул следователь.

— Да как мы ему поможем, это он — лекарь и обучен лечить, нас учили только открытые раны перевязывать.

— Так позовите другого лекаря, — рявкнул на конвоиров мужик.

— Так где же его возьмёшь, этот и так дежурным был, всех, кто есть, в Байкальск отправили ещё с утра.

— Что за чертовщина творится, бездна вас забери. Наденьте на варнака наручники и в камеру его, а этого пусть отвезут обратно в больницу, там пусть сами разбираются, что с ним делать.

На меня тут же нацепили наручники и, подхватив, потащили в обратную сторону, а через какое-то время опять бросили на пол. Хоть результатам допроса я и не был рад, но в целом мне удалось выиграть время. Уверен, что Вика найдёт Орловых, и если они выжили в этом нападении, то меня обязательно вызволят из этих застенков.

Лежать на полу было холодно и неудобно, но после ночей в Диком лесу это для меня не являлось серьёзной проблемой. Труднее было находиться в неведении, что вообще происходит и как из этого выпутаться. Обвинения в государственной измене и работе на хаоситов без весомых доказательств никто не воспримет серьёзно. Вероятнее всего, свидетелем мог выступить какой-то бандит, да и барон Шишкин, по слухам, имел немало связей, поэтому это мог организовать и он. Также нельзя исключать, что это работа законспирированных агентов Хаоса, ведь кто-то смог провести гоблинов внутрь города, отрубить всю связь, одурманить всё население, погрузив в сон. Конечно, я могу ошибаться по поводу барона, да и таких предателей точно больше одного и найти их будет непросто. Но Шишкин очень беспокоился, что бандиты не смогут до утра выполнить важное задание, и мне кажется, они должны были участвовать в нападении на город.

Других идей у меня не возникло, и я просто заставил себя заснуть, тем более, что тут было относительно безопасно, диких зверей не было, и опасаться за свою жизнь сегодня не стоит. Перед этим смог осторожно осмотреть камеру, в которую меня бросили, три на четыре метра, с металлической дверью, двое откидных нар, столик и дырка в углу с небольшим рукомойником и ширмой, высотой один метр. Вот, собственно, и все удобства.

Разбудил меня звук открывающегося замка в мою камеру, затем меня опять подхватили за руки и ноги. Тащили по другому маршруту, так как путь был короче, а по резким запахам сразу понял, что принесли меня в медицинский пункт, который, вероятно, располагался в этой тюрьме. Меня бросили на какую-то койку, после чего я почувствовал, касание холодной ладони.

— Нужно снять подавители, с ними полноценного лечения провести не смогу, да и зелье малого исцеления сработает плохо.

— Хорошо, только осторожнее, это особо опасный преступник, если он сбежит, нам головы поотрывают, — басом ответил один из моих конвоиров.