Поэтому, быстро поев и покормив своего питомца, которому попросил поставить отдельную миску и который не стесняясь ел наравне со мной. При этом он брал маленькую чайную ложку и ел суп ею.

Поблагодарив за вкусный обед служанку, сразу отправился к Дмитрию Васильевичу. В самой конторе его не оказалось, но его секретарша быстро подсказала, где его искать, и, уже подходя к кафе, увидел вереницу машин, оккупировавших все близлежащие парковочные места. Чтобы пройти внутрь, пришлось воспользоваться служебным входом, так как двери самого кафе были закрыты, но охранник, узнав, как меня зовут, проводил меня окольными путями.

Когда вошёл в переполненный зал кафе, понял, что Дмитрий Васильевич проделал огромную работу, собрав в зале довольно большое количество людей. Сам Стасов и мои спутницы сидели в стороне, рядом с которой было вывешено три плаката с обозначением цены лотов. Увидев меня, он сразу махнул мне, показав, куда мне идти. На моё появление девушки прореагировали очень бурно, в буквальном смысле бросившись мне на шею и облепив меня с двух сторон. При этом ни одна из них не обращала внимание на действие другой, как будто это само собой разумеющееся.

— Дмитрий, мы так переживали за тебя, хотя Сергей и Мария убеждали, что всё будет нормально и тебя выпустят, — прошептала мне Вика.

— Я уже хотела наслать заклятие на всех, кто участвовал в твоём аресте, но Дмитрий Васильевич отговорил нас от этого, поэтому пришлось терпеть их допрос, а так бы я показала им, как арестовывать моего… нашего… Тебя, одним словом, — не закончив предложения, проговорила Василиса в другое ухо.

— Я тоже рад вас видеть и спасибо за поддержку, уверен, вы сделали всё возможное, чтобы вызволить меня, рассказывайте, что тут происходит, — попросил я, осторожно отодвигая девушек от себя. Если реакция Вики была предсказуема, то вот Василиса смогла меня удивить. В искренности девушки я не сомневался, поэтому это давало большую почву для размышлений.

— Сейчас идёт закрытый аукцион на строительство десяти, тридцати и полусотни домов. На стенах висят три плаката с описанием лотов, ставки указывают на специальных бланках, по сути минимальный договор, в котором каждый претендент вносит свою стоимость и сроки на проведение работ по строительству домов, каждого из лотов. Наша комиссия отберёт тех, кто нас устроит, и мы сразу заключаем с ними договор. Срок на подготовку к работе — пять дней с сегодняшнего, и после подписания таких договоров с нашей стороны они считаются обязательными к исполнению. В случае отказа или нарушения сроков работ, а также их качества на компании накладываются огромные штрафы. Помимо этого, для участия в закрытом аукционе внесены крупные залоги, чтобы отсеять разных аферистов и посредников, — рассказала Вика, пока Дмитрий Васильевич отвечал на вопросы собравшихся.

Я пока не стал задавать вопросы, примерно поняв схему, которую использовал юрист, объявлять о строительстве тысячи домов за короткие сроки, значит, заранее взвинтить цены, а в деньгах мы очень ограничены, ведь помимо обычных дворов нужно будет построить ещё и здания инфраструктуры, что потребует немалого вложения денег, и окупится это далеко не сразу.

Около часа проходило мероприятие, когда все заявки, поданные в закрытых конвертах, были учтены, а участникам после этого предоставлена выпивка, то мы все удалились в отдельный зал, где и будем отбирать заявки.

— Дмитрий, я рад, что вас выпустили из тюрьмы, и очень надеюсь, что с вами там ничего серьёзного не произошло, хотя прекрасно знаю о методах допроса в подобной организации, — сказал Стасов, когда мы уселись за единственный стол в помещении.

— Да, было непросто, но они ничего не добились, хотя и пришлось пару раз воспользоваться услугами лекаря и малых зелий восстановления, — ответил я.

Василиса сразу встала и, подойдя ко мне, положила мне свою руку на шею, а глаза её засветились голубоватым отсветом.

— Вот скоты, как ты всё это пережил, тебя даже не долечили, и что, ты спустишь им это с рук? — гневно спросила целительница, а её глаза вспыхнули ярко-зелёным светом, руки окутала зеленоватая дымка, а меня аж затрясло от обилия вливаемой целебной магии.

— Что с ним? — обеспокоенно спросила Вика.

— Уже всё нормально, но, на самом деле, было серьёзнейшее истощение магического источника, плохо залеченные переломы и повреждения внутренних органов. Его там пытали и довольно варварскими методами, найду и заставлю страдать, — зло проговорила Василиса.

— Не переживай, судя по тому, что их ждёт, страдать они будут хоть и не очень долго, но точно до конца своих дней. Там явный заказ был, а это равносильно предательству, считай — государственная измена, — ответил я, чувствуя себя на невероятном подъёме сил, а видя, что девушка осунулась, я добавил, — Благодарю за помощь, но не нужно настолько выкладываться, ничего критического со мной нет, если будет необходимость, поправишь позже, когда восстановишь свои силы. Лучше расскажите, как с вами обошлись?

— Вполне в рамках закона, помурыжили, конечно, два раза вызывали на допросы, нас и Орловых, но без применения физического воздействия, — ответила Вика.

— Раз с Дмитрием всё хорошо, давайте начнём разбирать заявки на строительные подряды. Сначала распределяем по цене, прямо на столе, от минимальной до максимальной, — сказал Дмитрий Васильевич, вскрывая первую заявку.

Я тоже взял ближайший конверт и вскрыл его. Перед глазами был стандартный договор, подписанный владельцем компании, для чего в конверте прилагался соответствующий документ, как и выписка с банковского счёта и из департамента налогообложения и сбора пошлин. В заявке указывалось, что фирма некоего Савельева готова построить тридцать домов; сроком за десять дней; стоимостью по двести восемьдесят пять горошин за один дом стандартный пятистенок и в дополнение баню или сарай на каждый участок. Я, взяв лист бумаги, написал на нём две цифры, тридцать и двести восемьдесят пять, после чего положил конверт на стол и взял следующий. Девушки делали ту же работу, что и я, поэтому пересчёт предложений шёл довольно быстро, и за полчаса мы уложились. Когда я взглянул на стол, то оказалось, что первое предложение, которое прочитал, было одно из самых дорогих, а в целом нам предлагали построить один двор по цене двести пятьдесят горошин.

— А неплохо вышло, хотя это и ожидаемо, имперский банк поднял стоимость одной горошины до двух с половиной рублей, а коммерческие — до трёх с половиной рублей. Кристаллы вообще выросли в цене чуть ли не вдвое, и сейчас за один стандартный кристалл дают около шестисот горошин, а значит, построить мы можем больше, чем запланировали изначально. Теперь нужно решить, нужно ли нам это или остановимся на первоначальном варианте? — спросил Стасов, посмотрев на меня.

— Я считаю, что нужно строить по максимуму, ведь потом будет сложно обеспечить проезд такого количества караванов с материалами ко второй пограничной зоне. Тем более цена указана не в рублях, а в горошинах, что гарантирует выполнение условий с нашей стороны. Единственное, я бы занялся обмена части кристаллов на горошины или прописал оплату кристаллами по курсу имперского банка, чтобы потом не возникло вопросов, — предложи я.

— В целом, поддерживаю ваше предложение, Дмитрий, Орловы поручили мне принимать решение, опираясь на ваше мнение, так как они в целом вас поддерживают. Значит, тогда мы можем рассчитывать на тысячу двести участков, двести участков для коммерческой деятельности: артелей, кузниц, столярных мастерских, оружейных и прочих построек.

Что касается гостиниц и жилых многоквартирных домов, то их расположим в центре, по ним уже есть смета, и строиться они будут уже после строительства основных участков. Здесь нужно будет уточнять, есть возможность небольшого, беспроцентного займа в имперском банке с рассрочкой на десять лет. Мне об этом уже сообщили люди, которые занимаются всеми согласованиями предстоящей операции. Единственное, что я пока не сообщал, об истинных размерах планируемого поселения, чтобы не вызывать раньше времени интереса тех же Потёмкиных. Данные можно будет откорректировать в день выхода экспедиции, с военными я согласовал всё, и у них достаточно резервов, чтобы обеспечить строительство городка любого размера, — сообщил Дмитрий Васильевич.